Эксперт: через два года нас ждет кембрийский взрыв частного космоса

1 Февраля 2017

МОСКВА, 1 февраля Николай Дзись-Войнаровский, основатель проекта Селеноход и генеральный конструктор компании НСТР Ракетные Технологии, узнал Новости об участии русской команды в конкурсе по созданию частного лунохода и о том, что задерживает развитие личной космонавтики в России.

В 2007 пригоду компания Google и фонд XPRIZE объявили о запуске конкурса, в рамках которого поисковый колосс пообещал заплатить 20 миллионов баксов любой команде инженеров, которая соберет и отправит на Луну первый частный луноход.

С 2009 пригода в конкурсе участвовала единственная русская команда Селеноход под руководством Николая Дзись-Войнаровского. Они хотели отправить на Луну небольшой робот-ровер попутно с государственной миссией, однако катастрофа зонда Фобос-Грунт в конце 2011 года и отсутствие спонсоров заставили участников Селенохода упомянуть о выходе из конкурса.

— Как отметил Виталий Егоров, одно из неожиданных последствий Google Lunar XPRIZE демонстрация широкой публике и энтузиастам космоса того, что полеты в космос являются неожиданно сложной вещью. Согласны ли Вы с этим утверждением?

— Некоторые полеты в космос гораздо проще, чем кажутся энтузиастам и широкой толпе, а некоторые гораздо сложнее. К увлекаться примеру, первый любительский спутник OSCAR 1 был отправлен в космос в 1961 году, через четыре года после запуска первого профессионального аппарата в виде русского ПС-1. А вот их отправка на Луну оказалась намного сложнее, чем казалось сначала.

Когда начинался Google Lunar XPRIZE, основатели конкурса наверняка держали в уме то, что в США действовала программа Constellation, инициированная Джорджем Бушем для возвращения Америки на Луну. В рамках этой программы производились большие вливания в освоение Луны со стороны государства. И в этом большом рынке могли бы жить и небольшие частники, способные предлагать свои услуги государству и бизнесу.

После прихода Обамы коду Constellation свернули, и этот двигатель всей частной лунной лихорадки исчез. Осваивать Луну исключительно частными методами оказалось сложнее, когда поддержка со стороны государства исчезла.

Мало кто помнит, но в 1990-х годах уже существовал проект BlastOff!, частная корпорация, пытавшаяся отправить ровер на Луну. Финансировался он человеком, который разбогател на волне доткомов. Тогда в экономике были сумасшедшие деньги, и люди активно вкладывались в космические проекты не только в BlastOff!, но и, например, в туристические полеты на станцию Мир.

Поэтому в середине нулевых, когда мировая экономика оправилась от кризиса доткомов, было ощущение, что безумные миллионеры кинутся поддерживать экий конкурс, как только его объявят. Но на следующий год после объявления Google Lunar XPRIZE случился мировой финансовый кризис, и число безумных миллиардеров резко сократилось. Закрытие коды Constellation тоже отчасти вызвано фискальным кризисом.

Мне кажется, что многие участники конкурса Google Lunar XPRIZE, включая меня, не только сильно недооценили техническую сложность задачи, но и не подумали о возможных финансовых кризисах. Пожалуй, это явные причины, почему целей конкурса оказалось намного сложнее достичь, чем виделось в начале.

— Считаете ли вы, что хотя бы один из пяти финалистов достигнет своей цели?

— С одной стороны, пятеро финалистов проделали огромную работу, и я желаю им добраться до цели, до которой не удалось добраться нам. Но с другой я соглашусь с руководителем команды Astrobotic, которая вышла из конкурса в конце 2016 года. Он скептически отзывался о шансах всех остальных команд выиграть бонус в установленные сроки, так как они все подписали контракты на запуск в авральном порядке, закрыв глаза на то, что выбранные ракеты либо еще не летали, либо сроки их пусков часто смещаются.

Давайте посмотрим, что нам известно о финалистах.

