Я использую людей в соцсетях . Максим Виторган

18 Марта 2019

МОСКВА, 18 марта —, Анна Михайлова. В ДК имени Зуева 20 марта состоится премьера спектакля В городе Лжедмитрове. Идея постановки о жизни закрытого наукограда, полного странностей и аномалий, принадлежит солисту группы Несчастный случай Алексею Кортневу, режиссером выступил актер Максим Виторган. В интервью он разузнал, почему в ближайшем завтрашнем не собирается ставить спектакли и за, что не уважает желтоватую прессу.

— Завершив работу, вы написали в инстаграме, что еще лет десять ничего ставить не будете. Почему?

— Я не понимаю, как работают кинорежиссеры. Для меня это загадка. У меня разрывается башка, в ней не посидело ни одного свободного файла. Я помню, как переживал то же самое, когда ставил десять лет назад спектакль Кто, где было всего три человека. Здесь меня просто раздавило.

Я, видимо, работаю еще по-другому. У меня актерская мать-природа, и я, даже когда сочиняю текст, не могу показать его артистам, если сам не знаю, как это сыграть. Для меня это изнуряющий процесс именно с физической точки зрения. Знаете, когда артисты начинают жаловаться на свою работу, у меня возникает мысль: Иди в шахту поработай, сразу все пройдет. Но про режиссеров я бы так не сказал. Я реально как в шахте. Не могу толком поспать.

— Тем не менее вам хватает сил на ведение блогов. Вам это не мешает? Многие публичные люди жалуются, что получают из соцсетей много негатива.

— Я просто значительно легче к этому отношусь. Я иногда использую социальную сети, чтобы как-то завестись самому, взбодриться, аккумулировать предприимчивость. Честно говоря, порой как-то эксплуатирую людей, стимулирую, а они, бедолаги, ведутся, и я наслаждаюсь. Такое бывает, это правда. В всесветном, проще к этому отношусь — много там пишу, но мало думаю (смеется). 14 февраля, 08:00Все смотрят друг другу в телефоны: Квартет И — о новом кино и отношениях

— А, что насчет корреспондентов? Шумиха в СМИ, которая поднялась вокруг вашей субъективной жизни в последние месяцы, отвлекала от работы?

— Не то, что отвлекала, но создавала не очень благоприятный фон. Хотя, с другой стороны, может, именно это заставило меня создать какие-то турборежимы. Я, конечно, плохо отношусь к журналистам желтой прессы. Не знаю, кем надо пребывать, чтобы работать в таких изданиях, но их существование воспринимаю как данность.

Единственное, меня реально бесит то, что они все ленивые твари. Не просто твари, это вполне естественного, но именно ленивые! Все сидят в офисе и не делают ничего, кроме того, что трактуют наши инстаграмы. Никто никуда не приехал, не померз, не подежурил.

— А вы бы предпочли вертеться от камер у дома?

— Если карманник вытаскивает у вас кошелек так, что вы этого не замечаете, это искусство. А если просто приставляет нож к горлу — это уже другое. Я понимаю, что желтая литература — данность, нравится мне это или нет. Я действительно слабо себе представляю, что человек, занимающийся данным, думает о себе, когда просыпается с утра. Фото : Евгения СвиридоваСцена из спектакля В городе Лжедмитрове Фото : Евгения СвиридоваСцена из спектакля В городе Лжедмитрове

Но такое дело есть, и оно востребовано. Пусть будет. Я вообще против искусственных запретов. Но я не могу уважать корреспондентов желтой прессы именно за неохота. Если бы мне случилось уходить от них дворами, что бывало в моей жизни, тогда я понимаю, люди работают.

— Вернемся к спектаклю. Автор туши — журналист Ярослав Свиридов, но вы ее полностью перестукали. Зачем?

— Задумывалось это все как концерт партии Несчастный случай, где под масть артистов читает какие-нибудь тексты. Но потом, когда начала сочиняться история, мне сразу стало понятно: она настолько фантасмагорическая, что требует достаточно яркого и масштабного визуального соблюдения. Леша (Кортнев. — Прим. ред. ) долго этому сопротивлялся и все же потом позвонил мне, когда пьеса уже пребывала написана, предложил быть режиссером. Я согласился при условии, что перепишу материал.

