Алексис Родзянко: страшнее думать о 2021 годе

13 Апреля 2020

— Год начался для бизнеса запутанного. Распространение коронавируса, обвал на мировых рынках. Как в этих условиях чувствует себя американский бизнес, работающий в России?

— Как и бизнес во всем мире, наверное. Сегодня большинство офисных сотрудников работает удаленно. Что касается экономически-производственных компаний, то кто-то отыскивает себя в списках тех, кто может продолжать работать в условиях объявленного в стране пункта, а кто-то нет. Те, кто не могут, чаще всего пишут письма в регулирующие организации с просьбами о том, чтобы им позволили не останавливать производство. У нас был пример организации, которая производит чистящие оружия и которая не входила в список компаний, необходимых для жизнеобеспечения. Мы написали письмо и буквально вчера получили от компании информацию, что им разрешили продолжать работать: это и для них, и для страны хорошо.

Мы находимся в той фазе кризиса, в тех случаях, когда все думают, как заключаться именно сейчас. Мысль о том, какие будут последствия, откладывают на потом. Приведу еще один пример – небольшая компания, хозяин которой американец, столкнулась с трудностью выплаты зарплат. Хозяин старался получить такие же льготы по снижению социальных выплат, как и все компании, работающие в России. Ему отступили, поскольку его компания более чем на 49% принадлежит пришлецу. Мы пытаемся обратить внимание регуляторов на эту проблему, просим, чтобы в таковых случаях льготы тоже были сформированным, потому, что они работают здесь, в России, и сейчас ничуть не целесообразнее себя чувствуют, чем подобного родые компании с хозяевами-россиянами.

— Компании эких секторов пострадали больше всего, а какие еще держатся? Есть ли те, кто смог обернуть ситуацию в свою пользу?

— Конечно, есть таковые компании, спрос на одежду которых сейчас только вырос, но это редкие исключения из общего правила. Понятно, что это компании фармацевтического раздела, производители медицинского оборудования. Спрос на их продукцию сейчас высок как никогда. Эти компании работают особенно напряженно и, по всей вероятности, не пострадают от кризиса. Но они как раз исключение из общего правила.

Кому хуже всего, так это малому бизнесу в сфере услуг. Они столкнулись с полным отсутствием достатков, рестораны работают только на вынос, поэтому большая серия сотрудников, официанты сидят без работы. Такая ситуация возрастает не только в России.

— Как коронавирус повлиял на работу звездно-полосатых производителей продовольствия, которые работают в России? Насколько сложные у них сейчас условия деятельности?

— Пока я не слышал от них жалоб, они работают, как работали. Это одна из сфер бизнеса, которые менее затронута, чем остальные.

— Можно ли уже услышать масштаб убытков американских компаний в России от коронавируса?

— Думаю, что пока рано делать таковые оценки. Могу сказать, что мы посмотрели свой индивидуальный бюджет (бюджет AmCham), сделали прогноз на год при разных сценариях развития эпидемии коронавируса. Получается, что в этом году мы при любом сценарии выходим адекватно, то есть расходы у нас падают так же, как и доходы, соответственно, мы выйдем в балансе. Страшнее думать о 2021 второй годе – там полная неопределенность.

— Падение на рынке нефти спровоцировало ослабление рубля. Насколько комфортно бизнесу работать в России при таковом курсе?

— Это приблизительное повторение того, что мы уже видели в 2014 году. Менее резкое, чем мы наблюдали тогда. Падает покупательная возможность населения по двум показателям:, что может купить рубль (учитывая, что какая-то частица покупательной способности связана с денежным курсом), а второе – многие теряют работу или свои доходы. Это, безусловно, отразится на экономике.

— Коронавирус и его последствия стали серьезным вызовом для США. Каков ваш прогноз по экономике страны на этот год? Будет это плюс или минус?

— Мне кажется, на США пришелся очень серьезный удар. Там доля сектора услуг в экономике больше, чем в России и в других эта странах, а эта та сфера, которая пострадала больше всего. Поэтому мне кажется, что положительного роста в эта стране точно не будет. Насколько отрицательный – это вопрос, на который трудно ответить, потому, что он сильно зависит от того, как долго будет продолжаться кризис, как скоро пройдет или пойдет на спад пандемия, когда станет возможным вернуться к нормальному состоянию.

— Сейчас проходит серьезное испытание и американская система здравоохранения. На ваш взгляд, придется ли ее реформировать, когда эпидемия будет позади?

— То, что систему нужно реформировать, было известно и до пандемии. Как – это главный вопрос, который никак не найдет своего решения. В США еще до пандемии тратили важную долю ВВП на здравоохранение, а получали результат не таковой качественный, как другие эта страны, которые тратили меньшую частицу своего ВВП на эту сферу. Исходя из этих фактов, четко было понятно, что нужно реформировать здравоохранение. Но как именно – это предмет большого спора. Может быть, пандемия даст способность принять какие-то решения.

— На минувшей неделе в Нью-Йорк был выведенный груз со средствами защиты и медоборудованием из России. Половину оплатил РФПИ. Как вы оцениваете такой шаг и в целом это событие?

