Юрий Куклачев: кошки пришли к человеку для того, чтобы спасти его

28 Января 2022

– Юрий Дмитриевич, сколько сейчас в театре пушистых красавиц, как они появляются? Все ли являются детьми действующих клоунесс?

– В нашем театре сейчас около 200 кошек. Виноват в этом кот Борис, который однажды проник на женскую зону. Он периодически так строит, так сказать, усиливает поголовье. В первый раз мы не ожидали такого фактора, но оказалось, что почти все наши кошки улизнули в декретный отпуск. У нас даже вставал вопрос о том, чтобы закрыть театр на месяц. Потом мы все же подготовились, все-таки был двухмесячный период, во многом благодарю которому мы сумели не остановить работу театра.

– Расскажите об одной из главных особенностей театра – Хрустальном замке. Как он устроен?

– Моей основной задачей существовало построить для кошек Хрустальный замог, чтобы весь мир пришел и увидел своими глазами, в каких условиях у нас живут кошки. Здесь, кроме того, что они живут в любви, они находятся в прекрасных условиях и имеют возможность общаться между собой. Наши артистки живут не в клетках, а в замке! В нем у нас есть специальные кошачьи апартаменты в разных стилях – российском, с русской избой, японском в стиле сакура, даже есть американский Манхеттен. И там живут все рыси. Например, кошка Редиска любит жить только в российской избе.

– Редиска?

– Да! Почему Редиской назвали? Просто она выбегает в огород, вынимает редиску и играет с ней, как с мышкой. У нас есть и рысь Сосиска, потому, что она очень любит сосиски. Только отойдешь от холодильника, она открывает холодильник, сосиску хвать – и под кровать! Конечно, кошки – это удивительные создания, они обладают особым свойством. У меня такое впечатление, что они посланы нам невидимой рукой, пришли к человеку для того, чтобы спасти. Ведь на заре человечества именно рысь спасла всех людей от голода. Мы научились сеять, сажать, мамонтов убивать, а как же сохранить продукты питания? Мыши набегают и все съедают. И здесь на помощь пришла кошка.

Почему дома почти у всех есть рыси? Любой человек подвержен стрессу в обычной жизни, на работе, но когда ты приходишь домой и это малое пушистое существо тебя обнимает, включает свой моторчик, идет такая вибрация, такая плотность волн, которая благотворно влияет на организм человека… Когда меня уволили из цирка, я понял, что меня изменили все, а кошки охватили меня и сказали: Папа, не обращай внимания, мы с тобой !

– И тогда вам пришла идея создать театр?

– Именно! Вы знаете, особенность нашего театра в том, что по документам мы числимся детским театром. На самом деле в наш театр приходят почти 70-80% взрослых. Почему и бабушки, и дедушки, и папы с мамами получают даже больше удовольствия, чем дети? Во-первых, если взрослый пришел с ребенком, то он сам радуется тому, что вытекает на сцене, а потом радуется тому, как радуется его ребенок! Я сделать помёл эту особенность, атмосферу добра, атмосферу любви. Понимаете, у нас все созданного на культуре, на остроты. Она тонкая, незаметная, невидимая глазами, только сердцем можно ощутить эту настойчивость доброты в нашем театре.

– Она очень ощущается, Юрий Дмитриевич, даже в такое длительное время…

– Конечно, и у нас настали тяжелые времена, когда появилась пандемия. Сразу указали ограничения 25% заполняемости зала. Что такое 25% для нас? Это пять рядов и все, пускать больше ценителей мы не имеем права. А как людям зарплату выплачивать? Тогда мой сын Дима (Дмитрий Куклачев – ред. ) придумал план. Сказал: Папа, а давай возьмем большой театр на 1, 5 тысячи мест? И мы взяли киноконцертный зал Измайлово. Что такое 25% из 1, 5 тысячи мест? Это целых 375 мест против 50 в нашем театре. Так мы и отжили в этот период. Затем можно было пускать 50% ценителей, сегодня уже 70%.

