Дышали по очереди . Почему Дагестан оказался беззащитен перед COVID-19

23 Мая 2020

МОСКВА, 23 мая —, Анастасия Гнединская. В Дагестане до последнего не верили в коронавирус: с первых же дней болезни во всех мессенджерах на каждый человек обрушился вал дезинформации. Сообщения врачей о заболевших и обрушившихся — фейки, посты заразившихся — тоже. Нас рассчитывают чипировать, мировой заговор. . Поверили в немощь здесь, только когда стали хоронить родных. Как коронавирус пришел в Дагестан — в материале.

В конце апреля обращение главы села Тебекмахи Акушинского района к правительству республики облетело почти все местные сообщества. Меджид Меджидов прямо заявил, что обстановка в поселении экстренная.

В настоящее время у нас обитает 2650 человек, из них более тысячи болеют простудно-вирусными заболеваниями, — записывая ролик, глава сельсовета и сам едва подавлял кашель. — За апрель в селении издохли 12 человек. До этого в год мы хоронили пятнадцать! Помогите нам хотя бы лекарствами. Дайте парочку врачей — -специалистов по такой болезни. Остальные условия мы сами создадим.

После обращения в Тебекмахи на три дня прислали мобильный флюорограф.

Сейчас в голосе Меджида Меджидова уже нет тех панических нот. Ситуация, говорит он, стабилизировалась. Из амбулатории всех выписали, под капельницами остались единицы. У многих температура невысокая еще держится. Но такого, как в апреле, чтобы в каждом третьем доме кто-то болел, хоть многие и переносили на ногах, уже нет.

Тебекмахи — высокогорный аул в 135 километрах от Махачкалы. Последние хотя бы годы живет за счет кожевенного[< и> конструирования: шьют папахи, жилетки, чехлы на автомобильные на рабочее места. Продукцию мужчины развозят по всей стране. Особенно здесь гордятся тем, что папаху местного производства носит Хабиб Нурмагомедов. Когда объявили карантин, тебекмахинцы, оставшись без возможности торговать, потянулись в желанное село.

Родственники друг друга не воображали по три-четыре месяца. Вернулись — и начали ходить в гости». Меджид Магомедович сразу предупреждает: он односельчан не оправдывает. Но добавляет, что тогда мало кто в Дагестане вообще верил в вещественность вируса: По соцсетям ведь всем присылали сообщения, мол, это заговор, нормальный грипп.

Седьмого апреля в Тебекмахи издохла пожилая местная жительница. В обстоятельствах кончины особо не смыслили. На похороны, как водится, съехались со всей округи.

У нас же принято лично приносить соболезнования родственникам покойного. На похороны приезжают из соседних сел, городов. Собирается по 500 человек, — объясняет Меджидов. — Утром все мужчины идут на кладбище. Родным покойного нужно конечно жего пожать руку — это жест соболезнования. Выстраиваются длинные череды. Потом мужчины еще в течение нескольких дней ходят на кладбище — в шесть утра и в три дня. Женщины идут домой к родственницам умершего, оплакивают его.

Через неделю скончалась еще одна хуторянка, тоже пожилая. Ее также проводили со всеми почестями. А через несколько дней после этого многие резко прочувствовали себя плохо, — вспоминает местный житель и депутат Руслан Курбанов. — Сначала думали, что загрипповали. Но потом стала подниматься температура, появилась одышка, у многих пропало обоняние. А после… пошли первые летальные исходы».

Курбанов говорит, что иногда хоронили по два человека в день — такого в селе не было никогда. Начали болеть домами. В семье Руслана — одиннадцать человек. У девяти, включая его самого, были признаки вирусной инфекции. Я обошелся таблетками, но их нужно было горстями пить. А жене, родимая матушки, супруге брата антибиотики кололи.

Глава поселения признается: они одними из первых открыто заявили, что ситуация вышла из-под отбора. И фактически сами себя вытащили.

Двадцать пятого апреля к нам приехали замглавы Минздрава республики, представитель Роспотребнадзора и учитель из мединститута. Расписали, какие лекарства давать легким нежилицам, какие — тем, у кого состояние похуже. Мы запросили эти препараты в районе. Но помочь нам не смогли — им самим некоторые лекарства поступают только к концу месяца.

