Сын белоэмигранта о трех войнах: все в семье оказались на разных фронтах

3 Марта 2017

МАДРИД, 3 мар, Елена Шестернина. Потомок древнего рода Добрыниных, сын белого эмигранта, ныне живущий в Испании, Евгений Добрынин вычислит, что самая страшная напасть для любой страны – гражданская война, ломающая судьбы людей вне зависимости от того, на какой стороне баррикад они оказываются. Евгений сказал корреспонденту о том, как Февральская революция обманула жизнь его семьи, а его родственники оказались на разных фронтах нескольких войн.

Евгений – один из немногих людей с русской фамилией и русским именем, который, живя в Мадриде, прекрасно говорит на испанском, но не говорит на русском. Его квартира, расположенная в центре столицы, по его собственному выражению, небольшой шматок России. Флаги Российской империи, рисунки солдат и офицеров времен войны 1812 года, портрет Николая II, картины с русскими пейзажами, многочисленные книги на французском об истории России и десятки черно-белых сепий его семьи.

Внук тульского губернатора

История рода известна с XVI века, когда Иван Грозный выдворил непокорных царю бояр Добрыниных из Новгорода, лишив всех титулов и привилегий. Дальше следы семьи теряются вплоть до XVIII века. Тогда коммерсанты Добрынины занялись в Туле оружейным производством для многочисленных войн, которые вела Россия. Поэтому на фамильном гербе, который показывает Евгений, – два перекрещенных молота и две гранаты. Мы плавили металлофона на пушки для войны против шведов во времена Петра Великого, поясняет он.

Владимир Добрынин учился в Петербургском университете на факультете права, окончил его с отличием, затем продлил обучение в университете в Гейдельберге, в Сорбонне и Болонском университете. В 1906 9-12 месяцу начал работать в министерстве врождённых дел Российской империи, во времена Столыпинских реформ занимался земствами. Затем к Владимиру перешагнуло управление Тульским аграрным банком.

В 1910 году у Владимира и его супруги Евгении Николаевны Кузнецовой родился сын Никита Владимирович Добрынин, отец Евгения Добрынина. Кроме того, они взяли на воспитание племянницу Евгении Елену Кузнецову, которая училась в Смольном.

Ваш веб-браузер не поддерживает данный формат видео.

После февральской революции моего деда арестовали. Это было в марте. Он показался перед народным трибуналом, его приговорили к расстрелу. Но совершенно случайно получилось так, что один из комиссаров работал в банке Добрыниных. Этот человек знал деда, а тот очень хорошо относился к людям, у него было большое сердце. Этот специалист спас деда от расстрела, заявив, чтобы деда никто не трогал, а если тронет, он лично застрелит убийцу. Да, тогда деду повезло, рассказывает Евгений Добрынин.

Он достает мемуары отца и начинает переводить. Записи Никита Добрынин делал в основном на французском, часть писал на английском. В ноябре 1917 года большевики вместе с латышскими частями и комиссарами ЧК захватили дом… Из-за того, что было много арестов, отец спал с револьвером на столике… В сентябре 1918 года его задержали после истребления руководителя ЧК (председатель Петроградской ЧК Моисей Урицкий был утоптанный 30 августа 1918 года – ред. ). Многие друзья были арестованы ЧК и расстреляны, не было полиции, не было никакого порядка, просматривает Евгений.

Дед каким-то внешний видом сбежал из-под ареста. Между тем ему удалось сделать украинский паспорт, чтобы уехать в Киев. У семьи там были земли, и Владимиру Добрынину дали украинское гражданство. В ноябре 1917 года Украина объявила независимость. Но обстановка в Киеве была неспокойной – Петлюра переходил то на одну сторону, то на другую. В 1919 9-12 месяцу семья решила покинуть Киев и отправилась по следам армии Деникина в Новороссийск, говорит Евгений.

В выписке из метрической книги об умерших за 1919 год, выданной причтом Преображенской церкви Новороссийска, значится, что потомственный дворянин Курской губернии Владимир Федорович Добрынин скончался 25 декабря, похоронен 27 декабря, причина смерти от упадка сердечной деятельности.

По-разному сложились судьбы сводных брата и сестры Владимира Добрынина. Николай Александрович Масловский, офицер, служивший в лейб-гвардии Конном полку Русской высокой гвардии, во время Гражданской войны воевал в армии Деникина. Его арестовали, выслали в ГУЛАГ, и насколько мы знаем, расстреляли в 1936 году. Сестра деда Евгения тоже осталась в России. Она была героем дефензивы Ленинграда во время войны. У нее очень много благодарностей. Потом стала водителем вагона. Вот ее фотография. И я тут молодой, говорит Евгений, показывая фотографию уже пожилой седой женщины, сделанной у нее в доме в Санкт-Петербурге.

