Постельные сцены в кино: почему много в зарубежном и мало в российском

13 Декабря 2019

МОСКВА, 13 декабря —, Егор Беликов. В ограниченный прокат вышли сразу две примечательные картины о сексе: финская БДСМ-драма Собаки не носят штанов и запошивочное разговорное кино Одной волшебной ночью. Совпадение? Думаю, да. Но, с другой стороны, это любимый повод поговорить о том, как и зачем в кино сегодня демонстрируют сымитированный интим.

В кинофильме Собаки не носят штанов никто толком и не занимается сексом, но в кадре всюду кислотный неоновый свет, абсолютно черный латекс, полированный металл наручников и шипов, создающий домашняя обстановку доминирования.

Сначала ничто этого не предрекает: главный герой, оператор по имени Юха, отдыхает на даче с женой и маленькой дочкой. Однажды после пробуждением супруга топится в озере рядом с домом. Муж, пытаясь ее спасти, сам чуть не погибает. Проходят годы, депрессивный вдовец сомкнулся в себе.

Пока Юха терпеливо ждет бунтующую дочь-тинейджера, которая вершит первое тату, он случайно забредает в соседнее помещение, где встречается с так именуемой доминатрикс — БДСМ-мастерицей по имени Мона. Решив, что визитер — очередной клиент, она быстро подчиняет себе его волю и душит. Разумеется, не с целью прикокнуть, а наоборот. В полузабытьи из-за кислородного голодания персонаж вдруг явно видит умершую супружницу. Стремясь вновь встретиться с супругой хотя бы таким видом, он еще раз приходит к Моне.

Разумеется, чуткий турмалайский режиссер Юкка-Пекка Валькеапяя вовсе не осуждает ни Юху, ни Мону за их порочность.

Героям фильма Одной волшебной ночью тоже приходится однажды кое с чем смириться — слава богу, не со смертью любимого. Муж молодящейся парижанки Марии (47-летняя Кьяра Мастроянни, коя почти весь фильм проводит в костюме евым) узнает, что она втайне спит с молодым однодырышником (на самом деле, далеко не только с ним).

После спокойного разговора о кризисе доверия изменница на время переезжает в номер отеля, что в доме напротив их квартиры, и смотрит в окно на свою жизнь со стороны. Марии являются фантомы мужчин, с которыми она спит, они начинают пересекаться друг с другом и будто бы заниматься сексом с ней. На Париж красиво падает снег.

Во Франции всегда говорят о сложных и щепетильных материях безо всяких обиняков и купюр. Режиссер Кристоф Оноре снимает кино о нравах погрязшей в самокопании и саморазоблачении французской буржуазии.

С другой стороны, автор относится к своим героям, как и его финский коллега, очень бережно и с любовью, не допускает никакой классовой охлофобии и поэтому спокойно оставляет Марию наедине с чувствами. Она настолько прикипела за 20 лет брака к изрядно обрюзгшему мужу, что секс с ним для нее уже не в приоритете, зато сожительство с близким человеком — все еще да.

Но она не потеряла и тягу к жизни, которую проявляет в постели с упругими юношами. Взрослой даме дается право не только на адюльтер (Мария думала, что муж все понимает и не против), но и вообще на секс и любовь (в том числе и к себе) сразу же после 40 лет — уже это как минимум примечательно в трепетном, стильном, эротичном кинофильме, который заодно показывает нам Париж таким, каким мы не привыкли видеть его в кино, совершенно не карточным.

Трудно надеяться на то, что оба этих фильма в нашем прокате поймут и примут (не говоря уже о том, что их вряд ли вообще заметят). Хотя жанр кино о сексе в России этой осенью получил развитие: в прокат неожиданно выгодного вышла Верность. Эта картина о неосознанных изменах собрала почти 100 миллионов рублей.

Но отважных, откровенных и, самое важное, современных российских фильмов на плотские темы удается вспомнить всего ничего: Как меня зовут, дилогия Про любовь (впрочем, довольно ванильная) и Интимные места, вот и все. Почему так?

Думаю, все дело в микроуровне осознанности у российского массового человека, который, кажется, считает, что если на экране что-то показали, то это взаправду, что бы ни происходило в сцене.

Совсем недавно многочисленные радетели за нравственность вершённого самовыражались в комментариях у юмориста Харламова, женатого на актрисе Кристине Асмус. Она рискнула нанести пощечину общественной морали тем, что снялась в постельной сцене в фильме Текст.

Эпизод этот, кстати, совершенно не центральный, — это вам не оргия в последней картине Кубрика С широко защелкнутыми глазами, которая в свое время тоже шокировала. В Тексте герой Александра Петрова ближе к финалу печально мастурбирует на домашнее порно заклятого врага Хазина (Иван Янковский). Снято, к слову, на смартфон виртуозно и, кажется, самим Янковским, но секс, конечно, понарошку.

Ханжам стоило бы взять, что, согласно всем цензурным законам России, половых органов в кадре не видно ни на секунду, да и сцена получилась скорее невероятного трагическая, нежели эротическая. Но это, конечно, не остановило глас народа, который провозгласил Харламова куколдом — на новоязе это означает рогач.

Итак, получается, что запошивочные кинематографисты внимательно и бережно превосходят феномен измены в современной семье и восприятие верности как концепции. Финны идут даже дальше и показывают БДСМ-сессии как отличнейшее проявление любви. А в России кто-то, во-первых, считает себя в праве вмешиваться в чужую личную жизнь (пусть и понарошку), во-вторых, фиксирует измену там, где ее никогда не было, в-третьих — объявляет придуманное мыслепреступление непростительным.

Пока артистку Асмус клюют за то, что она посмела появиться голой в фильме, где этого требовала роль, не доводится надеяться на вдумчивый взрослый разговор о сексе.

Редактор рубрики

Алексей Носкин

Место события на карте мира:

Постельные сцены в кино: почему много в зарубежном и мало в российском

комментарии (0)

Другие интересные новости

Умер звезда сериала "Спасатели Малибу"