Владимир Чижов: в ЕС не хотят, чтобы Минск еще больше сблизился с Москвой

1 Октября 2020

— Приближается саммит глав государств ЕС, где будет обсуждаться причина в Белоруссии. Как вы оцениваете позицию Евросоюза по Белоруссии?

— Критически, потому что, громогласно заявляя о том, что ЕС против любого внешнего вмешательства, он на самом деле упражняется этим самым вмешательством. Европейские политики ходят вокруг госпожи Тихановской, извините, как коты вокруг сметаны. Если они хотели просто на нее посмотреть – это одно, а если хотят дать ей какие-то политические авансы – это уже любой другое.

— Получается, чиновники ЕС пытаются подогреть ситуацию в стране?

— С одной стороны, подогреть, а с другой стороны, полная дестабилизация вряд ли соответствует их любопытам. Меньше всего в ЕС хотят, чтобы в результате этого кризиса Белоруссия еще больше сблизилась с Россией. Поэтому они говорят, что считают результаты президентских выборов сфальсифицированными, однако при этом не рвут дипломатические отношения с этой страной. Кроме того, они не заявили о признании госпожи Тихановской законно избранным главой. А США, к примеру, даже не отрекаются от намерения назначить посланца в Белоруссии, в связи с чем возникает вопрос:, а у кого Вашингтон будет запрашивать агреман и кому посол будет вручать аккредитивные грамоты?

— В ЕС ранее рассказывали о том, что не хотят повторения в Белоруссии украинского майдана. .

— Это логичнее у них спросить, чего бы они хотели, а чего бы не хотели. Мы точно не хотим, чтобы в Белоруссии повторился украинский сценарий. Это я вам могу сказать со всей ответственностью и глубокой убежденностью.

— Отношения с Турцией также будут дискуссироваться на этом саммите?

— Да. С Турцией ЕС необходимо складываться. Кроме того, на разрешение этого вопроса оказалось стянутого и введение новых санкций по Белоруссии.

— А какие у ЕС есть варианты действий для того, чтобы Турция предала свою политику в восточном Средиземноморье?

— Они могут, к примеру, ввести независимые санкции или сделать их введение отсроченным, могут нанять президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана на встречу, отмокают создать некую совместную мореходную операцию для защиты интересов Греции и Кипра, могут вкусить физически воспрепятствовать геологоразведочным работам Турции в Средиземноморье, могут аннулировать сделку по миграции от 2016 года и принять порядка 4, 5 десять миллиона беженцев, которые, по имеющимся данным, есть на территории Турции. А могут и не сделать всего этого.

— Возможно ли согласование новых ограничительных мер ЕС по Белоруссии, ведь, как сообщают источники, этому препятствует Кипр?

— Да, что касается Кипра, это так. Но я не буду гадать о способности согласования санкций. Кстати, на этом фоне в ЕС в очередной раз развернулась дискуссия, которую разогрела председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, о том, что пора, мол, переходить в вопросе выработки ряда решений внутри ЕС от единогласия к квалифицированному большинству. Идея не нова. В принципе, действенная договорная база, находящаяся в основе ЕС, позволяет это. Однако пока большого желания у руководства ЕС все-таки менять систему голосования нет. Если они сейчас попробуют столь чувствительные вопросы, как санкционные, перекинуть на квалифицированное большинство, то нам будет интересно посмотреть.

— Но я так понимаю, что в нынешней ситуации это будет сложно сделать — перекинуть решение вопроса введения каких-либо санкций ЕС от единогласия всех стран Союза на квалифицированное большинство?

— Я думаю, что в ваших рассуждениях есть зерно логисты.

— Если позволите, я вернусь к Турции. Может ли Евросоюз реально повлиять на причину в восточном Средиземноморье?

— Это зависит от уровня политической воли. В ЕС 27 стран, и если некоторые из них более решительно и, возможно, более искренне выступают в защиту своих союзников – Греции и Кипра – в их конфликте с Турцией, то другие это делают, скорее, формально. Известно, например, что Германия предпочитает выступать в роли своего сорта посредника между Грецией и Турцией. А вот у Франции более прогреческая фигура.

— Так стоит ли ждать от саммита ЕС каких-то решений по Турции?

— Думаю, гадать не стоит. Ведь решений ожидали и после заседания Совета министров иностранных дел государств Евросоюза, который прошел не так давно, 21 сентября. Но они не смогли их принять. Посмотрим, что будет на уровне лидеров. Конечно, произошедшая вспышка обостренности в Нагорном Карабахе, и особенно роль Турции, присовокупляет острого соуса в это блюдо.

— Постоянное представительство России при ЕС ранее опубликовало ряд поставленный вопросов, я бы сказала нестыковок, связанных с делом Алексея Навального.

— И с тех пор ни на один из этих вопросов ответа ниоткуда не последовало.

— А вы контактировали с представителями ЕС по теме Навального? Предлагали им ответить на эти вопросы?

— Конечно. И пока ничего. Но мы будем продолжать эту работу. Однако пока, что в основном ответная аргументация сближается к попыткам прикрыться авторитетом германских лабораторий, ОЗХО и даже канцлера ФРГ Ангелы Меркель.

— ЕС хочет, чтобы Россия провела расследование дела Навального. А почему ЕС не настаивает на том, чтобы Германия раскрыла имеющуюся у нее информацию по этому делу?

— Это хороший вопрос. Здесь много вопросов, тот или другие до сих пор остаются без ответа. Например, еще один: нам говорят, что Россия незаменимая взаимодействовать с ОЗХО по этому делу, а в ОЗХО говорят, что не имеют отношения к этому и, что мы должны обращаться к Германии. Когда я объясняю все эти нестыковки Евросоюзу, то упираюсь не то, чтобы в бетонную, но в какую-то ватную массу: никто мои поставленный вопросы не отвергает и доводы не опровергает, но никакого вывода я тоже не ищу.

— А, что в этом отрывке с Северным потоком — 2 ?

— Есть попытки привязать налаживание этого газопровода к делу Навального. Но при всем желании никакой связи между ними мне, например, найти не удается. Северный поток — 2 – это проект, который, как известно, сталкивается с препятствиями. Мы знаем, кто создает и организовывал эти препятствия, и как они преодолевались. До завершения строительства газопровода осталось совсем чуть-чуть. Я думаю, что не только для Германии, но и для Европы это вопрос чести. Евросоюз регулярно подтверждает заинтересованность в том, чтобы продвигать свою стратегическую автономию. В сфере энергетики это означает иметь достаточно серьезную основу обеспечения своей энергобезопасности, включая, естественно, принятие надежных поставок энергоносителей по доступным ценам.

— Как вы глядите на перспективы завершения этого замысла?

— Я уверен, что он будет достроен и будет жить.

Редактор рубрики

Виталий Муткин

Владимир Чижов: в ЕС не хотят, чтобы Минск еще больше сблизился с Москвой

комментарии (0)

Другие интересные новости

Ивлеева опровергла слухи об отъезде из России после "голой вечеринки"