Спасли местные депутаты: закупали антибиотики коробками в Махачкале и привозили в село. Все передавали медсестрам из фельдшерского пункта. «У нас их трое, настоящие героини. В день каждая ставила по 30-40 капельниц. Люди к ним до ночи приходили», — добавляет Руслан Курбанов.

Первое время у медсестер в Тебекмахи не было ни противочумных костюмов, ни очков — только разовые маски. «Как не заразились — не знаю», — не скрывает глава села. Немного позднее депутаты смогли купить для них тайвеки и другие средства защиты. «Ребята, кто раньше папахи шил, переключились на многоразовые маски. Их раздавали всем жителям».

Даже за обработку улиц взялись сами. «Мы попросили у ребят из МЧС пожарную машину, разделяли Белизну в воде и брызгали этим раствором места скопления общенарода. Особенно пятачок, где передвижной рентген стоял. Кстати, он нам очень помог — так и напишите», — говорит Меджидов.

Сейчас жизнь Тебекмахи изменилась полностью. На выезде стоят патрули — выпускают только со справкой от терапевта, где написано, что каждый человек едет на осмотр либо за лекарствами. Мечеть давно закрыта. На похороны имеют левого прийти только очень близкие — не более 10-15 человек. «Соболезнования теперь выражаем по мобильный телефону. Людям сложно, но, что делать».

Но есть обычаи, которые в Дагестане отказываются нарушать. Меджид Меджидов объясняет, что перед похоронами тело покойника обязательно должны обмыть самые близкие родственники. «Мы понимаем, что, если человек издох от коронавируса, это может быть опасно. Но все равно разрешаем. Родным выдаем противочумные костюмы. Потом тулово заворачивают в саван, покрывают черной буркой и несут на кладбище».

С начала эпидемии там уже девятнадцать новых могил. При этом, по официальным заданным республиканского отделения Роспотребнадзора, за все время коронавирус диагностирован только у четырнадцати жителей всего Акушинского района. О смертях в официальной статистике по району — ни слова.

Ибрагим Евтемиров, медик Хасавюртовской ЦГБ, скидывает видео — снял на местном рынке. Люди спокойно перемещаются вдоль прилавков: выбирают помидоры, пререкаются с торговцами. Многие без масок. И это сегодня, когда Дагестан на пятом месте по количеству инфекцированных, когда к нам присылают МЧС и военные госпитали.

Право на критику у него есть: больше месяца Ибрагим, врач по основной специальности, работает в «красной зоне». Больница почти полностью перепрофилирована под банкет пациентов с подозрением на “корону”.

Врач говорит: во многом именно беспечность и скепсис самих жителей региона способствовали распространению инфекции. Под ковид больницу перевели 15 апреля. Первые две теленедели привозили по одному-два пациента в день. Но все(по)бывальщины очень тяжелыми. «Люди подлечивались дома до последнего: морсами, жаропонижающими. Только когда начинали задыхаться, вызывали быструю. Один старичок к нам попал весь синий. Когда его везли в палату, захрипел и упал в вырубон. Тяжелейшую пневмонию было видно даже на рентгенограмме. Спрашиваешь: «Почему не вызывали медиков?» «Да мы думали, это обычный грипп».

Пациентов врач не винит. Говорит, что с первых же дней болезни во всех мессенджерах на каждый человек обрушился мощный поток дезинформации. «Чего только не писали:, что нас готовят к чипированию, что это общемировой комплот. На своей страничке в телеграме я начал публиковать количество поступивших к нам и упокоившихся. Думал, хоть кого-то это отрезвит. Но мои посты перепечатывали в известных пабликах с формулировкой «фейк». Без всяких объяснений».

Переломный момент, говорит врач, произошел после того, как люди начали прятать родных. А потом и сами, посетив многолюдные церемонии прощания, попадали в амбулатории. «Помню, с одних поминок к нам доставили сразу семь человек. В один день! Привозили целыми семьями», — Ибрагим уже не сдерживает возмущение.

С первых минут сооружи в «красной зоне» персоналу амбулатории выдали средства защиты. «Это были обычные хирургические костюмы, поверх них надевались хирургические халаты. Для защиты лица нам выдали очки и марлевые повязки». Ибрагим признается: он на СИЗах внимание не заострял. Понимал, что многое зависит и от внимательности персонала, что рано или поздно заразятся все. «Но коллеги предали ситуацию огласке, после чего нас обеспечили средствами охраны меценаты. Сейчас есть все».

