26 Апреля 2021
МОСКВА, 26 апреля —, Мария Семенова. После катастрофы вокруг атомной электростанции очертили так называемую тридцатку — тридцатикилометровую зону отчуждения, вход в которую до сих пор запрещен. Население эвакуировали, однако нашлись те, кто вернулись в брошенные особняка. Они по сей провали живут в непосредственной близости от взорвавшейся АЭС.В ночь, почему разрушился реактор четвертого энергоблока, сын Галины Волошиной провожал друга в армию — гуляли в селе Залесье, что в паре километров от Чернобыля. Возвращаясь домой, молодой специалист увидел сквозь редкий сосновый лес зарево в Припяти. Галина Федоровна вспоминает, как сын ее разбудил: Станция горит. Это было в полтретьего утра. Мать отмахнулась: Ложись спать, мало ли, что там.
Утром руководителей всех организаций Чернобыля (Волошина была управляющей детсадом) собрали в комитете партии и велели отправить специалистов на погрузку песка — им тушили четвертый энергоблок с вертолета.
То, что случилось, осознавали постепенно.
Евгений Маркевич 26 апреля вместе с коллегами был на картошке — работал в совхозе на полпути между Чернобылем и Припятью. Он видел, как к АЭС мчатся пожарные сельхозмашины. Особого значения этому не придал и не испугался, поскольку по опыту знал: на любом крупном предприятии периодически что-нибудь да происходит. То бочка какая-нибудь взорвется, то разлитое масло воспламенится.
В 1986-м ему было 49, он работал учителем труда в местной школе. В Чернобыль возвратился после войны вместе с семьей: В Киеве была разруха-голодуха, мама решила перебраться на родину, в дедушкину вотчину. Здесь, в старом доме, пенсионер живет до сих пор.
А нынешний настоятель местного Свято-Ильинского храма архимандрит Сергий (в 1986-м — инженер Николай Якушин) по утром 26 апреля отправился на рынок. Была Великая суббота — канун Пасхи. Чернобыль — райцентр, люди старались заранее закупиться к празднику, пока продукты не смели с столов.
От Киева шли колонны в химзащите и противогазах. Мы были в недоумении, но не паниковали. После обеда узнали первые подробности — от тех, кто работал на АЭС. Чернобыль стоит на холме. Если спуститься к реке, было прекрасно видно станцию и огромный столб дыма над ней. Я хорошо помню — ветер дул в страну Белоруссии. Стало страшно за детей, — рассказывает основатель Сергий.
Радиацию, которую нельзя увидеть или ощутить, услышали — трещали счетчики Гейгера. Если Припять эвакуировали уже на будущий день, 27 апреля, то в соседнем Чернобыле сосали до мая. Райцентр заглянул в 30-километровую зону отчуждения вместе с десятком других городов и сел.
Николай Якушин еще до эвакуации переправил детей к сестре, сам с женой задержался в Чернобыле. По его словам, людей вывозили несколько дней, в любое личное время можно было сесть в небольшой автобус или на речную ракету. Разрешали взять с собой припас на три дня.
Большинство самоселов — те, кто эвакуировались, но на чужбине не прижились. Устроились ликвидаторами и вернулись в собственные пустующие особняка.
Так, Евгений Маркевич получил место учителя в другом городе, однако не захотел там оставаться и устроился в Чернобыле.
Познакомился с руководством станции дозиметрического контроля, — объясняет он. — Попросил, чтобы меня взяли на работу. Был слесарем, наладчиком аппаратуры и инструментов. Мы делали луноходики — радиоуправляемые зонды для обследования четвертого энергоблока. Жили на теплоходах. У нас недалеко есть село Страхолесье, в верховье Киевского моря. Туда с Дона, Волги, Днепра и Днестра сфуговали массу пассажирских теплоходов. Так людей хотя бы на ночь изолировали от излучения. Вечером нас проверяли: обычно все приезжали очень грязные, светились. Выдавали новую чистую одежду.
Дорога из Страхолесья в Припять — через Чернобыль. Однажды Маркевич решил: Поселюсь в своей хате. На теплоходе он не высыпался: кто-то болтал, кто-то выходил покурить, грохотала железная палуба. Подъезды в Чернобыле опечатали, но Евгений пробрался домой по-партизански.