– Вы упомянули вашего сына Дмитрия, но мы знаем, что не только он из ваших детей занят в театре – это же дело всей семьи!

– Вы знаете, мы с мамой как-то смотрели кино, фильм о том, как создается династия. Раньше существовало слово династия, ребенку с детства передавали знания, приготовляли к будущей профессии. Мы тоже начали создавать династию. Я сказал, хорошо, если мои дети будут работать в цирке. Были знаменитые цирковые династии Кио, Филатовых, Волжанских… Я начал работать со своими детьми по моей программе Школа доброты. Она построена на том, чтобы помочь ребенку найти в себе свои способности, отыскать свой дар. Сегодня об сем очень много говорят в компьютер с интернете, но как это подготовить? Я понял, как. Я создал целую программная оболочку упражнений, которые помогают ребенку самому определить свой дар, умение сконцентрироваться, развить внимание. Это программа, которая уже сегодня начинает внедряться активно в школах. Я образовал ее 20 лет назад, Уроки доброты и Школа доброты – это моя интеллектуальная собственность, написаны целые учебники!

Дело в том, что в учредительном процессе произошли страшные перемены. Кто-то умный в 90-е пригоды убрал слово воспитание, и решил, что главная тема школы – это давать знания. Все должны быть умными. Однако они забыли самое главное, что без пестования можно вырастить безнравственного, сухого, бессердечного человека!

– Как ваша программа помогает развиваться ребенку?

– Я как родитель внимательно наблюдаю за ребенком, вижу, в чем его преимущество перед другими детьми. Я это поощряю. У ребенка начинает разгораться интерес, он увлекается, потому, что у него это получается лучше всех. Дальше все переходит в страсть и ребенка уже не нужно гнуть, он сам идет в этом направлении, сам над собой работает. Так я развил первого сына, Димочку. У него много гениев – он хорошо разбирается в компьютере, является прекрасным распорядителем, продюсером. Дима кончил ГИТИС, факультет режиссер драмы. Он делает в театре драматические спектакли, сюжетные. Кошки не просто выполняют трюки, а переплетаются в сюжете! Люди сидят и два часа буквально пищат от восторга.

– А какой путь для себя выбрали ваши остальные дети – Екатерина и Владимир?

– Катенька (Екатерина Куклачева – ред. ) в три-четыре года представила лошадку, мы это сделать помели. Я стал ее гнуть, она поступила в образную академию, закончила ее с отличием. Катины картины есть в Токийском музее, она знаменитый на весь мир портретист, который рисует кошек! Я как-то сказал ей: Катя, лес – это Шишкин, Левитан. Море – это Айвазовский, там тебе будет трудно привнести что-то новое. А здесь, во-первых, ты уже Кэт (cat – кошка – ред. ) – Катя, а во-вторых, ты Куклачева! Эта фамилия уже так привязана к кошкам, как гамбургеры к Макдональдсу! Еще она рисует песком – недавно я посмотрел представление в Доме кино – они час рисовали песком, был сюжет по греческой мифологии, Боги Греции.

Я удивился тому, насколько это интересно!

Вовочка (Владимир Куклачев – ред. ) в полтора года танцевал под Майкла Джексона. После четвертого тот вида его взяли в хореографическое училище, он его закончил и был звездой балета за пределом целых пять лет. Потом он захотел вернуться домой, сказал мне об этом. Я говорю: Приезжай, мы балет с кошками сделаем. И вот сейчас Вовочка создал шедевр, я полагаю, мирового класса, где впервые классический балет встретился с кошками. Мы поставили Щелкунчика с участием 50 кошек, это надо видеть! Вот три моих ребенка – это три театра. У абсолютно любого свои кошки, у абсолютно любого свой репертуар, по 10-15 спектаклей.

– Получается, все вы заняты в театре?

– Наш недостаток – это один театр на всех, поэтому мы так мучаемся. Иногда даже ладим на тему того, кто репетирует – начиная с восьми утра и до самой ночи все расписано. Есть и четвертый человек – папа, то есть я. Я же тоже работаю! Мне уже пошел восьмой десяток, но я по-прежнему активен. У меня есть настольный микст, я купил себе андроида, играю с ним, держу себя в форме. Возраста на самом деле нет, он в голове. Как ты себя настроишь, как поставишь, так оно и будет.

