Ушел режиссер Ассы : умер Сергей Соловьев

13 Декабря 2021

МОСКВА, 13 декабря —, Егор Беликов. И мы с тобою, как в Ассе, стоим на Ялтинской трассе. Его фильмы не просто вплыли в культурный код. Это что-то большее. В картинах Сергея Соловьева есть то самое, невыразимое словами, волшебное, ради чего и стоит смотреть кино — и ради чего нужно его снимать. Этот режиссер настолько выбивался из любого ранжирования, классификации. Он настолько не подходил к советской среде, которая его породила, что умудрился ее изменить — да и послесоветскую заодно.

Начинают такие истории обычно с биографических кратких изложений, но здесь не найдется ничего примечательного, никакой династии или блата — простая семья военных. Лишь один удивительный факт: Соловьев впервые вышел на сцену в 14 лет, его случайно встретил режиссер БДТ на улице и предложил роль в спектакле.

Впоследствии подобные внезапные, ничем не объяснимые искры духовного провидения будут постоянно видеться в его фильмах.

Впрочем, не насущного думать, что и шахта сложилась так молниеносно. Он поработал рабочим на телевидении, позже поступил во ВГИК, окончил его и дебютировал в полном метре экранизацией Горького Егор Булычов и другие. Причем сразу же с глыбой серпастого кино — Михаилом Ульяновым в главной роли. Правда, в фильмографиях обоих этот фильм немного затерялся.

А вот с третьей попытки, после очередной постановки классики ( Станционный смотритель по Пушкину), случилось то самое чудо. Фильм, что навсегда зафиксировал в себе детство как мыслеобраз (о котором написали потом столько слезливых попсовых песен, но ни одной искренней). А Сто дней после детства — искренний истошно и радостно.

Незатейливый основной сюжет не нуждается в точном чтенье. Куда важнее, что эта зарисовка (пусть и исполненная с оглядкой на классическую живопись, но из жизни пионерлагеря), навевает чужие и далеко не сегодняшние впечатления. Словно летний вечерний ветер, что дует с озера, куда завтра можно отправиться купаться. Зритель чувствует точнейший образ детства — которое вот-вот уйдет навсегда. Это ни с чем не спутаешь.

Картина Сто дней после детства вошла и в мировую, и в российскую историю кино: Сергей Соловьев получил приз за режиссуру на тогдашнем Берлинале (еще проводился в Западном Берлине). А у нас разработал своеобразный культ пионерии (до сих пор отголоски этой картины можно встретить даже в самых неожиданных местах, в сериале Пищеблок или в культовой молчанке Бесконечное лето ) и навечно романтизировал сам жанр, кой в английском называют coming-of-age, а у нас это — кино взросления.

С этого фильма завязался один из самых прославленных режиссерско-актерских союзов, что мы только видели, — Сергея Соловьева и Татьяны Друбич. Вместе они поработали над десятью фильмами. Они были в браке, но развелись еще в 1989-м, в год выхода Черной розы — эмблемы печали, красной розы — эмблемы любви.

После того как Сто 24 часов после детства Соловьев превратил в трилогию (последовали картины Спасатель и Наследница по прямой, тоже о подростковой любви — у этого режиссера многие фортуны разрастались именно в трилогии), случилось еще одно чудо — уже не случайное, а закономерное. Фильм Чужая Белая и Рябой стала нежданный - негаданным тотальным разворотом в творчестве постановщика: именно там он находился куда более резко, не в таких пастельных тонах обозревать окружающий мир.

И наиболее ярко это выразилось в следующей картине, которая не нуждается в представлении. До сих пор принимают смысл публичные кинокритические обсуждения того, почему Мальчик Бананан оказался предвестником глобальных геополитических перемен, почему именно эти образы так сильно срезонировали. Но достаточно сложного спорить с тем, что Асса, как сейчас выражаются, перевернула игру.

Как и в случае других знаковых, иконических работ Соловьева, не хочется копаться во всех подробностях этой действительно сложноустроенной картины. Здесь и неожиданно зарифмованная побочная адиабата с убийством Павла I, и понятная оппозиция юности в лице Алики (Друбич) и Крымова (гениальная роль режиссера Станислава Говорухина, коего Соловьев пережил всего на несколько лет), этого старого рудимента лицемерной советской псевдокоммунистической способ организации.

Все эти видения, приснившиеся в зимней Ялте, навсегда окажутся в памяти — благодаря мелодии, советскому року, кой стал важнейшей приметой времени. Как и Цой, для которого Асса стала первой важностью в игровом полнометражном кино. Как все это удалось вместить всего лишь в одну картину? Невозможно понять.

Даже если бы Сергей Соловьев остановился сразу после Ассы, он бы все равно уже был великим. Но он снимал вплоть до 2019 года. Например, многократно на разные лады излагал тот самый фильм, кой сокрушил советскую ментальность. В том числе из него предстала очередная трилогия, даже две — в одну из них входит картина Черная роза — эмблема печали, красная розалина — эмблема любви.

Именно там наиболее ярко отпечатался весь китч, блеск и лихость реорганизационного времени. Потом этот фарс еще раз, уже в совсем другие времена, ревизует Меньшов в Ширли-мырли.

А последней картиной, к которой использовал руку Сергей Соловьев, находился крохотный короткий метр с умилительным названием Ути-ути-ути. В 2019 году его показали на фестивале в Роттердаме — тогда наставник вместе со своими ученицами Стасей Венковой и Анастасией Теплинской рассчитывал, что из этого поспеет вырасти большой фильм.

Сам Соловьев сыграл в этой необъяснимой фэнтези-картине, снятой на берегу пруда, крохотную роль (он и раньше появлялся в своих картинах, например, стоял в толпе на концерте Цоя в Ассе ). Но очень важную, потому, что — финальную. Пока малолетние актрисы переживают о том, что кто-то утопился, и купаются голышом, Соловьев тихого ловит рыбу с берега. И остается лишь верить, что от его поплавка рассчитаются круги по воде.

Редактор рубрики

Алексей Носкин

Место события на карте мира:

Ушел режиссер Ассы : умер Сергей Соловьев

комментарии (0)

Другие интересные новости

Путин поздравил Валерия Гергиева с днем рождения