Николая Якушина из зоны отчуждения не эвакуировали — он мучался в сельскохозяйственном управлении, которое обслуживало колхозы всего района.
Спасали сантехнику: машины обрабатывали и эвакуировали. Слишком грязные уничтожали. Он жил у себя особняка в Чернобыле, а через год получил работу под Киевом и уехал.
Вернулся спустя десять лет — пожалел родной разрушающийся Ильинский храм, в котором служил еще его дед. Николай все ждал, когда в церкви снова появится настоятель — в епархии предлагали приход нескольким священнослужителям. Однако никто не соглашался — боялись радиации. Тогда Якушин окончил семинарию и сам пришел в Ильинский храм уже как отец Сергий.
Меня радиация не пугает, я работал ликвидатором, — говорит он. — Это мой храм, храм моего деда. Промысл Божий, верного знаю. Поехал, по сути, в неизвестность. Бросил работу — даже не на, что было заправить сельхозмашину по дороге. Но подкрепляла мысль: Если ты служишь правому делу, Бог поможет.
За круглосуточный радиационный мониторинг в тридцатке отвечает Государственное агентство Украины по управлению зоной отчуждения. По данным этого ведомства, сейчас мощность дозы в Чернобыле — 207 nSv/h (нанозиверт в час), при этом в Припяти, рядом с АЭС, доходит до 5810 nSv/h. Допустимой сообразовывается доза 0. 3 mkSv/h (то есть 300 nSv/h). Для сравнения: в Москве радиация — около 0. 1 mkSv/h, или 100 nSv/h.
В Чернобыле постоянно живут около 200 человек, всего в зоне отчуждения могут находиться до нескольких тысяч. Как направляло, это вахтовики, которые занимаются дезакцивацией отходов, консервацией зданий АЭС, мониторингом излучательного воздействия, собирают пробы почвы и флоры, проводят охраннопожарную опашку.
В городе есть три продуктовых магазина, столовые, общежитие для вахтовиков, клиника. Местным выдают пропуска на четыре года — у самоселов проблем с въездом и визитом не бывает. В частных домах печное отопление, но в многоквартирных — вода и электричество. За ЖКХ в зоне отчуждения рассчитываются, как и везде, по платежкам.
Большинство самоселов уже не работают — возраст. Так, Евгений Маркевич говорит, что живет как обычный пенсионер : рыбачит, занимается мелким ремонтом.
Галина Волошина, отработав 25 лет в местной газете Вестник Чернобыля, тоже вышла на пенсию. Вместе с ней живут двое сыновей с невестками.
Для кого-то Чернобыль — радиоактивная территория, для кого-то — родина, применяет она. Пенсионерка надеется, что тридцатку скоро отменят. И будет здесь не зона отчуждения, а просто город над рекой. Чернобыль.
Редактор рубрики
Ольга Зубкина
Место события на карте мира:
.
.
.
Комментарии к новостям
[17 Января 2024, 13:43] Александр Хомяков Замечательно! Не ожидал такой оперативности. Спасибо огромное! Всё работает и обновляется....
[15 Апреля 2022, 20:25] Ангелина Сметанина Скоро не только сократят, а много заводов вообще закроют и начнется бум китайских авто. Даже сейчас Эксид уже бешеные темпы по количеству проданных машин показывает...
[27 Декабря 2021, 21:44] Ева Воробьева Искренне рада за победителя! Но если бы мне так крупно повезло, то я прибежала бы за выигрышем в первый же день???? ...
[2 Сентября 2021, 13:11] Дмитрий Ершов Это хорошо. Значит клиенты долго ждать не будут. ...
[13 Мая 2021, 16:26] Олег Андреев "Мальдивы сутунки 65 государством, зарегистрировавшим расейскую вакцину против коронавируса Спутник V, сообщил Российский фонд секущих инвестиций (РФПИ)". Что это за йязыг?...
[2 Ноября 2020, 15:22] Лета Мирликийская риветсвую вас я с 6-ти лет пишу мне нужно все мои произведения задействовать в компьюторных программах образования по литературе и языкам и играм к примеру если ваши учащиеся напишут...
[20 Октября 2020, 09:22] Евгений Зимин Сузуки в этом году хорошо прибавили, уже не первый раз оба их пилота на подиуме. Видимо, для команды возвращаются "золотые" времена и есть шанс наконец оформить чемпионство после длительного перерыва....