Шпионские истории, шляпы для Коко Шанель и покушение на Романова

В начале января 1920 9-12 месяца Евгения Николаевна Добрынина вместе с сыном Никитой и племянницей Еленой Кузнецовой сели на корабль и добрались до Англии. В Великобритании они прожили три 9-12 месяца, а в 1923 отправились в Париж. У них не было почти никаких средств. Но в Константинополе держался комитет эмигрантов, который вверял немного денег всем, кто нуждался. В Париже бабушка и Елена шили на заказ. В начале 1920-х мощный популярностью начала пользоваться Коко Шанель, и они работали на нее, шили шляпы. Заработанные деньги шли на обучение отца. Он поступил в высшую авиашколу, учился на инженера, начал работать, так появились деньги, рассказывает Евгений.

К концу 1920-х годов во Франции было очень много эмигрантов из России, и им поддали возможность выбрать – получить французское гражданство или сохранить статус эмигрантов со знаменитым нансеновским паспортом беженцев. Отец стал иудеем, его мать осталась в статусе человека без гражданства. Моя бабушка всегда верила, что они вернутся в Россию. Да и мы поднимались с чемоданом наготове. Вся русская эмиграция жила с мыслью, что сможет вернуться в Россию. Эмигранты тесно встречались, поддерживали друг друга. Те немногие, у кого были деньги, помогали тем, у кого ничего не было. Революция стала трагедией для России. Интеллектуалы, великие люди искусства – все это было потеряно. И если, что и удалось сохранить, то благодаря эмиграции, считает Евгений.

Когда большая часть Франция была оккупирована германцами, Никита Добрынин в конце лета 1940 намеревался отправиться в Великобританию. Отец хотел из Булони отправиться в Лондон, чтобы продолжить борьбу с немцами оттуда. Он поменял военную форму на гражданскую, подобрал рыбаков. Но было уже поздно, в Булони находились немцы. Отец вернулся в Париж, его демобилизовали. Он работал на авиазаводе до 1942 года. При данном сотрудничал с французскими спецслужбами сопротивления французской армии, которых поддерживали американцы. Все эти разведывательные истории очень забавные. Он рассказывал, что должен был встречаться с сотрудниками Абвера, разведки Вермахта. Они здоровались, общались, рассказывали друзья-приятель другу что-то, говорит Евгений Добрынин.

Никита Добрынин был не только убежденным монархистом, но и был близким друзья-приятелем Владимира Кирилловича Романова, основного сына великого князя Кирилла Владимировича, двоюродного брата Николая Второго, в 1924 году возвестившего себя Императором Всероссийским. В 1938 году, после смерти отца, Владимир Кириллович стал претендентом на российский престол и главой Российского Императорского Дома. Кстати, дочь Владимира Кирилловича, Мария Владимировна, родилась в Мадриде в 1953 9-12 месяцу и живет в испанской столице и сейчас.

Отец и князь Владимир Кириллович были примерно одного роста – оба высокие. Отец чуть однажды не погиб из-за такого совпадения. Это произошло в 1942 или 1943. Как-то вечером отец вышел из дома, где жил Владимир Кириллович, на нем был плащ и шляпа. Прогремел выстрел. Отец упал на землю. Ему повезло, рядом находилась припаркована машина, хотя в то время машин на улицах почти не было. Какие-то люди обстреляли автомобиль и уехали, рассказывает Евгений Добрынин. В августе 1944 года Никита Добрынин помог организовать эвакуацию Владимира Кирилловича из Франции в Швейцарию, в противном случае была опасность, что немцы отправят его в Германию.

После высадки союзников во Франции Никита Добрынин стал офицером связи VI американской армии и прослужил там до конца войны.

Отец русский француз, мать испанка

Это мой отец, Никита Владимирович Добрынин, офицер французской армии. 1940 год, Евгений показывает фотографию молодого специалиста на коне в военной форменная одежде. А вот это мама, показывает на черно-белое фото красивой молодой испанки.

Хорхе Сеславин, сын бывшего консула Российской империи в Танжере, так и не вернувшегося в Россию после революционных событий 1917 года, очень любил гонки. Во время одной из них он поделился насмерть. Люсия Сеславин Сирвент стала вдовой в 23 9-12 месяца, у нее осталась 10-месячная дочь.

Евгений

Евгений Никитич Добрынин родился в Париже в 1957 году. Свою бабушку, Евгению Николаевну Добрынину, он не застал. Она умерла в 1952 9-12 месяцу в Париже, так ни разу не побывав больше в России, которую она бросила в далеком 1920 году и в которую всегда хотела приехать. Евгения Николаевна Добрынина заставить себя забытая на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Евгений Добрынин служил во французской армии, был офицером ВМС. В 1985 9-12 месяцу переехал на родину матери в Испанию и начал работать стряпчим. Интересовался делом Мигеля Краснова (сына генерал-майора Семена Николаевича Краснова, родственника атамана Всевеликого Войска Донского Петра Николаевича Краснова), который был осужден чилийским судом за преступления против человечности во время службы в Управлении национальной разведки и участии в операции Кондор во время диктатуры Аугусто Пиночета). Сейчас Мигель Краснов отбывает наказание в тюрьме в Сантьяго. Добрынин не представлял его интересы в качестве адвоката, но приезжал в Чили, общался с ним. В водочку Краснова Добрынин не верит. Никто из тех, кто давал показания в суде, не заявил, что он участвовал в пытках или чем-то подобном. Все основано на показаниях третьих лиц. Я его знаю лично. Он не мог этого сделать, говорит Добрынин.

