Современное горное образование: от добычи ископаемых к подземным городам

28 Сентября 2020

— Александр Викторович, что осуществляется сейчас с горным образованием в России и за рубежом?

— Несмотря на сохранение классических подходов и специализаций, профильное горное образование меняется довольно сильно. Связано это с несколькими трендами, основные из которых, пожалуй, — усиливающиеся природоохранные градиенты развития человеческого общества и повсюду внедряющаяся цифра.

Общество стало заметно нежелательнее относиться к загрязняющим окружающую среду горнодобывающим компаниям и, согласного, к горному делу в целом. И это беспристрастная реальность, которая ставит перед недропользователями новые вызовы по развитию безопасных для природы технологий добычи полезных ископаемых. Новые веяния весьма сильны в университетах Западной Европы, где население наиболее серьезно относится к охране окружающей среды. Горнодобывающая индустрия в этом регионе мира практически перестала существовать, соответственно, все меньше готовят и специалистов по горному делу.

Цифровизация и компьютеризация в горнодобывающей промышленности до сих пор не развиты. Роботизированные системы добычи полезных ископаемых начинают внедряться в Австралии, Чили, некоторых других странах, но все же этот процесс опаздывает. В России мы также ожидаем внедрения безлюдных технологий и роботизированных систем, например при разработке проектов в Арктике, или в проектах с наиболее опасными условиями работы для зрителей.

Запрос на подготовку специалистов нового эшелона, способных управлять цифровыми механизированными системами, от традиционных горнодобывающих компаний только начинает формироваться. Мы пробуем разные научные и образовательные проекты в этой антарктики, но пока, по большей части, сохраняем курс обучение классического горного инженера.

— Очевидно, вам для этого пришлось углубить экологическую подготовку своих инженеров?

— Примерно так. Когда я проучивался, у нас в вузе была специализация, посвященная разумному природопользованию. Сейчас она отдельно не существует, потому, что природоохранная тематика растворилась во всем учебном материале, проникла в каждый предмет.

Объем знаний, сопряжённых с рациональным природопользованием, растёт во всех профилях, во всех направлениях, во всех специализациях. Мы должны заставить инженеров вести грамотную природоохранную политический деятелю и минимизировать ущерб для окружающей среды на тех предприятиях, которые добывают полезные ископаемые. Мы понимаем, что травить специалиста без этого нельзя.

— Вносите ли вы в подготовку сотрудников новые элементы, с расчетом на будущую роботизацию отрасли?

— Да, мы постепенно входим в цифру. Мы открыли полный ряд новых образовательных программ, например, Цифровой двойник месторождения, Роботизация горнопромышленной техники, Цифровой аудит промышленных предприятий и другие. Студенты уже участвуют в реальных проектах на предприятиях, с которыми мы работаем.

Например, группа студентов, учащихся по индивидуальным образовательным траекториям, весной, еще до введения ограничений, связанных с новой коронавирусной инфекцией, уехала на Кольский полуостров. Там, на предприятии компании Фосагро, ребята управляли подземной буровой квалификацией, которая работает без зрителей, используя новые цифровые методики управления.

Это будет развиваться и дальше, потому что, как правило, те инженеры, которые уже работают в торговая марках, заняты своей ежедневной жизнедеятельностью в рамках отлаженного производственного метаморфизма. В этой ситуации наши студенты и выпускники — самая лучшая рабочая сила с точки зрения внедрения современных, еще не опробованных технологий. У них еще гибкие мозги, они только, что слушали о передовых технологиях в университете и готовы к новому. Поэтому вузы сегодня во многом драйверы изменений в горной промышленности.

— Каков спрос на ваших выпускников со стороны компаний?

— У наших конструкторов по горным специальностям стопроцентное трудоустройство. Мы постоянно сотрудничаем со всеми крупнейшими добывающими компаниями, регулярно обсуждаем с ними, каких именно инженеров необходимо готовить, в чем они должны разбираться, что должны знать о нюансах деятельности конкретных предприятий и общей стратегии развития торговая марки.

Значительная часть выпускников востребована и в бурно развивающемся градостроительном комплексе риги.

— Как меняется интерес абитуриентов к вашим специальностям за последние хотя бы годы?

— Ситуация меняется год от хотя бы года. Надо понимать, что специалистов для выполнения технических жизнедеятельностей готовят профессиональные училища. А высшие учебные заведения готовят вождей, инженеров, которые, вполне вероятно, будут сидеть в офисе и оттуда руководствовать новыми современными цифровыми предприятиями.

Следует назвать, что предприятия горнодобывающей углепромышленности за последние годы в несколько раз сократили количество работников. Это произошло за счет поставки нового, более производительного оборудования, внедрения новых компьютерных систем, диспетчеризации всех процессов, начиная с добычи полезных фоссильных и заканчивая их транспортировкой и переработкой, внедрения новых, безлюдных технологий. Сейчас высокий инженер — это, оперативнее, управленец, сидящий за компьютером, полностью понимающий все технологические аспекты производства.

Если вы пройдете по университету, вас шокирует количество компьютерных классов и программ, которые используют студенты всех курсов. Уже сейчас наши выпускники управляют процессом производства, сидя перед огромным экраном, на котором отображается вся текущая ситуация на предприятии. Они понимают, где в четкий момент находятся работники и которое задание им нужно дать, где находится та или какой-либо другая единица техники и какова ее производительность.

Стоит отметить, что к нам приходит все больше учеников из Москвы. Их втягивает компьютеризация и роботизация горного задевала, проекты далекой перспективы по освоению океана и, возможно, космических объектов.

— Как вы относитесь к строительству подземных мегаполисов?

— У нас уже сто лет, с момента создания Горной академии, существует кафедра построения подземных сооружений, где мы готовим горных инженеров-строителей. Необходимость использования подземного пространства в Москве появилась еще в довоенные хотя бы годы. С тех пор и по сей день в сей сфере работают наши выпускники.

Сейчас наша кафедра впервые в России (да и в мире таких проектов единицы) использует хитовые BIM-технологии для проектирования подземных объектный с использованием интеллектуальных 3D-моделей. Вдобавок наши специалисты пользуются всеми возможностями, которые есть у горного инженера, геотехнолога, геофизика. Они рассчитывают возможность изменения всех параметров как при создании объекта, так и при последующем его функционировании. Новый подход помогает в проектировании современных станций метро.

— Будут ли развиваться подземные города в будущем, на ваш взгляд?

— Мы знаем, как прекрасна полная идиллия, и нам вряд ли захочется переселяться под землю. Но, я думаю, что города продолжат расти и будет расти запрос на использование подземного пространства для размещения зрителей и объектов, для переваливания, для коммуникации, для чего угодно.

В принципе, в мире есть проекты строительства вящих подземных городов, например, в Мехико. В Китае уже функционируют подземные объекты. В России были тоже сериалы строительства городов на месте отработанных алмазных месторождений.

Пока эти проекты не сильно востребованы, их даже можно назвать футуристичными. Вряд ли мы с вами сознательно выберем жизнь под землей. Но то, что зритель может, должен и будет использовать подземное пространство в значительных проектах – это факт. И в этой ситуации будут особенно востребованы наши специалисты, выпускники нашего университета, аккумулировавшего уже столетний опыт в сей отрасли.

Редактор рубрики

Эдуард Добрин

Современное горное образование: от добычи ископаемых к подземным городам

комментарии (0)

Другие интересные новости

Путин поприветствовал участников музыкального фестиваля "Дорога на Ялту"