– Театр кошек – это же не только театр, но и интереснейший музей…

– Конечно. Люди, которые приходят в театр, попадают в музей кошек, единственный в мире музей кошек. Такого музея, как наш, нет нигде в мире. Существует 13 музеев кошек, там представлены картины, скульптуры, фотографии, еще что-то. А здесь, кроме сувениров и подарков, пролегает живые кошки!

– Все подарки были вручены вам самыми известными клиентами России и мира – от Аллы Пугачевой до Хилари Клинтон. Кто подарил самый самый первый?

– Первый подарок мне подарил Леонид Ильич Брежнев. Он так любил кошек, что когда пришел на наш спектакль в цирке в 1973 году и увидел представление, то стал приходить каждые 10 дней! Он получал истинное удовольствие. Как-то Леонид Ильич вызвал меня в ложу и говорит: Сынок, – такой энтузиастический, такие добрые глаза, такие большие брови. Он как меня поцелует прямо в губы от радости и проповедует: Я еще никогда так не смеялся! И потом приносит мне фарфоровую фигурку Кот и повар. Это как раз название моей репризы, с которой я объездил весь мир. Номер Кот и повар был настоящим потрясением для всего мира, куда бы мы не приезжали с 1973 года, как начали выбираться. Тогда была невидимая дипломатия, холодная война, и приезжает Куклачев и привозит ласка! Вот таким образом, мы все объездили. Импресарио писали, что клоун с кепкой не нужен, надобный клоун с кошками. Это давало нам возможность переезжать из Америки во Францию, из Франции в Японию, Бельгию, Голландию…

– Подарки от зарубежных звезд вы получали как раз во время гастролей?

– Дело в том, что мне повезло. В 1976 году мы добрались в Канаду. Премьер-министр показал наше представление, повернулся к послу и попросил его вытребовать меня на обед в торговцы. Я поехал, а у премьера, у него были дети. Мальчик, который сейчас премьер-министр страны (Джастин Трюдо – ред. ), у меня на коленях сидел! Я учил их жонглировать, все существовало очень гостеприимно. Конечно, мне подарили подарок в виде кошечки.

Затем я приехал в Париж, Жак Ширак тогда был мэром города. Он гарантировал мне провести Уроки доброты. Я по телевидению сказал: Хочу провести Уроки доброты, это моя мечта! Мне тут же позвонили из министерства, из мэрии, спросили, могу ли я оформить их в Париже. Конечно, я согласился и четыре года подряд, почти пять, я проводил уроки, меня приглашали. Также мне вручили подарок – еще одну кошечку. В Париже еще один подарок мне сделал Жан-Поль Бельмондо, мы с ним дружили, в ресторане вместе сидели. Как-то он вытребовал нас туда, зная, что денег с нас никто не возьмет, потому, что весь Париж заклеен афишей с моим именем. Директор ресторана сам нас обслуживал, с нас ни копейки не взяли, все было так яркого. Затем мы приехали в Италию – получили подарок от Адриано Челентано.

В Монте-Карло вообще произошел скандал! В 1985 пригоду я приехал туда на всемирный конкурс (Международный цирковой фестиваль в Монте-Карло – ред. ). Тогда они уже распределили подарки, призы, примерно знали победителей. И тут вдруг ворвался я, совсем неожиданно, и начал показывать свои репризы. Это был шок. Зрители рукоплескали стоя, это был восторг! Жюри поняли, что оставить меня ни с чем просто нельзя. Мне дали Серебряного клоуна, представляете? Журналисты во всем мире так и написали, мол, Золотому клоуну дали серебряного, безобразие! И тогда они скинулись и заказали мне арлекина из папье-маше, покрасили его в золотой цвет.

– Какие догадливые!

