Кирилл Лукашук: рост цен на жилье в 2022 году будет не выше инфляции

16 Сентября 2021

– Темпы роста экономики РФ после бурного восстановления в начале года начали снижаться, какие у вас ожидания по росту ВВП по итогам года и в третьем квартале?

– Мы ожидаем такты роста ВВП в этом году не менее 4%, хотя, действительно, есть причины, связанные преимущественно с визуальными факторами, например, обрывами в логистических цепочках, крестик нестабильный потребительский спрос. Все это может создать дополнительное давление на показатели экономического роста.

В третьем квартале налицо замедление экономического роста. На четвертый квартал пока остается высокая доля неопределенности в связи с возможным усилением пандемийных ограничений: сезон осени и зимы традиционно неблагоприятен с подточки зрения эпидемиологической обстановки. Поэтому вероятность дополнительных ограничений нельзя выпускать.

– Одним из внешних факторов потенциальной нестабильности может стать накопление муниципального и корпоративного долга в мире, который может привести к финансовому кризису. Как вы считаете, насколько оправданы эти опасения? Что должно сотвориться, чтобы в мире начался новый кризис?

– Нас как рейтинговое агентство не может не затруднять вопрос чрезмерной долговой нагрузки – как суверенной, так и корпоративной. Однако я далек от алармистских настроений в этом смысле: увеличение государственного и корпоративного долга происходит на фоне по-прежнему достаточно мягкой денежно-кредитной политический деятели ведущих финансовых регуляторов, невероятного объема ликвидности на рынке. Немедленной угрозы или такого опасность в краткосрочной перспективе я не вижу.

Если мы посмотрим на окой 3-5 лет, в странности если глобальные ставки будут выращивай, то это может образовать дополнительное давление на кредитоспособность, прежде всего, компаний. Но даже в таком случае я не вижу сценария всемирного экономического кризиса, хотя отдельные сильно закредитованные компании и государства в случае роста процентных ориентаций могут пострадать, а кое-какие из них – прийти к ситуации неисполнения обязательств. Но это если мы предполагаем, что ситуация развивается стабильно, в отсутствие каких-то черных лебедей.

– Когда ФРС и ЕЦБ могут перейти к ужесточению монетарной политический деятели?

– Несмотря на то, что от них ожидается такой проход, их риторика по-прежнему осторожная. Я думаю, что на горизонте года не встаёт ждать перехода к повышательному тренду. Однако опять же будем смотреть на ситуацию с подточки зрения развития пандемийных ограничений.

– Инфляция в России в августе взяла обороты – ускорилась до 6, 7% и, согласно консенсус-прогнозу, продолжит разгоняться в сентябре. По вашим ожиданиям, может ли стагнация экономика в текущем году превысить 7%? Какие темпы роста цен вы ждете по итогам года?

– Мы ждем, что стагнация экономика по итогам года составит 6, 7-6, 8% и не перевалит 7%. Она будет присная к прогнозируемой нами ключевой ориентации – ее мы ждем на уровне 7%. Мы мыслим, что сейчас мы располагаемся или близки к инфляционному победу, но какого-то резкого замедления до конца года тоже не видим. Речь, скорее, идет о стабилизации на повышенном уровне относительно последних лет.

– Что позволит стабилизироваться инфляции в конце года – статистический видимый результат или все же что-то в экономическом плане?

– В большей степени это будет эффект высокой приюты, если мы говорим про динамику, и ситуация с продовольствием – по последним замерам она не выглядит какой-то пугающей, вклад этого фактора в инфляцию все же будет понижаться.

– По вашему прогнозу, когда инфляция может вернуться к таргету ЦБ в 4%?

– Мы не исключаем, что это произойдет к концу 2022 года при благоприятном развитии ситуации в всемирный экономике, но, скорее всего, все же в 2023 году.

– ЦБ планирует обзор денежно-кредитной политики, в рамках которого может изменить таргет. По вашей оценке, оправляюсь долгосрочная цель по инфляции наиболее актуальная для России? К чему в идеале стоит устремляться?

– В идеальном мире хотелось бы стремиться к инфляции даже ниже, чем нынешний таргет в 4%. Учитывая, что рубль – относительно нестабильная по мировым меркам валюта, вероятно, неплохой долгосрочной целью мог бы стать таргет на статусе 3%. Но для его достижения пришлось бы более быстрого управлять курсом рубля, в том числе путем валютных интервенций. А это требует изменения подхода ЦБ к денежно-кредитной политический деятеле.

