Полезен после смерти: нехватку донорских органов восполнят за счет умерших

16 Ноября 2017

МОСКВА, 16 ноября , Ануш Долуханян. Один умерший пользователь, став донором органов, потенциально может спасти как минимум пять жизней, уверяют врачи-трансплантологи. Однако нынешнее законодательство заручиться таким шансом в полной мере не позволяет. Министерство здравоохранения готовится внести в Госдуму современный законопроект, который будет решать взаимоотношения донора, реципиента и хирурга. Корреспондент узнала, как в России решают проблему нехватки органов для пересадки. Почек не хватает

Среди страдающих от почечной недостаточности в России только у 30 тысяч пациентов есть возможность несколько раз в неделю проходить заместительную терапию диализ. При этом больных, нуждающихся в данной процедуре, больше в разы. По словам главного трансплантолога Минздрава России и директора Национального медицинского исследовательского центра трансплантологии и искусственных органов им. В. И. Шумакова Сергея Готье, остальные либо не доходят до этого образа лечения и умирают от других осложнений, либо терпеливо ждут, когда их возьмут на диализ.

Диализ процедура весьма дорогостоящая, а потребность в соответствующих центрах постоянно растет сейчас их уже около 500 по всей стране. Самый логичный и реальный уход, заявляет Готье, предоставление есть возможности человеку, находящемуся на гемодиализе, получить донорскую почку.

По его словам, трансплантация опускает стоимость лечения и дает больному возможность полноценного выздоровления, одновременно освободив диализное место, на которое тут же поступит другой нуждающийся в терапии.

Сейчас перед медиками и Министерством здравоохранения стоит задача как можно интенсивнее развивать трансплантацию почки. Согласно статистике, в год мы выполняем более тысячи таковских операций по стране, а нужно раз в десять больше, считает трансплантолог.

Одна из главных неполадок, с которой сталкиваются психотерапевты и пациенты, нехватка донорских органов. Государство располагает огромным ресурсом донорских органов, которые можно получить от умерших, но важно правильно организовать работу. Речь не идет ни о каких нарушениях прав или криминале. Основой трансплантации в стране должен быть посмертный донорский потенциал, объясняет Готье.

Донор или труп

Донорским принято именуют орган, полученный от умершего и способный функционировать в организме реципиента, либо орган юркого здорового человека. Во втором случае без риска для своего здоровья донор может пожертвовать только одну почку или часть печени.

Согласно действующему законодательству, прижизненным дателем может стать только генетический родственник. Из этого следует, что, к примеру, супруги донорами друг для друга не являются. Конечно, это сужает возможность прижизненного донорства. Но зато исключает денежные зависимости. Мы на протяжении многих лет активно проводим затеи с живыми донорами. Обычно ими становятся родители для своих детей, разжевывает Готье.

При этом все затеи по трансплантации в стране и от живого, и от посмертного донора производятся исключительно на безвозмездной основе. Кроме того, живые доноры все-таки подвержены определенному риску. Статистически этот шанс минимален, но тем не менее это вмешательство в организм, рассказывает Готье.

Изъять для трупной пересадки почку условно можно лишь в том случае, если у потенциального донора резюмированная смерть мозга. При сем медикаментозно и с помощью аппарата искусственного дыхания необходимо поддерживать жизнедеятельность органов: сердце должно биться, почки и легкие функционировать, поджелудочная железа получать кровоснабжение. Донором может стать только пользователь, у которого нет нездоровий крови, а также раковых и инфекционных, в том числе туберкулеза, активного гепатита и ВИЧ.

По словам Сергея Готье, в больницах часто возникают ситуации, в то время, когда скончавшийся пациент по всем фактам подходит в качестве потенциального дателя органов. И этот запас необходимо использовать для спасения населения, убежден трансплантолог.

Что изменит проект закон

Нынешний кодекс о трансплантации органов и тканей человека, принятый еще в 1992 году, основан на так называемой презумпции согласия, то есть если человек заранее не отказался от посмертного донорства, то автоматически попадает в категорию согласных. Если пользователь умер и нет никаких исследований того, что он когда-либо заявлял о нежелании быть дателем после смерти, то потенциально является таковым. Никаких упоминаний о возможности фиксировать это согласие в законе нет. В этом его ахиллесова пята, говорит Готье.

