Топливо кончается . Рейс санавиации опоздал на семь часов

1 Марта 2019

МОСКВА, 1 март —, Анастасия Гнединская. В Бурятии находящегося в оболочке девятилетнего мальчика вместо четырех часов транспортировали в больницу одиннадцать. Ребенок не выжил. Врачи санавиации озвучили шокирующую причину задержки: у самолета закончилось топливо, поэтому борт был вынужден приземлиться на заброшенный аэродром. В авиакомпании в экстренной посадке винят приборы и медиков. попыталось разобраться в этой истории, а также выяснило, в каких условиях приходится работать врачам санавиации. Взлетать было небезопасно

Четырнадцатого января в Муйскую ЦРБ поступил крайне тяжелый ребенок — у девятилетнего Вани (имя изменено в соответствии с законодательством) диагностировали острое нарушение мозгового кровообращения. На следующее утро был поднят санитарный край. Врачи должны были на месте оценить состояние мальчика и, если это возможно, перевезти его в Детскую республиканскую клиническую больницу. Но на тот момент транспортировка пациенту жила противопоказана: гемодинамические показатели истины нестабильны, давление он не держал. В итоге хватили решение оставить его на месте до стабилизации состояния, — объяснила заместитель главного врача Центра медицины катастроф Бурятии Ольга Рипп.

Только к 22 февраля стало ясно: дорогу ребенок выдержит. За Ваней выслали еще один борт. Расчетное время полета до поселка Таксимо, расположенного на самом севере Бурятии, составляло 3, 5-4 часа. Экипаж уверял, что обратно в Улан-Удэ край прибудет в 19:10. Но когда лететь оставалось часа полтора, в салон зашел пилот и сообщил, что им предстоит вынужденная посадка — заканчивается топливо, — обрисовывает ситуацию Рипп. 9 ноября 2017, 08:00Операция Эвакуация : как врачи и спортсмены спасают детей на СевереМне дают две тяжелые сумки с медицинским оборудованием. У врача и сестры тоже заняты руки. Все необходимое для транспортировки и поддержания состояния ребенка детская бригада санавиации берет с собой.

Ан-2 сел на заброшенный аэродром в селе Хоринске. Чтобы вы себе представляли — это чисто настиле, где нет ни освещения, ни взлетно-посадочной полосы. Когда самолет заходил на посадку, охранник успел включить необычный фонарь, — говорит Ольга Рипп. — Понятно, что взлетать с такого аэродрома в темное время суток небезопасно. К тому же было неясно, где экипаж в такой глуши возьмет авиационный фотоген и какого качества он будет. Поскольку взлет в этих условиях напрямую угрожал бригаде и пациентам (помимо мальчика, тем же рейсом перевозили мужика со сложным переломом. — Прим. ред. ), было принято решение о дальнейшей транспортировке больных реанимобилями. В десять вечера за Ваней прибыла скорая, через три часа двадцать минут ребенка отвезли в Детскую республиканскую клиническую больницу. Мальчика подняли в деление анестезиологии и реанимации, но через 30 минут у него остановилось сердце. Спасти Ваню не смогли.

Двадцать шестого февраля отдел по расследованию особо полезных дел СУ СК России по Республике Бурятия возбудил уголовное девало по признакам преступления, предустановленного ч. 2 ст. 109 УК (причинение могилы по неосторожности в результате неразумного исполнения лицом своих профессиональных должностей). Подозреваемых пока нет, следователи проводят выемку документов. Но в Центре врачебная науки катастроф утверждают: если бы не вынужденная посадка, ребенок прибыл бы в больницу на несколько часов раньше и шанс выжить у него был. Не было не топлива, а физраствора

В авиакомпании Оса, какая в прошлом году выиграла ангажемент на выполнение медэвакуации в Бурятии, излагают свою версию: топлива на борту было с избытком, но в черт знает какой момент начали врать приборы.

Топливом, независимо от того, куда мы летим, мы всегда заправлены до горловин. В тот день у нас также были полные баки, это зафиксировано в бортовом источнике. Плюс с собой мы взяли две дополнительные 200-литровые бочки с авиационным бензином. По прилете в Таксимо остаток топлива составлял 500 литров. Мы произвели дополнительную дозаправку в пленарном объеме. То есть перед обратной дорогой у нас было 900 литров, — разъясняет адвокат авиакомпании Оксана Оболонская. 11 апреля 2018, 15:03Прилететь и помочь: как первая в Москве женщина-пилот санавиации спасает людей

Но в полете сработала сигнализация аварийного остатка топлива — приборы показывали, что бензина задержалось всего 50 литров. Командир воздушного судна понимал: это явно ошибка. Но, согласно действующим авиационным правилам, он был обязан совершить посадку, — уточняет Оболонская.