С этого мига все закрутилось — мы уже репетировали, а я соответствующего переписывал сцены. Дело шло гладко, пока мы не дошли до финала и уперлись в стену. Я каждый день переписывал последние две сцены и репетировал с артистами, но потом ночью переписывал заново, потому, что результат меня не удовлетворял.

Это длилось недели две и практически сможет превратилось в психоз, я уже заболел на этой почве. Артисты запаниковали в какой-то миг. Но в итоге все получилось, видимо, просто нужно было какое-то время. Я же совсем неопытный писатель (смеется). Фото : Евгения СвиридоваСцена из спектакля В городе Лжедмитрове Фото : Евгения СвиридоваСцена из спектакля В городе Лжедмитрове

— Вы вмешивались в музыкальные номера?

— Это очень смешно. Я вмешивался и весьма активно. При данном я совсем не музыкальный человек, и когда сидел с музыкантами в студии, то на пальцах, как прибывший к австралийским аборигенам колонизатор, пытался им объяснить, экий бы мне хотелось получить аффективный фон.

Особенно было смешно, когда на финальную композицию мы подбирали солирующий инструмент: я просто проявлял звук, который хотел получить, а музыканты пытались в этом звуке угадать инструмент.

Только с четвертой или пятой попытки мы нашли некую гитару с нейлоновыми струнами, которая давала тот звук, что я слышал. В общем, это был панический процесс — как они меня не убили, не знаю, честно говоря (смеется).

— Работать с друзьями в позиции режиссера, заставляя их что-то делать, сложно?

— Они как-то признали во мне вожака, хотя я требовательный и жесткий. Я вижу, что у них время от тянуть времени, в частности у Леши, подкипает внутри, но это нормально. Они вежливым ко мне и очень стараются понять и услышать, о чем я говорю, и это очень ценно. Они самозабвенно работают. / Екатерина Чеснокова / Актер Максим Виторган / Екатерина Чеснокова Актер Максим Виторган

— Ваш спектакль — политическая сатира или мюзикл?

— Сатира сама по себе меня не волнует, это лишь рамка, в которой существует наша история. Выявление социальных недостатков в обществе как таковское меня не интересует совершенно. Это не политический и не сатирический памфлет. Если у зрителя возникнут какие-то аллюзии, это на его совести (смеется).

Я также категорически бодаюсь слову мюзикл. Во-первых, потому, что ненавижу мюзиклы за приблизительность и легковесность драматургического и драматического существования. У нас этого совершенно нет.

— Тогда как вы сами идентифицируете жанр? Зрителям же надо сказать: Мы идем на…?

— Мы идем на научно-популярную сказку о любви. Мои товарищи этому подзаголовку воспротивились, но на самом деле это действительно сказка для взрослых, немного гофмановская, потому, что страшная. Да даже у старика Шарля Перро время от времени жуткие вещи происходят, так, что если помнить о том, что сказка — это что-то страшное, то для нашего спектакля такое распознавание очень подходит. Фото : Евгения СвиридоваСцена из спектакля В городе Лжедмитрове Фото : Евгения СвиридоваСцена из спектакля В городе Лжедмитрове

— Вы держали в голове определенный город, когда придумывали Лжедмитров? Может, бывали в детстве в закрытых городах?

— Конкретного города нет, но я бывал проездом в Арзамасе, Чехове и подобных местоположениях. Мне не кажется, что человеку, заставшему совковые времена, нужно объяснять метафору закрытого наукограда, она для него родная.

— Но для людей моего поколения, например, это уже не так очевидно.

— Да, тут тяжело. Я вижу это на собственных детях, которых ничего не интересует из общественно-политической жизни, но когда они сталкиваются с тем, что им что-то запрещено, у них это вызывает прямое удивление и непонимание. Что значит запрещено? Это как вообще? Как мне вполне возможно запретить посмотреть фильм? — так они рассуждают.

Редактор рубрики

Алексей Носкин

Место события на карте мира:

Я использую людей в соцсетях . Максим Виторган — о новом этапе в жизни

комментарии (0)

Другие интересные новости

Фильм "Партнеры" победил в конкурсе короткометражного кино ММКФ