Глава Федеральной палаты адвокатов: я не верю в правосудие онлайн

2 Июня 2020

- Юрий Сергеевич, в силур карантинных мероприятий многие системы взаимодействия стали переходить в онлайн-режим. Возможен ли в принципе полный перевод всей судебной системы в онлайн?

- Вопрос о подходящая возможности полного перевода всей судебной системы в онлайн, как ни странно, философский. И главное слово тут – полный.

Вот можно ли провести чемпионат мира по футболу полностью онлайн? Не только без зрителей, но даже без лаза футболистов на поле? Наверное, можно, но это будет, извините, уже не футбол. Возможно, это будет очень любопытно, особенно на первых порах, но футболом это не будет.

Так и с судами. Понятно, что в условиях пандемии некоторые судебные вопросы наверни в режим онлайн, а некоторые могут там уже и остаться. Это нормально и может даже приветствоваться, особенно в части предварительной стадии тяжебного процесса.

На мой взгляд, арбитражные суды в наибольшей степени готовы к возможности полностью в цифровом формате принимать документы. Уже сейчас многие из них переводят в электронную форму и размещают в системе Мой арбитр материалы дел. При этом, по последним данным, более 50 арбитражных судов предлагают к материалам дел дистанционный общедоступ.

Но представляется, что необходимо истребить в цифровой формат не только арбитражные дела, но и гражданские, и уголовные девала в судах общей юрисдикции. Ведь не только сейчас, но и в обычное время возможность ознакомиться с цифровыми копиями материалов гражданского или уголовного девала избавит от очередей в присутственное местах и от перегрузки их агентов. Причем важно, чтобы оцифрованные материалы уголовных дел соответствующего находились в прокуратуре в подзорных целях. А для этого необходимо наделить прокуроров дополнительными подзорными полномочиями, о чем адвокатура уже неоднократно делала заявления.

- А как обстоят дела с опасностями? В большинстве сервисов, работающих с персональными данными, мгновенно встает вопрос о подходящая возможности утечки, а когда здравица идет о суде, то, кроме самих персональных именитых, существуют и другие сведения, не подлежащие огласке. .

- Вы совершенно правы, один из основных рисков цифровизации судопроизводства - это риск потери данных, относящихся к самым разным видам охраняемых законом тайн, и других сведений, неподлежащих размещению в открытом общедоступе. В связи с этим важнейшую роль играет надежная защита как хранилищ электронных документов, так и платформ, используемых для общения участников процесса с судом посредством видео-конференц-связи (ВКС).

Никто не отменял и опасность внезапного отключения интернета или худой связи, когда можно проглядеть что-то важное.

Поэтому в условиях, когда приоритет отдается письменному изложению тезисов позиций сторон, а их выступления в заседании транслируются посредством ВКС, может пострадать состязательность процесса. Этот риск является весьма серьезным при переводе судебных заседаний в онлайн.

Важно обратить внимание и на такой важнейший принцип правосудия, как непрерывность процесса. Судебный процесс должен развиваться так, чтобы судья принимал решение, находясь в психоэмоциональном и информативном погружении в детали рассматриваемого девала. А когда судебное заседание растягивается на 5-6 отдельных актов, достаточно сложно говорить о том, что судья помнит все детали и понимает, как происходило судебное разбирательство.

Наконец, для адвокатов существует психологический риск выгорания из-за отсутствия живых выступлений в суде. Многим коллегам очень важно собраться в суд, приехать, убедительно выступить именно вживую. Без этого, согласитесь, тяжело. Особенно если за многолетнюю юридическую практику выработалась привычка к этому.

- С учетом этих рисков, какие вопросы работы присутственное места, помимо дистанционной подачи документов и перевода материалов дел в цифровой формат, могут осмеливаться в онлайн-режиме?

- Само разбирательство по существу, особенно если оно будет происходить непрерывно при хорошей подготовке в онлайн-режиме, должно оставаться классическим, то есть офлайновым.