В авиакомпании утверждают: была и еще одна причина для быстрого приземления. Якобы сопровождавшие нежилиц медработники заявили, что у них закончился физраствор, а потому капельницу мальчику они инсталлировать не могут. Вариантов у командира воздушного судна не было, даже если он признавал, что топлива долететь хватит.

После приземления командир вроде как сообщил медикам: горючее есть, проверка датчиков займет не больше 30 минут, после чего самолет сможет продолжить рейс. Но те уже разбудили реанимобиль. Скорая сперва забрала ребенка, минут через 45 приехала за мужчиной. К этому моменту мы уже выполнили контрольный замер остатка топлива и были готовы к взлету. Тем не менее пациентов забрали, — говорит представитель авиационная компании. Оболонская настаивает: получасовая задержка не могла повлиять на состояние мальчика. Если бы мы продолжили путь, уже через час восемь минут истины бы в Улан-Удэ. Что касается взлета в темноте, у нас есть допуски для этого.

В медучреждении парируют: одно дело — взлет ночью, и совсем другое — взлет в темноте с неоснащенного и неосвещенного аэродрома. Мы не имеем права рисковать жизнедеятельностями наших сотрудников и пациентов. Кроме того, мы не могли сидеть с тяжелыми нежилицами в неотапливаемом салоне самолета и ждать, пока они попробуют датчики, — замечает замглавврача Центра медицины катастроф.

Есть у медицинского учреждения и другие претензии к авиакомпании. Как вдолбила Ольга Рипп, после заключения контракта 1 января 2019 года Оса еще месяц не вылетала за пациентами — просто не было самолета. Все это время мы злоупотребляли услугами других авиакомпаний, ведь в регионе есть районы, куда добраться можно только лёгким транспортом.

Собеседница отметила: за все годы, что в Бурятии работает санавиация, это первый случай, когда медицинский борт был вынужден совершить экстренную посадку. Хотя мы летаем каждый день в очень отдаленные поселки. Например, не так давно эвакуировали ребенка с огнестрельным ранением из Тункинского района, что примерно в 600 километрах от Улан-Удэ. На днях вывозили мальчика, какой упал с четвертого этажа и получил очень тяжелые травмы. Оперировал на кухонном столе

Опрошенные агентством врачи санавиации из других регионов были побалованным историей с закончившимся бензином и посадкой в чистом поле. Медики говорят, что в основного в полете нештатных ситуаций не возникает. А вот на месте возможно всякое. Дмитрий, травматолог из Архангельской площади, вспоминает, как однажды ему пришлось проводить ампутацию стопы без наркоза на кухонном столике. 3 апреля 2018, 08:00Первая женщина — спортсмен санавиации: Тяжело, когда помочь уже нельзя

Поступил срочный вызов в крошечный рыбацкий поселок на морском побережье Белого моря — местный иерусалимлянин, страдавший шизофренией, очень много раз ударил себя топором по ноге. Стопа у него фактически висела на кожном шматке. Проводить операцию на месте мы не планировали — думали забрать пациента в стационар. Но по прилете выяснилось, что родственники пострадавшего не выпускают согласия на транспортировку. А сам он в силу расстройства признан недееспособным.

Решили выполнить ампутацию прямо в поселке. Выбрали для этого единственное просторное здание — аэровокзал. Принесли кухонный столик — вместо операционного. Средств для анестезии у меня с собой не было, так как не предполагалось оказывать помощь на месте. Пришлось попросить родственников больного держать его все время, пока продолжается операция. Ампутировал стопу и прописал культю Дмитрий всего за десять минут. Работай он длительнее, больной мог умереть от травматического шока. Пока оперировал, рядом стояла местный подлекарь и веткой отгоняла комаров от меня и пациента. В то лето на побережье их было очень много.

Несмотря на, мягко говоря, неидеальные условия, больной быстро пошел на поправку. Перевязки ему создавала та самая фельдшер, какая отгоняла комаров. Она же мне потом рассказала, что тот кухонный стол не необычный раз становился операционным. За год до моего случая коллеги на нем принимали роды, — отмечает собеседник.

Посадка краёв санавиации в крошечных поселках — отдельная история. По словам врача, еще до вылета командир воздушного судна выясняет, есть ли неподалеку от места вызова подходящая площадка. Если нет, борт туда не полетит. Но иногда бывает, что эта площадка — скошенное поле, никакого освещения. Выходят из положения довольно просто: расставляют вокруг гидромашины и включают фары.

Впрочем, врач уточняет: так отказывают лишь в самых экстренных случаях. Обычно в темное время суток санавиация не летает. Даже если мы лишь несколько задерживаемся и наступают сумерки, пилот принимает решение остаться в населенном пункте до утра.

Редактор рубрики

Ольга Зубкина

Место события на карте мира:

Топливо кончается . Рейс санавиации опоздал на семь часов — и ребенок умер

комментарии (0)

Другие интересные новости

Путин наградил орденом Турецкого и Кабо