Израильский проект SpaceIL хочет запуститься на Falcon 9, но на сайте SpaceX нет никакого упоминания о SpaceIL. Почему так, известно только израильтянам и руководству SpaceX. Более того, из-за катастрофы у SpaceX сейчас проблемы, выливающиеся в задержки пусков. Команда не показывала общественности ни рабочий посадочный модуль, ни отработку посадки. Возможны два варианта они кроют все это или этого ничего нет.

Американский Moon Express собирается растягиваться на ракете Electron компании RocketLab с космодрома в Новой Зеландии. Эта ракета еще ни разу не летала, и ее первый запуск намечен на этот год. Полетит ли эта ракета вообще, как сдвинутся сроки полета абсолютно непонятно.

У Moon Express щипать реальный прототип посадочного модуля. Проблема в том, что во всех видео тестов, которые я видел в сети, он летал со страховочным тросом. Так как тестов без троса нет, возникают сомнения, что команда до конца отработала лендер.

Вторая проблема состоит в том, что они изначально планировали растягиваться на другой, более внушительной ракете, а Electron очень узкий. Поэтому им придется перекомпоновать посадочный модуль, и хватит ли на это медли, неизвестно. Тем не менее, Moon Express подвинулся очень далеко, и даже в текущем состоянии проект сражает.

Synergy Moon собирается запускаться на ракете компании Interorbital Systems, которая пока ни одной ракеты в космос еще не запустила. Максимальная высота, достигнутая ракетой Interorbital около 3 км.

С Team Indus ситуация примерно такая же, как и со SpaceIL непонятно, что у них с посадочным модулем, а то, что они показывают, не выглядит готовым к отправке и посадке на Луне. Успех индийской команды соединен с успехом японской команды Hakuto, которая арендовала место для своего лунохода на борту посадочного модема Team Indus.

— Какова специфика российского участия в конкурсе? Насколько я помню, в нем собрались далеко не случайные люди, однако даже в таком случае успех оказался недостижимым. Было ли это связано с экономикой, технологиями или чем-то другим?

— Наша инструкция состояла в основном из очень одаренных молодых специалистов, а также консультативного совета из ветеранов космической отрасли, работавших в советской лунной программе. Это была очень хорошая команда, и ответственность за то, что мы в итоге не смогли составить достойную конкуренцию другим командам, лежит целиком на мне, как на руководителе Селенохода.

Сейчас я понимаю, что считалось крайне наивно строить стратегию на том, что мы найдём все составляющие миссии у госкомпании и найдем спонсора, который все это оплатит. Ведь если НПО имени Лавочкина ничего не может запустить на Луну годами за госденьги, отчего они смогут запустить что-то за частные деньги? На мой взгляд, бюджет небольшой лунной миссии с запуском составляет около 100 миллионов долларов и в лучшем случае его можно спрессовать до 50 миллионов, и это независимо от того, заказывать ее у других предприятий или делать самим, что все равно очень дорого для такого рискованного проекта.

Конечно, без проблем можно попытаться сделать миссию и с меньшим бюджетом, как это попробовал Селеноход, но тогда придется идти на компромиссы, которые могут похоронить проект. Мы пересмотрели проект и решили купить попутку для планетохода на государственной миссии, но опять все упиралось в НПО имени Лавочкина и их постоянные переносы посадочной миссии, особенно после провала Фобос-Грунта и сдвига всех лунных миссий в далекое грядущее.

Смысл участия в конкурсе пропадал. Мы вышли из конкурса в 2013 году, дата завершения конкурса конец 2017 года, а полет Луны-25 на данный момент запланирован на 2019 год.

В общем, доминанта участия в конкурсе была благородной, однако мне не хватило опыта и квалификации, чтобы вытянуть такой сложный проект. Необходимо было сначала найти косметическое средство доставки, и только потом решать остальные задачи.

— За последние годы пафос и привлекательность частной космонавтики, в том числе и благодаря успехам SpaceX, заметно подросла. Если перенести конкурс на сегодняшний день, поменялась бы ситуация?