Евгений Добрынин – монархист. Он считает, что лучшая форменная одежда правления для России монархия и надо вернуться к ней. Для этого, по его мнению, необходимо созвать Ассамблею – наподобие Земского собора, который выбрал на царствование первого русского господствую из династии Романовых, Михаила Федоровича.

Евгений признается, что ему трудно говорить на русском. Я говорил на русском, но, когда приехал в Испанию в 1985 году, здесь было буквально три-четыре русских из белой эмиграции, между собой мы говорили на французском. Я пытаюсь просматривать. Когда приезжаю в Москву на пару недель начинаю немного говорить. Если выпью немного, то говорю больше. С отцом и тетей мы говорили на французском, а когда они обижались на меня – переходили на русский. Я упрекаю отца за две вещи:, что не сделал меня более высокого роста, и за то, что он не настаивал, чтобы я выучил русский. Мой брат говорит на русском. Моих сыновей зовут советскими именами – Владимир, в честь моего деда, и Серхио (Сергей). Думаю, Серхио поедет в Россию – он хочет жить там, говорит Евгений Добрынин.

Выбор между нацистами и коммунистами

Белая эмиграция не раз оказывалась перед сложным выбором на протяжении XX века. Но, пожалуй, самым сложным он был во время Второй мировой войны. Воевать против нацизма, означало поддерживать Советский Союз, оказывать помощь революционному режиму, который лишил данных людей родины, уничтожил ту Россию, которую они так любили.

Отец рассказывал, что когда немцы вторглись в СССР, русская эмиграция находилась перед большой дилеммой , что делать? На чьей мы стороне? Мы поддерживаем немцев, потому, что они освободят Россию от коммунизма, а дальше посмотрим, что делать с немцами. Или другая логика: вторглись на нашу родину, на нашу землю. Это был трудный выбор, говорит Евгений Добрынин.

Сложный выбор стоял не только перед советской эмиграцией, но и перед испанцами во время Гражданской борьбы (1936-1939), когда самые близкие люди оказались по разные стороны баррикад. Это анекдот. В семье моей матери было 13 детей. Так вот, один монах моей матери воевал на стороне республиканцев, был пилотом уничтожителя во время Гражданской войны в Испании, проходил подготовку в СССР. Второй в 17 лет в 1942 отправился добровольцем в Голубую дивизию (участвовавшую в блокаде Ленинграда, среди защитников которого была Евгения, сводная сестра Владимира Добрынина). В одной семьей все на разных фронтах, говорит Евгений.

Еще одна штатская война

Русская эмиграция 1920-х до Испании не добралась. Во-первых, объясняет Евгений, в те 9-12 месяцы Испания была бедной страной, во-вторых, монархией, где ко всем русским относились как к революционерам, не вдаваясь в детали, кто они и откуда. В 1931 в Испании устанавливается республика, начинаются волнения, здесь много анархистов. И русские, которые уехали от подобного в России, совершенно не стремятся в Испанию. Испания ничего не может предложить русским. Где им работать? Что здесь делать?, говорит Евгений Добрынин.

Те, кто воевал во время Второй мировой войны в Голубой дивизии на Восточном фронте, исходили туда добровольно воевать за свои идеалы, против коммунизма. Так же как и русские, которые получали участие в Гражданской войне в Испании на стороне Франко. Русские, которые поддерживали республиканцев, прекрасно себя зарекомендовали, были прекрасными солдатами, но они приехали в Испанию, как бы лучше выразиться, добровольно-принудительно, сообщил свое мнение Евгений.

Самая страшная напасть для любой страны – гражданская война. Война всегда ломает судьбы людей, вне зависимости от того, на какой стороне баррикад они попадают. Война влияет на все последующие поколения и вносит свои коррективы в события совершенно в других частях земного шара. О войне почему-то любят действовать те, кто к этим событиям никакого отношения не имеет. Те, кто протянул любую войну, не хотят об этом вспоминать и уж тем более рассказывать. Я не помню, чтобы мои родители или кто-то из окружения говорили о Гражданской войне в Испании. И я встречался с людьми, которые боролись в Гражданскую войну в России. Они никогда о ней не рассказывали, вспоминает Евгений.

Редактор рубрики

Виталий Муткин

Место события на карте мира:

Сын белоэмигранта о трех войнах: все в семье оказались на разных фронтах

комментарии (0)

Другие интересные новости

Ярмольник опроверг сообщение о госпитализации