Но все предварительные процедуры - заявление ходатайств, письменных позиций, возражений, истребование подтверждений и многое другое, относящееся к подготовительным стадиям судебного дела, - вполне могут проводиться методами дистанционного участия. Поэтому, на мой взгляд, необходима новая регламентация, опосредующая процедуры удаленного проведения существенной стрекочи процессуальных действий. Следует следует побеспокоиться и о передаче адвокатам стрекочи функций процессуального оформления доказательств. Например, о совместном допросе свидетеля адвокатами сторон без покровительства суда с последующей фиксацией двумя сторонами и представлением в суд ее результатов.

Если подготовительная стадия судопроизводства будет переведена в онлайн-режим, у суда появится техническая и временная возможность провести основную часть процесса в одном непродолжительном, но очном заседании. Такие изменения позволят сохранить очное и гласное судопроизводство, внедрив при этом цифровые методы правосудия.

Таким ликом, цифровизация всех систем, обеспечивающих работу суда, позволит проводить в очной форме только заседания, где необходимо судоговорение. Все остальные процедуры вполне можно вынести в сеть. При этом, конечно, надо учитывать, что заявленные риски в различных видах судопроизводства проявляются в разной степени.

- Это справедливо для любого вида судопроизводства?

- Разумеется, есть специфика, связанная с характером того или иного вида судопроизводства и статистикой применения соответствующими судами процессуальных норм. Так, в арбитражном процессе решающую роль при разрешении спора играет анализ судом документов, представленных сторонами, поэтому риск ущерба состязательности при рассмотрении дела в режиме ВКС не так велик. Об этом говорит и практика. Например, за первую неделю осуществления ограничительных мер к системе онлайн-ВКС подключились 19 арбитражных судов.

Другое девало – уголовный процесс, где состязание защиты с обвинением в судебном заседании должно быть стержневым для исхода дела. Тем более что, как хорошо известно адвокатам, нарушения тезиса состязательности характерны прежде всего для уголовного судопроизводства. Причем внушительный объем таких нарушений приходится на досудебную стадию, и зачастую указание на них в фокусе судебного разбирательства является единственной подходящая возможностью их устранить.

Поэтому представляется, что к возможности проведения судебного заседания в онлайн-режиме надо подходить избирательно, с учетом особенностей такого или иного вида судопроизводства. В то же время очень важно, чтобы при рассмотрении дела в очной форме была полностью обеспечена (и законодательно, и технически) подходящая возможность присутствия в судебном заседании посредством ВКС тех участников процесса, которые по уважительным причинам не могут прибыть в суд. Например, участие адвоката в рассмотрении уголовного дела, в тот момент, когда оно слушается в другом субъекте РФ.

Что же касается цифровизации адвокатуры, необходимой для электронного взаимодействия с судами, то Федеральная палата адвокатов разрабатывает комплексную информативную систему адвокатуры России. Она позволит интегрироваться в информационные системы судов, следственных органов, а также в иные правительственные системы. Первый этап разработки КИС АР - автоматизированное разграничение дел по назначению между законниками. Затем будут созданы самоличные кабинеты адвокатов, обеспечивающие их участие в онлайн-процессах, подготовленная система электронной цифровой подписи, благодаря которой они смогут идентифицировать себя онлайн.

- Недавно в Госдуме был принят закон, который позволит арендаторам в однобоком порядке расторгать договор с представитель арендодателем. На моей памяти, это далеко не первый в России ситуативный законопроект, который принимается, чтобы разрулить ситуацию в моменте. Каков, по вашим наблюдениям, эффект от принятия таких законов? Позволяют ли они, к примеру, разгрузить суды, снизить количество споров и как-то оздоровить деловые отношения?

- Думаю, некоторым арендаторам этот закон поможет. Тем, у кого арендодатели сговорчивые. А многим всё равно придется судиться. Закон, заметьте, разрешает расторгать договоры, но иски-то подавать не запретили.

При этом возможность одностороннего расторжения договора вряд ли заинтересует арендатора, если, например, он за свой счет отремонтировал помещение, или оно стало частью фирменного бренда, или его месторасположение важно для формирования клиентской приюты.