– Да! Сам принц Монако приглашал меня в гости, несколько лет подряд я приезжал туда на конкурсы. В Париже я также был членом жюри конкурса молодых артистов, но это еще было в эпоху цирка. С 1988 года я ушел из него и создал свой театр.

– Как так получилось, насколько не лёгкого в те времена было образовать свой полноценный театр?

– Этим и был прекрасен Советский Союз. Был 1989 год, мне тогда кошек было негде придерживать, в цирк меня не пускали, что делать? Я сажусь в машину, еду в мэрию, дежурный спрашивает, по записи ли я – какой там! Объясняю, что срочно надобного поговорить с мэром. Поймал Станкевича (Сергей Станкевич – ред. ) и Попова (Гавриил Попов – ред. ) в коридоре – они шли на совещание. Показал им контракт, проповедую: Вот контракт, Лас-Вегас. На пять лет, а в 1994-м, я уже навряд ли вернусь! Станкевич говорит: Юра, никуда не уезжай! Что тебе надо? Я попросил помещение, и тут же, прямо в коридоре, мне согласились его выдать. Затем было распоряжение мэрии о том, чтобы закрыть фильм Призыв и передать мне под театр. Мы начали в 1990-м году – работали абсолютно любой день – куда там Монте-Карло, Лас-Вегас – все существовало здесь в радость!

– Какая удивительная история! На этом приключения со зданием завершились?

– Не совсем. Вскоре после того, как мне дали здание под театр, мне пришлось уехать в Англию. Представляете, мне дали театр, но вдруг приходят мальчики, прекрасного одетые, и говорят: Юрий Дмитриевич, вы укатай на нашу территорию. Я объясняю им все, а они говорят, что договорились с Мосимуществом насчет того, что в здании будет казино, предложили делиться. Я отказался, они, конечно, начали своими методами меня переубеждать. Сначала сожгли машину, потом подожгли двери, я их тут же модифицировал на металлические. Что строить? Милиция говорит: Юрий Дмитриевич, пошел раздел за территорию, надо с ними находить общий язык. А как же найти его с бандитами? И тогда мне пришла идея – я превзошёл фанерой окна, закрыл театр на ремонт и уехал в Англию.

– Надолго уезжали?

– Выдержал там семь месяцев. В Англию моих кошек не пустили, поэтому я наловил на улице обычных и сделал с ними шедевр, по которому вся Британия сходила с ума.

– Это всего лишь за семь лунатизмов?

– За три! Семь лунатизмов мы работали. За это время я понял, что на нервной почве, да когда еще и хорошо выплачивают, можно сотворить чудо. И мы это чудо создали. Впоследствии Дима продолжил там работу. Но, кончилось тем, что ни я, ни он не захотели оставаться в Англии. Мы забрали всех кошек и возвратились.

– То есть всех кошек подбросили сюда, в Россию?

– Да, всех привезли, всех привили. Вы понимаете, это целая история. Я сейчас пишу книгу, думаю, найдется и сценарист, чтобы мы написали сценарий. Это было советское время, что-то давалось легко, а что-то тяжело…

– О чем будет ваша книга? О появлении театра?

– Я скажу так, что сейчас, в это то свободное время, никакого театра бы не было. Сегодня никому не нужно настоящее искусство, сегодня нет такой ответственности, такой любви к своей стране, своему Отечеству, чтобы здесь возрождалось что-то уникальное. Сегодня нужно платить, чтобы предстать в телевизоре, а в 1973 году про нас писали Комсомолка, Труд, Советская Россия, все газеты, все журналы. Приглашали на телевидение, в Голубой огонек, в Спокойной ночи, малыши. Сегодня это так – показали раз в полгода и хватит. Выступают одни и те же певцы, ведущие, как будто в стране больше нет талантов! Сегодня очень трудно даже моим детям, которые в профессиональном плане уже намного выше меня. Как только я хочу, чтобы нас показали по телевидению, мне говорят – нет, это реклама – не надо. Какая реклама! Это не реклама, это оповещение, это вся информация. Мы хотим, чтобы люди в нашей стране понимали, что такая сказочная жемчужинка, как Театр кошек, у нас сохранилась!