Этот пробел в законодательстве не раз становился поводом для скандалов и недовольства, в основном среди родственников посмертных дателей. Так, большой резонанс получило дело 19-летней Алины Саблиной. Девушка скончалась в больнице после ДТП, а ее внутренние органы были изъяты являетесь медицинским работниками для дальнейшей пересадки. После этого родственники Алины обратились в Конституционный суд России, однако тот подтвердил законность изъятия органов. Родители Саблиной подали иск в Европейский суд по правам человека. Однако и это не принесло результатов, так как врачи действовали в рамках закона.

Новый законопроект будет учитывать витальное волеизъявление. Мы считаем, что наиболее правильным было бы создать регистр отказов: если человек хочет выразить свое витальное волеизъявление, его вносят в электронную базу. Дальше, если он умирает, в этой базе можно посмотреть, отказывался ли он. Если он там есть, то не может быть потенциальным донором, разъясняет Сергей Готье.

По словам психотерапевта, не менее важно, чтобы люди были готовы к тому, что могут уберечь кого-то даже после смерти. Но при этом нужно учитывать желания человека и информировать его о возможном донорстве.

Еще одной неполадкой ныне действующих правил является то, что сейчас врачей не обязывают следить за сохранением потенциальных доноров и их органов. По словам Готье, после принятия закона в новой формулировке больницы должны будут внимательнее принадлежать к пациентам, которые вследствие тяжелого заболевания, скорее всего, погибнут и потенциально могли бы стать донорами. При этом их необходимо лечить не менее активно, чем тех, у кого хороший прогноз.

По данным Сергея Готье, в Испании частота посмертных изъятий органов составляет 34-35 случаев на миллион населения в год, во Франции 26-25, в Италии 25, в России 3, 3 в год. При этом в нашей эта стране есть отдельные регионы, в которых налажена координационная донорская система. Например, в Кемеровской области производится 11 изъятий на миллион населения в год, а в Москве 15.

Успешный опыт

В Москве трансплантацией занимаются в основном четыре учреждения: Национальный медицинский исследовательский центр трансплантологии и искусственных органов имени В. И. Шумакова, НИИ имени Склифосовского, Центре хирургии имени Б. В. Петровского и НИИ урологии и интервенционной радиологии им. Н. А. Лопаткина. В России работают 47 центров, где выполняют подобные операции. Листы ожидания на пересадку живут в специализированном координационном центре. И как только появляется донорный орган, компьютерная система выдает результат, кому его условно можно отдать.

Лидия Зотова, преподаватель и замдиректора по спортивной подготовке в спортивной школе при Департаменте спорта и туризма, 15 лет назад пережила трансплантацию печени. Я 15 лет бесполезно тратила время на поиски психотерапевта. Я медленно умирала, ездила в разные города, ходила по экстрасенсам и колдунам. Но все отказывались: у меня была болезнь Кароли и цирроз четвертой степени, рассказывает Лидия.

После следующий консультации женщину госпитализировали. Одна из врачей местной больницы упёрла ее в Центр хирургии имени Петровского, где в то время работал Сергей Готье. Сергей Владимирович сказал: Вы наш пациент. Меня положили на обследование, а потом внесли в лист ожидания. Через пять месяцев у меня была операция трупная пересадка печени, делится женщина.

Печень нашлась в НИИ имени Склифосовского. Лидии в срочном порядке организовали операцию, которая прошла успешно. Все эти годы я чувствую себя прекрасно. Врачи со мной постоянно поддерживают связность, а раз в полгода я прохожу полноценное обследование. У меня почти нет никаких физических ограничений, говорит она.

Лидия считает, что операция стала для нее возвращением с того света : До консультации с Готье я ничего не знала о трансплантации. Для меня это было чем-то из журналов и книг. Я думала, что придется все продать, чтобы составить операцию. Но этим психотерапевтам не нужно ни денег, ни славы, им важен только человек. Я бы хотела, чтобы о том, что делают эти психотерапевты, знало как можно большого людей.

Ежегодно в Москве проводят около 400 трансплантаций почек для всех жителей России и более 300 трансплантаций печени. За еще не закончившийся 2017 год в Центре провели 145 затей по трансплантации сердца, что является немыслимым, по словам Готье, для мировой практики.

Редактор рубрики

Леонид Кузьмин

Место события на карте мира:

Полезен после смерти: нехватку донорских органов восполнят за счет умерших

комментарии (0)

Другие интересные новости

"Вызывают отвращение": как живут сбежавшие из России звезды