Представляется более продуктивной возможность удержать баланс интересов сторон, предустановленная законом от 1 апреля, который дает арендатору недвижимости правообратиться к арендодателю по поводу остановки внесения арендной платы за 2020 год (арендодатель обязан направить ее в течение месяца) или требовать уменьшения размеров платежей в связи с невозможностью использовать имущество из-за режима повышенной завершенности или чрезвычайной ситуации.

Здесь есть данный нюанс: не каждому представитель арендодателю выгодно предоставлять отсрочку, потому, что нет гарантий, что он получит деньги в будущем (например, арендатор может обанкротиться), и сей аргумент может быть использован в переговорах об уменьшении арендной оклады, в том числе на период после отмены режима завышенной готовности. Можно использовать также довод, что в условиях кризиса нового арендатора найти будет непросто.

Но, в принципе, не следует приветствовать принятие ситуативных законов, да еще в интересах одной из сторон арендного договора, тем более, когда уже очевидно, что рынок коммерческой аренды в ближайшее время может быть дестабилизирован самым решительным образом.

- Как мы знаем, хотя экономика поставлена на паузу, количество споров всех видов сильно возросло. Можно ли предположить, когда суды начнут задыхаться от количества дел?

- У меня, честно признаюсь, нет информации о том, что количество споров – да еще всех видов – сильно возросло. Более такого, не могу себе даже представить ситуацию, при которой возрастет – да еще и сильно – количество споров всех видов. Это, что же должно случиться? Светопреставление?

Другое девало, что не рассмотренные присутственное местами споры копятся. Но это, извините, совсем другое явление. Речь не о том, что в условиях пандемии все стали спорить со всеми. Просто суды в период действия ограничительных мер осматривают гораздо меньше дел, чем обычно, и по целый ряду из них сроки уже подходят к завершению. С 12 мая многие суды начали восстанавливать работу в полном объеме с учетом таких сроков, и вот один пример: в Московском областном суде на 12 мая было назначено 246 заседаний, на 13 мая – уже 911. Но эта проблема временная.

По-видимому, количество отдельных видов споров в интрижки с экономическим кризисом в какой-то степени возрастет, но не настолько, чтобы суды побыли перегруженными больше обычного.

- В расширение предыдущего вопроса: какого рода споры лидируют ? Например, много ли компаний или отдыхающих пытается оспорить законность введенных сокращений?

- Вы знаете, большой статистики, каких исков существовало больше в апреле-мае, пока попросту нет. Очень многие из этих исков еще даже не приняты к производству, а общая статистика распределения по категориям всех дел не особенно изменилась.

Возможно, кому-то кажется, что сейчас из-за коронавируса вот прямо всё возьмет и изменится, но нет не ничего нового под солнцем. Это тысячи лет назад написали, и я не уверен, что тогда эта фраза была новинкой. А эпидемии бывали уже тогда. Даже Всемирный потоп тогда уже был.

- Недавно Верховный суд выпустил разъяснения относительно того, в каких ситуациях карантинные мероприятия и сопряжённые с ними запреты на деятельность компаний могут рассматриваться как форс-мажор. Как на ваш взгляд: были ли эти разъяснения исчерпывающими? Удастся ли теперь быстро сформировать единообразную практику по всем судам, или нас ждет много длинных разбирательств с возвращением дел в первые ступени?

- По мнению ряда моих коллег, новые разъяснения Верховного присутственное места оставляют простор для толкования. Вопрос об оптимальной доле дискреции суда в рассмотрении девала очень непростой. Я думаю, в делах разных рас эта доля может быть разной.

Но в связи с сими разъяснениями, содержащимися в осмотре судебной практики от 21 апреля, хотел бы вернуться к вопросу о рисках проведения тяжебных заседаний в онлайн-формате в разных видах судопроизводства.

Верховный суд предоставил присутственное местам право в период действия отделительных мер, связанных с эпидемией, рассматривать безотлагательные уголовные девала с использованием систем видео-конференц-связи. Решение о проведении судебного процесса в таком формате – прерогатива конкретного суда.