Первое время, вспоминает Евтемиров, пациентов размещали по одному в палате. Но в протяжение пяти-шести дней больница заполнилась. Начали класть по двое, по трое. «В самый пик у нас лежали по четыре человека в палате. Нагрузка была очень высокая — с трудом справлялись».

Задыхалась и реанимация. Ибрагим говорит, что если в первые дни уровнем для перевода туда была сатурация (насыщение крови кислородом) 90, то в пик могли и с семьюдесятью не перевести. «Чтобы вы понимали, при таких показателях каждый человек уже дышит как рыба, выброшенная на берег».

— Было такое, что приходилось отказывать в госпитализации из-за нехватки мест?

— Тяжелых мы всех клали. А со средней и легкой степенью, кто был в добре лечиться дома, могли не взять.

— Кислорода всем хватало?

— В двух палатах проведены трубы — то есть кислород подавался по системе. Потом привезли ваннеры. Но в самый пик их не хватало — каждый человек с низкой сатурацией было более значительного. Нам приходилось подключать клиентов по очереди — на час-два одного, затем другого. Но сейчас пик схлынул — всем всего хватает. Есть и свободные койки, и оборудование.

Во время разговора Ибрагим постоянно кашляет. Он и сам переболел. Говорит, стало без осложнений. Но было страшно. Особенно когда сама понимаешь, как быстро при этом заболевании человек может уйти. Евтемиров все время вспоминает первую умершую пациентку. В отделение женщина попала вечером, шутила. Но уже на надлежащее утро ее пришлось подключить к кислороду — сатурация резко повалилась. А еще через задевай я вызвал реаниматолога. Последние слова та пациентка произнесла на чеченском языке — моем желанном. Я ей ответил. Она с трудом улыбнулась и сказала, что не слыхала близкую ей речь уже очень долго. Потом ее забрали в реанимацию. А через полчаса я узнал, что она скончалась.

— У вас в больнице многие врачи заболели?

— Думаю, практически никого не перепало, кто не переболел. Одни на ногах перенесли, другие слегли. Умерших среди врачей нет, но лежит среди медсестер и санитарок.

Депутат Народного собрания республики Тимур Гусаев был в регионе первым выявленным клиентом с COVID-19. Он вспоминает, что сразу после того, как в соцсетях напечатал о своей болезни, выискались те, кто утверждал: за фейк о коронавирусе ему заплатили 12 миллионов.

Однако уже через несколько дней скептики превратились в паникеров. Даже неболеющие начали запасаться лекарствами впрок. В итоге обычный хлоргексидин в аптеках Махачкалы стоил под тысячу хрустов, а самый простой меркуриальный градусник — под триста. Но самое страшное — спрятались из аптек все специфические бактерициды, которые прописывали при коронавирусе. Например, Акметры, лекарства, показанного при цикотиновом шторме, было просто не достать. Его перепродавали через инстаграм — с наценкой в десятки раз. В результате и так недешевый препарат, который раньше покупали за пять-шесть тысяч рублей, в пыл пандемии у нас стоил сторублевки тысяч.

Проблема была и с КТ — даже в платные больницы выстраивались очереди, люди возвышались неделями. И заражались. В панике на компьютерную томографию ринулись больные и здоровые. А так как государственных КТ у нас не так много, записались в частные клиники, — описывает Гусаев.

Сейчас ситуация в республике понемногу нормализуется. После того как на минувшей неделе глава местного Минздрава Джамалудин Гаджиибрагимов сообщил, что от внебольничной пневмонии и коронавируса в Дагестане умерли более 40 врачей (позже региональный Минздрав усвоил, что причиной их смерти стали и другие диагнозы. — Прим. ред. ), Владимир Путин доверил направить дополнительную помощь в левант. Туда уже прибыли медики ведущих федеральных центров и спасители, которые проведут масштабную дезинфекцию. А уже в воскресенье в Каспийске начнется строительство первого стационарного госпиталя для лечения нежилиц коронавирусом.

Редактор рубрики

Леонид Кузьмин

Место события на карте мира:

Дышали по очереди . Почему Дагестан оказался беззащитен перед COVID-19

комментарии (0)

Другие интересные новости

Путин поздравил Валерия Гергиева с днем рождения