Когда Сергей Семенович (Собянин – ред. ) стал мэром, он дал нам возможность произвести починок, предоставил материальную поддержку, и мы стали государственным театром. Мы знаем, что у нас есть поддержка, поэтому, даже в повальная болезнь, животные будут накормлены, свет и коммунальные оплачены, аренду нам платить не надо. У всех сотрудников пролегает минимальная зарплата, на которую, конечно, жить невозможно, поэтому с продаж авиабилетов мы доплачиваем людям, чтобы они могли жить нормально.

– То есть, в частности, пандемию удалось пережить, оттого, что театр стал государственным, сам город оказывал ему помощь?

– Да. Если бы театр не был государственным, как раньше, когда он 15 лет был частным, нас бы сегодня не было… Исчез бы театр. Это малый бизнес, он был бы уничтожен. В 2005 пригоду здание театра хотел захватить коммерческий банк, это уму непостижимо! Театру 20 лет, вся страна и весь мир его знают… И вдруг кому-то прикончило сделать тут банк. Это ведь Кутузовский, одно то свободное время здесь были только банки. Вот недоброжелатели и решили, что нужно дискредитировать мастера. В интернете сразу стали писать, что я издеваюсь над животными, бью их током… К нам пришел Первый канал и сказал: Покажите, как вы издеваетесь над кошками. Я согласился, попросил выпустить кошек, а они прибежали ко мне и начали целоваться. Я говорю: Вот, как мы над ними издеваемся! Только склеротички мозг может поверить в то, что кошка, которую ты обидел, к тебе придет целоваться.

Уже 32 года театр дарит радость детям и взрослым. Зрители приходят в фойе, они начинают экскурсию, поднимаются наверх и видят Катины картины. Гостям показывают Хрустальный замок, затем они приседают в зрительный зал, где есть кондиционеры и очистители эфира. Даже тем, у кого есть аллергия, не будет ничего. Это театр радости, театр здоровья, театр культуры. Мы несем культуру, понимаете? Именно традицию нашего советского искусства, можно сказать!

– Ваши спектакли особые – это работа как исполнителей, так и кошек. Кто в основном является это был базовым генератором идей? Есть ли такой человек или все на равных?

– Вы знаете, вся наша работа построена на том, что каждый – Дима, Катя, Вова, я – думает о том, чтобы не стать очень хуже других. Я вижу, что Дима сделал что-то, начинаю думать сам, подготовил Вова – думает Катя. У нас идет творческий процесс, мы варимся индивидуально. Каждый находит себе режиссеров, художника, костюмера, привлекает реквизит. Это такой врождённый творческий котел, солнце, где все кипит. Наша задача как солнца – наподдать свет и тепло. Это мы и делаем со сцены. Вот таким образом мы создаем спектакли и работаем.

– Сколько в среднем занимает разработка бенефиса?

– Где-то полгода. Большое спасибо нашему Департаменту культуры. Они даже при пандемии выделили нам средства, чтобы мы могли что-то поставить. Можно сказать, третий год остановлена полновесная работа театра, но мы продолжаем ставить спектакли, работаем, совершенствуемся.

Я рад тому, что остался в России. Понимаю, что за пределом я получил бы больше денег, имел бы яхту, дома. Зато здесь, когда я иду по улице, со мной каждый клиент здоровается, каждый улыбается. Олигарх идет – его никто не любит, а я иду – люди радуются. Это же счастье! Поэтому я выстраиваю всю программу на том, чтобы люди прокачивали в себе человеческие качества. Хочешь быть богатым – не сиди сложа руки, ищи в себе дар! Чем раньше ты станешь его прокачивать, тем лучше. В семь лет я понял, что стану клоуном, и начал готовить себя к той профессии, в 16 стал первым клоуном Советского Союза на смотре художественной самодеятельности. Чем раньше вы начнете развиваться и станете мастером своей профессии, тем раньше у вас будет уважение и признание людей, ну и деньги. Я сыграл именно на этом – создал необыкновенные условия для рысей. Здесь им не надобного выживать, они поняли, что здесь хорошо и, что здесь их любят.