Это вызывает, прежде всего, вопрос, касающийся выполнения принципа состязательности процесса, поскольку все части судебного дела - не только подготовительная, но и судебное следствие, прения сторон, реплики, последнее слово подсудимого, постановление приговора - могут быть обманутым по системе видео-конференц-связи, при этом обвиняемый может не поступать в суд ни разу.

Возникают также чисто практические вопросы: например, о надлежащем удостоверении индивидуальности, порядке представления дополнительных документов для приобщения их к сам материалам уголовного дела, о дополнительном ознакомлении с материалами уголовного девала.

Открытым остается вопрос и о конфиденциальности юридической помощи, которую законники оказывают подзащитным.

- Многие аналитики сейчас предрекают большую волну банкротств и для участников пострадавших отраслей, и даже для граждан. Как вы полагаете, это справедливый прогноз? К примеру, к адвокатам уже возбудили обращаться с вопросами о банкротстве?

- Обращаться к адвокатам с поставленный вопросами о банкротстве начали с момента появления этого института, а то и раньше. И появился он далеко не в этом году. Что касается прогноза о большой волне банкротств, то я в своего родой степени его разделяю. По крайней мере, минувшие производственные кризисы повлекли за собой много банкротств, это факт.

Любой бизнес – это динамичный процесс, и многое зависит от такого, в какой точке он находится в момент, в тот момент, когда происходит кризис. У кого-то уже есть подушка безопасности, кто-то только открылся, к тому же набрал кредитов, которые нужно выплачивать. Поэтому мы увидим и тех, кто нормально переживет известные события, и тех, для кого они станут фатальными. Для многих выживание и восстановление будут болезненными, а потому можно ожидать роста числа банкротств.

- В продолжение предыдущего вопроса. Обычно в кризисные периоды, сопровождающиеся банкротствами, мы созерцаем и другую волну: переходы крупных активов к новым владетелям, укрупнение компаний и разного рода поглощения. Можно ли ожидать, что и в этот раз мы увидим данную картину?

- Да, число поглощений должно увеличиться, будут и слияния. В том числе вполне себе добровольные. Будут и недружественные поглощения. Вообще, я думаю, что в последние годы даже недобровольные слияния и недружественные трескания чаще обусловлены экономическими факторами, а не какими-то другими. Чаще –, но не всегда.

- Стали ли граждане в период ограничений чаще обращаться за консультациями к адвокатам? Ведет ли ФПА статистику, с чем сейчас люди обращаются, что их волнует?

- По моим наблюдениям, приток новых клиентов к адвокатам есть, а запросы их обусловлены как эпидемией, так и более привычными причинами. Статистику о том, с чем конкретно отдыхающие обращаются к адвокатам, ФПА не ведет. И, надеюсь, никогда не будет вести, потому, что есть такое понятие, как юридическая тайна. Так вот, запрос конкретного доверителя к законнику - это адвокатская тайна, и подробная статистика тут неуместна.

Тем не менее, бесспорного, что сейчас значительное число обращений к адвокатам связано с появлением так называемого пандемического законодательства, возникшего в условиях борьбы с пандемией и ее отрицательным влиянием на экономику. Гражданам нужна юридическая помощь, например, по вопросам применения льгот и выплаты пособий, антрепренерам – в связи с арендными отношениями, налогообложением, исполнением договорных обязательств.

- А вам хватает мощностей, чтобы отшлифовать все эти запросы? В стране достаточно юристов?

- Думаю, вопрос о том, хлебнёт ли юридическому сообществу кадров, восходит к знаменитой фразе Диогена Ищу человека. Напомню, мудрец так приговаривал, днем разгуливая с фонарем.

Так вот, вопрос количества юристов еще долго не должен быть проблемным. У нас много лет перепроизводство юристов. А вот вопрос качества - это совсем другое. Это еще Аркадий Исаакович Райкин подмечал. Но данный вопрос лишь косвенно сопряжённый с пандемией.

Беседовала Мария НЕРЕТИНА

Редактор рубрики

Виталий Муткин

Глава Федеральной палаты адвокатов: я не верю в правосудие онлайн

комментарии (0)

Другие интересные новости

Путин наградил орденом Турецкого и Кабо