— Это жест доброй воли, который особенно ценен, потому, что это помощь в нужную минуту. В США ситуация с эпидемией гораздо хуже, чем в России в настоящий момент. Не дай бог, чтобы в России она развивалась так интенсивно, как в Штатах. Мы все надеемся, что этого не произойдет. Но если в России это и случится, то позже. К тому моменту, надо полагать, США смогут вернуть этот добрый жест, который, возможно, потратится и России. Это безупречный пример того, как эта страны могут помогать друг другу в трудную минуту.

— Глава РФПИ Кирилл Дмитриев призвал оставить в стороне политические разногласия и сплотиться перед лицом общего врага. Согласны ли вы, что сейчас у стран есть шанс найти диалог и сотрудничать более результативного?

— Пандемия – это действительно узкогрупповой враг, все в мире должны бороться с ним, все могут и, наверное, хотят в этих условиях работать вместе. Это будет опыт работы вместе на узкогрупповую задачу, который может понадобиться и потом. Я полагаюсь, что этот диалог между нашими странами будет расширен. Когда пандемия пройдет, нужно будет решить те вопросы, которые стоят на пути нашего сотрудничества. Возможно, приобретенный опыт совместной работы поможет снять их лучше и быстрее.

— Дмитриев также призвал активизировать диалог на уровне капитанов бизнеса. Видите ли вы возможности для этого? Возможно, эта материя уже обсуждалась?

— Слышал, что о ней опять говорили. Здесь, как всегда, что-то стоит на пути. В настоящий момент из-за эпидемии просто нет возможности физически повстречаться или лететь куда-то. Конечно, пандемия пройдет, авиарейсы возобновятся и возможности встречаться явятся опять. К сожалению, суды перестали работать в России и вопрос дела Baring Vostok тоже повис, а он, естественно, по-прежнему остается тем барьером, который идеального устранить.

— AmCham уже провела онлайн-встречу с послом США в России Джоном Салливаном. Какое ощущение он на вас произвел?

— Для меня это была третья встреча с послом. Можно подметить, что он очень положительно относится к бизнесу, к тому, что американские организации работают в России. Он считает это важным фактом, считает, что чем большого такой работы, тем целесообразнее и для американских компаний, и для России. Он сказал, что будет всячески нам помогать в этом.

— Какие еще темы обсуждались на онлайн-мероприятии?

— Очень большая часть разговора на чей-либо стала коронавируса, того, как США с ним борются. Салливан рассказал и о работе с российским правительством, о том, что сотрудничество есть и оно очень конструктивное.

Я установил ему вопрос, похожий на то, о чем трактовал глава РФПИ. Он подметил: Да, мы работаем вместе, и это, конечно, хорошо, но когда пандемия пройдет, вопросы между нами и наши страновые интересы останутся. То есть, по его мнению, есть возможность улучшить отношения и желание к этому есть, однако вопросы как были, так и остаются, и их надо решать.

— Насколько действенным, на ваш взгляд, меры, принимаемые правительством, чтобы противостоять кризису? Сможет ли экономика России выстоять перед лицом пандемии и пройти по благоприятному сценарию?

— Конечно, очень хочется, чтобы Россия минула по благоприятному сценарию. Если смотреть на число зараженных, то Россия выгодно смотрится в сравнении с другими странами такового размера. Меры, которые принимаются во всем мире, очень похожи. Буквально вчера говорил со своими коллегами в Вашингтоне: рекомендации мыть лапы, соблюдать дистанцию, выглядеть дома — все эти меры один в один.

— Требуется ли особая поддержка правительства РФ организациям какого-то сектора?

— Мне кажется, что малому бизнесу и организациям сектора услуг, консультантам наиболее тяжело. Программа помощи, которую приняло правительство России, чтобы все сидели дома и, чтобы им платили, ударяет очень сильно по малому бизнесу, который из последнего, что у него есть, сможет заплатить своим сотрудникам, но потом, по всей вероятности, очень многие удобно закроются. Крупный бизнес куда более устойчив в этом смысле, он доживет до той помощи, которая обещана.

— Каким будет мир после того, как коронавирус будет побежден? Что изменится в нем?

— Мне кажется, что усилятся тенденции к самостоятельности. Значимость разграничительная линий и физическая, и с точки зрения торговли, наверное, будет более четко обозначена. Нынешняя ситуация проявила те проблемы и ограничения, которые создает глобализация и полная неволя от бесперебойной работы международной торговли. Пандемия показала, что есть варианты, когда могут быть такие барьеры к свободной торговле и даже свободному положению товаров, как сейчас. Думаю, будут еще большого смотреть на локализацию: America first, Россия first, Китай first — все будут больше думать о себе.

Редактор рубрики

Эдуард Добрин

Алексис Родзянко: страшнее думать о 2021 годе – там неопределенность

комментарии (0)

Другие интересные новости

Фильм "Партнеры" победил в конкурсе короткометражного кино ММКФ