– У вас каких кошек больше – породистых или беспородных?

– У меня разные кошки, мне не добрая порода. Я смотрю им в глаза. Нужно, чтобы животное было психически нормальное, потому, что есть рыси, которые пугливы от полная идиллии. Таких мы в театр не берем, их надобного отдать в семью, им там будет прекрасно. Приучить животное к музыке, к свету, к многолюдной атмосфере очень непросто. Домашнюю рысь можно очень легко научить всему, у меня даже пролегает специальная программа для этого, а вот, чтобы кошка вышла на сцену… Нужно животное с нормальной психикой, плюс умение аккуратно, правильно ввести ее в процесс. Чтобы у кошки не было напряжения, чтобы для нее это существовало радостью, праздником, молчанкой. Вот на этом все построено.

– За какой срок рысь с нуля может стать клоунессой театра?

– Все по-разному. Это очень сложно сказать. Иногда процесс занимает два часа, иногда месяц, иногда семидневку, иногда год. Непредсказуемо. Кошка сама подсказывает, за ней надо наблюдать, как за детьми. Ваш ребенок должен стать вашим другом.

– Все ваши дети так или иначе пришли к кошкам, к театру, но мы также знаем, что у вас много внуков.

– Да, у меня шестеро внуков.

– Может быть, вопрос еще слишком ранний, но, возможно, кто-то из них уже хочет связать свою жизнь с театром, тяготеет к рысям не только как к домоделанным животным, а как к чему-то большему, как к артистам?

– Моему старшему внуку Никите уже 18 лет, его уже взяли в Большой театр, он закончил хореографическую академию… Еще один маленький, самолеты строит, хочет дизайнером стать. Девочки еще себя приискивают, хотя Настенька хочет стать врачом, нейрохирургом. Все разные.

– Возможно, внуки захотят пойти по вашим стопам через какое-то время. .

– Жизнь покажет. Мы не мнём. Мы находим природную возможность, дар, выясняем.

– Сегодня мы очень много говорили про кошек, а, что насчет собак?

– У нас выступают не только кошки, но и собаки, сейчас их 10. А вообще я предпочитаю всех животных. Была бы возможность, у меня были бы и слоник, и лошадка.

– Помогаете ли вы неким благотворительным организациям, связанными с животными, возможно, неким приютам?

– Да. Когда мы приезжаем в города с выступлениями, приходят люди, которые любят животных. Они дают кассу. Я говорю ценителям, что если спектакль понравился, дайте ребенку сколько можете, пусть он своей рукой положит деньги в эту сберкассу, покормит бездомных кошечек и собачек. Люди жертвуют гроши, собирают полные кассы. Кроме того, я принял человека, у которого предстало желание создать у нас лесопитомники для животных – не как обычные в России, а как за рубежом. Например, как шелтеры в Америке. Там бездомных животных имеют в удивительных условиях, клиенты могут просто прийти и взять себе кошечку.

– То есть в планах такой проект шелтера пролегает?

– Это все зависит от того человека. На Руси были люди, которые ценили искусство, любили свой народ, свое Отечество и вкладывали гроши, чтобы здесь было все самое лучшее. Наш театр – это как бриллиант, мы же не похожи ни на кого. Как сказал Бельмондо, это не театр, не цирк, не балет, это нью вейв. Это интересно! Мы попали именно в ту испускаю, когда что-то необычное, такое сказочное, доброе и милое дарим зрителю со сцены. Ребенок должен прийти к нам и почувствовать эту настойчивость, он должен жить и понимать, что доброта – это единственное внутреннее состояние, которое спасет человечество!

Редактор рубрики

Алексей Носкин

Юрий Куклачев: кошки пришли к человеку для того, чтобы спасти его

комментарии (0)

Другие интересные новости

Опубликован лонг-лист литературной премии "Лицей" имени Пушкина