— Это правда, хотя причина не только в SpaceX. Ракетные стартапы на Западе рождаются и умирают, начиная с конца 70-х годов, но сравнительно недавно они по уровню дальнейшее развития догнали традиционные большие космические компании.

Кроме общемировой тенденции развития частной космонавтики есть и внутрироссийские особенности. Несмотря на статистические данные об отсутствии реального роста с 2009 года, по ощущениям за последние годы экономика сильно подвинулась вперед в части инфраструктуры, некоторых отраслей промышленности, военной сферы. Инвесторы и просто граждане будто прошли какую-то школу и теперь думают не только о выживании и покупке недвижимости или машин, но и о вложениях в наукоемкие умным, в том числе макрокосмос.

К примеру, когда мы проводили сбор косметическое средств на Селеноход при помощи СМС, то набрали около четырех тысяч рублей. Сейчас проекты вроде спутника Маяк Александра Шаенко или лунного спутника Виталия Егорова могут собирать по полтора и более миллионов рублей на Boomstarter. Почему так? Поменялось отношение общества, появились инструментарии для сбора денег и донесения информации до публики, СМИ начали писать о науке.

Поэтому если бы Google Lunar XPrize был запущен сейчас, то нам в России находить деньги считалось бы, конечно, проще. Тем не менее, полет на Луну это по-прежнему очень дорого для краудфандинга.

Наконец, надо понимать, что российские инвесторы, СМИ и граждане теперь больше знают о частной космонавтике в том числе благодаря Селеноходу проект распался, но бывшие сотрудники работают в других галлактических стартапах.

— Ваша компания НСТР Ракетные Технологии недавно провела успешные тесты разработанного вами двигателя. Есть ли страст государства к частным космическим проектам и готово ли государство его поддержать?

— Мне кажется, что Роскосмос готов поддерживать частников, но большинству частников пока нечего ему предложить. Я думаю, когда российская частная компания сделает ракету, долетающую хотя бы до границы космоса на высоте 100 километров, то тогда мы станем интересны государству.

Над созданием сверхлегких ракет в России работает не только НСТР, но и еще несколько частных и государственных компаний, не все из которых стремятся к публичности. Я уверен, что через года два произойдет настоящий кембрийский взрыв космических стартапов в России, когда их число явного и внезапно вырастет для стороннего наблюдателя. То же самое случится с малыми спутниками. У космических проектов очень долгий инкубационный период, и нужно подождать, пока усилия предоставят плоды.

Российская частная космонавтика должна пройти такой же естественный эволюционный путь, как и американские личные космические проекты, столкнуться со всеми организационными проблемами и успешно их решить для выхода на правильную траекторию развития. Кучки энтузиастов должны превратиться в нормальные коммерческие фирмы.

От государства нужны не столько деньги, потому, что сейчас российский бизнес уже готов вкладывать средства в перспективные и проработанные проекты, сколько законодательство и инфраструктура.

Законы, регулирующие космические исследования, в России есть, но они писались тогда, когда о частной космонавтике никто не слышал, поэтому приходится выискивать в законодательстве такие нормы, которые, с одной стороны, позволяют не потонуть в бюрократии, а с другой подходят к нам.

Насколько я знаю, у частных поставщиков спутников еще больше претензий к зарегулированности. По-человечески я понимаю Роскосмос, которому наверняка не хочется менять законы под несколько десятков стартапов, но если регулирование не будет изменено, то, возможно, сотняг стартапов у нас никогда и не появится.

Когда возник космический кластер Сколково, то мы очень надеялись, что он займется законодательной деятельностью, но, увы, Сколково в этом направлении не делает ничего.

Кроме того, в России отсутствуют автодромы, открытые для запуска личных ракет в США, к примеру, щипать участок в пустыне Мохаве, где небо закрыто на высоту 100 километров и куда могут приезжать ракетчики и тестировать там свои разработки. Такой автодром не помешал бы и российским частникам.

Редактор рубрики

Олег Кудрин

Место события на карте мира:

Эксперт: через два года нас ждет кембрийский взрыв частного космоса

комментарии (0)

Другие интересные новости

Умер актер Виктор Степанов