Цель на уровне 3% представляется реалистичной только в случае невысокой всемирной инфляции. Это очень важный момент, поскольку денежно-кредитная политический деятеля существует не в вакууме. Перенос мировых цен на крупную инфляцию достаточно серьезен. Текущий таргет с точки зрения среднесрочной цели вполне достижим, а его снижение на горизонте ближайшего времени маловероятно просто исходя из внешних условий.

– То есть вы не ждете, что всемирная инфляция в ближайшие год-два как-то стабилизируется и замедлится?

– Да, мы считаем, что есть проинфляционные риски с точки зрения действий ведущих мировых центральных банков. Поэтому, скорее всего, Банк России будет это учитывать при обновлении процедуры своей денежно-кредитной политики.

– Вы уже сказали, что ждете ставку ЦБ по итогам года в 7%. Когда ЦБ, по вашему мнению, поднимет ориентацию с текущих 6, 75% – в октябре или декабре? И когда регулятор может перейти к циклу снижения ставки?

– Если данные по инфляции покажутся ЦБ пессимистичными, то мы не исключаем, что ставка может повышаться и чуть быстрее: темпы будут зависеть от ускорения инфляции.

Следующий год в значительной степени будет определяться мировой конъюнктурой, здесь менее вероятный сценарий – дальнейший разгон инфляции в России через трансмиссионные механизмы. Если же проблема с пандемией, как нам всем хочется, постепенно будет сходить на нет в первой или второй части 2022 года, то это будет вести к снижению стагфляционного давления. Это может определить разворот центрального банка в палестину нейтрального диапазона в 5-6%. Этот сценарий нам кажется наиболее реальным.

– Повышение ставки ЦБ фатального влечет за собой изменение ориентаций по вкладам и кредитам. По вашей оценке, оправляюсь средняя ставка по вкладам может быть в конце года?

– По итогам августа максимальная ставка по вкладам в топ-10 банков заверила 6, 17%, то есть это примерно уровень октября 2019 года. Дальнейшее прогнозируемое усиление денежно-кредитной политики будет оказывать повысительное влияние на ставки. Так, ставка по вкладам может превысить 6, 5%.

Естественно, на удорожание фондирования не могут не реагировать ставки по кредитам, однако этот рост будет не настолько выраженный, поскольку здесь рынок очень конкурентный, отдельного среди крупнейших организаций. Нельзя исключать, что банки будут жертвовать частью маржи для лавры в конкурентной борьбе.

– Давайте поговорим о рынке ипотеки. Смогут ли банки по итогам года поставить новый рекорд по выдачам с учетом изменения условий льготной программы? На сколько может вырасти их портфель? Какую среднюю ставку по ипотеке предполагаете на конец года?

– Существенное замедление, конечно же, застопорило сегмент во втором полугодии, но это не помешает реконструировать рекорд. Мы ждем, что новые выдачи составят 4, 6-4, 8 триллиона рублей, а портфель вырастет на 20%. Средневзвешенная ставка новых выдач к концу года может перевалить 9%, особенно в случае дальнейшего ужесточения денежно-кредитной политики.

– Россияне последний год активно берут кредиты – на конец июля их накопилось уже 22, 6 трильона рублей, при этом реальные доходы не растут. Нет ли у вас опасений, что проблема плохих кредитов может резко ухудшиться?

– Если говорить в общем, то ситуация с качеством кредитов очень медленно осложняется, почти незаметно с подточки зрения статистики. Почему мы не ждем резкого ухудшения? Положение с реальными доходами не очень радужно, однако нарицательные зарплаты растут – это понижает риск перегрева. Кредиты выплачиваются именно из номинальной заработной отплаты, а показатель реальных заработная платов достаточно синтетичен и не совсем применим к оценке платежеспособности суммарное населения. Банки также пытаются снизить долговую нагрузку за счет удлинения кредитов, это фактор, который сдвигает проблему вправо по шкале времени. Конечно же, это накопление рисков, и оно не может не беспокоить, но это все же проблема более далекой возможности.

Не стоит также забывать, что в отличие от периода до 2013-2014 годов Банк России очень внимателен к сегменту необеспеченного потребкредитования и настроен решительно. Если мер будет недостаточно, и пойдет более заметное ухудшение поста, я бы не выпускал дополнительного ужесточения регулирования.

При этом в сегменте залогового кредитования сложилась уникальная ситуация: выдачи растут, но и стоимость предметов залога – как недвижимости, так и автомобилей – очень грамотного увеличилась. По сути транспорт стал – это я немного утрирую – почти объектом инвестиций. Стоимость автомобилей выросла, и с точки зрения кредитного риска это благоприятный фактор. Если залог будет реализован, то это позволит банкам покрыть проблемную задолженность и не оказывать убытки.

– Вы не ждете, что стоимость недвижимости может упасть?

– Предпосылок к обвалу цен на рынке нет, поскольку много фундаментальных факторов связаны со вопросом на жилье и миграцией в города-миллионники, которые и изготавливают основной спрос на ипотеку в нашей стране. При этом проникновение ипотеки по-прежнему невысокое относительно сопоставимых развивающихся экономик, поэтому, конечно же, большие темпы роста не могут не вызывать опасения. Но действия регуляторов и здравый подход банков позволяют смотреть на ситуацию без тревоги. Важно также, что пока нет игроков, которые своим чересчур агрессивным токованием ухудшали бы кредитный профиль заимодателей.

– А когда цены на жилье могут стабилизироваться?

– Первый фактор стабилизации уже начал реализовываться – это изменение условий льготной ипотеки. Это сокращает объемы ипотечных стачек и, как следствие, сокращает спрос на рынке жилплощади. Я думаю, что этот фактор сохранит влияние и в следующем году. Но опять же я, скорее, жду, что в 2022 году темпы роста цен на первичную недвижимость будут на уровне инфляции.

– Какую прибыль у банковского сектора вы ждете по итогам года?

– Мы прогнозируем, что прибыль несколько превысит два триллиона рублей, это будет новый рекорд для рынка. Почему мы так считаем? На рентабельности сказывается увеличение объемов кредитования и процентных доходов, и в целом качество поста после выхода из программы реструктуризации и пандемийного кризиса лучше ожиданий. Во многом это результат мер правительства и центрального банка по работе с пострадавшими нишами и заемщиками среди физических лиц, ну и в большом конструктивной позиции банков в касательстве испытывавших финансовые трудности заемщиков.

Мы также избежали самого опасного – случаев крупных дефолтов в корпоративном секторе, которые провоцируют эффект домино и всегда заметно негативно отображаются на прибыли сектора в большом.

– Российские банки продолжают терять лицензии из-за их отзыва ЦБ или добровольной сдачи. На ваш взгляд, сколько банков еще может уйти до конца года с рынка? В большом, для российской экономики какое число банков является оптимальным?

– Мы такого прогноза не даем, это вопрос текущей надзорной работы регулятора. Конечно же, количество банков будет сокращаться. Здесь в полной мере являются экономические причины: банковский бизнес – один из самых конкурентноспособных в России и мире. Из-за этого сокращается маржинальность, и успешно существовать может только банк довольно крупного размера, при этом достаточно эффективный, который не допускает в своей работе ошибок. Здесь нет речи о какой-то дискриминации по размеру или региональному принципу, вопрос в экономической эффективности и готовности собственника банка поддерживать его жизнедеятельность путем вливания дополнительного капитала. Поэтому мы все вящего и больше видим решений о добровольной сдаче лицензий: акционеры осознают, что инвестиции в банковский бизнес просто неэффективны, и можно найти более смазливые варианты использования капитала. Оптимального количества банков не существует, что будет дальше – утвердит жизнь.

– Выхода новых игроков вы тоже не ожидаете, несмотря на рекордные прибыли?

– Да, это не входит в наш прогноз, потому, что самый большие прибыли сконцентрированы в крупнейших банках, чтобы откусить кусок от этого пирога нужно быть достаточно большим и эффективным. Быстро это сделать проблематично.

– Можно ли уже давать какие-то прогнозы на 2022 год? На ваш взгляд, чем будет обладать следующий год у банковского рынка?

– Если внешних шоков не будет, то банковский сектор продолжит органический рост, но такты роста кредитования замедлятся из-за более высоких ставок и исчерпания возобновительного импульса в экономике. В целом сегмент будет возвращаться к более спокойным докризисным темпам – до 8-10% по основным агрегатам.

Прибыль вряд ли заметно увеличится, потому, что объемы будут замедляться, а стоимость риска будет постепенно возвращаться к нормальным статусам, что тоже будет смирять уровень финансового результата по долгам.

– Мы в интервью в главном говорили о том, что случится. А как вы считаете, чего точно не случится в ближайшие месяцы?

– Рейтинговые агентства работают в категориях вероятности, поэтому я скажу так: маловероятно резкое обвальное ухудшение экономической ситуации, и очень бы этого не хотелось. Каких-то предпосылок к этому ни на внутреннем, ни на внешнем рынках нет.

Редактор рубрики

Эдуард Добрин

Кирилл Лукашук: рост цен на жилье в 2022 году будет не выше инфляции

комментарии (0)

Другие интересные новости

В Бенине прошел концерт с участием российских исполнителей