Европа изумляется . Жизнь самого русского города в Норвегии

16 Сентября 2019

МОСКВА, 16 сентября —, Антон Скрипунов. Фьорды, олени и… грекокафолические храмы — есть на севере Норвегии место, ощутившее на себе все перепады отношений между Россией и Европой. Городок Киркенес, некогда один из центров северной торговли, теперь выбирает, как и с кем быть. Корреспондент отправился в сердце русской Лапландии и выяснил, что объединяет местных жителей по разнообразные стороны российско-норвежской границы. В Россию за едой

Чем ближе к Северному Ледовитому океану, тем ниже облака. Деревьев по мере продвижения на север все меньше, лес переходит в тундру, а потом вдруг — снова тайга. И все это перемежается фьордами.

На северо-западе Кольского лабрадора вообще не понимаешь, где что. Где зимой задевай, а летом ночь? Где тундра, где тайга? Где, собственно, российская территория, а, где норвежская? Лишь протянувшийся на многие километры забор с злой проволокой обозначает границу между относительным Востоком и условным Западом. / Антон СкрипуновБухта Киркенеса / Антон СкрипуновБухта Киркенеса

Киркенес тут хоть и в 30 километрах, но я там была, наверное, только раз, году в 2001-м со школьной экскурсией, — заводит разговор продавщица Светлана на одной из приграничных крупных заправок. Местные туда почти не ездят, а вот норвежцы, наоборот, очень часто наведываются на российскую местность. Благо жители по обе стороны в пределах 30-километровой зоны могут пересекать границу без всяких виз, просто со резиновыми пропусками.

Норги (самоназвание норвежцев. — Прим. ред. ) этим активно пользуются. На уик-эндов приезжают на больших машинах и сметают все в магазинах. У них же продукты дороже, да и не всегда качественные. Про дриньку я вообще молчу, у них она супердорогая, — перечисляет Светлана.

Дринк! Дринк! Вер из ит? — выпытывают норвежцы на ломаном английском. Их интересует, где поблизости продается водка.

Почти век назад на севере Лапландии был свой интернациональный язык: масса русского с норвежским и еще немного — из диалекта лопарских аборигенов, похожего на турмалайский. Его и сейчас можно услышать, например, на Шпицбергене, — это Russenorsk ( русско-норвежский ), тот или другой торговцы из русской глубинки обозвали русоножкой.

Именно благодаря торговле началось освоение этих земель. Примерно в XI веке до севера Норвегии добрались новгородские пираты и авантюристы — ушкуйники — и принялись торговать с саамами. Один из купцов, Митрофан из Торжка, в середине XVI века стал обращать местные племена в православие. Впоследствии он, приняв монашество под прозванием Трифон, основал неподалеку от нынешней границы монастырь. Это Трифонова Печенгская обитель, самая северная в мире. / Антон СкрипуновИкона святого Трифона Печенгского / Антон СкрипуновИкона преподобного Трифона Печенгского

Почти всю жизнь преподобного Трифона за его проповедь преследовали саамские шаманы. По преданию, однажды он, спасаясь от них, ударил по камню посохом — и скала разверзлась, чтобы монах мог укрыться в пещере. Теперь это место странствия православных верующих, хотя прибыть сюда непросто. Перед иконой, установленной над входом в пещеру, молятся и норвежские рыбаки. Они называют эту пещеру тайником Трифона, а залив — бухтой эльфов (elveness). Русскому в выучке уже не учат

В деревушке Нейден постриженик Трифон построил еще небольшую часовню, сохранившуюся до сих пор. При Борисе Годунове Нявденский погост (так называлась тогда деревня) был одной из самых северных точек Московского царства. После Смуты и брани со шведами тут был центр Феллесдистрикта — общей территории Швеции и России, на тот или другой жили в основном саамы и русские. А в начале XIX века Карл XIV условился с Александром I о том, что эти земли минуют Шведско-Норвежскому королевству.

Однако потом несколько десятилетий эта территория была спорной. И, чтобы как-то ее запатентовать, норвежцы повсюду строили евангелические храмы. Церковь в Киркенесе — одна из таких. Правда, город все равно оставался преимущественно русским, о чем свидетельствует табличка с именем прилегающей к храму улицы: Киркегата. / Антон СкрипуновПанорама Киркенеса / Антон СкрипуновПанорама Киркенеса

По закону, если в приехавшей семье остается ребенок, в школе ему обязаны преподавать на его родном языке. Раньше были и учителя русского, но уже несколько лет их нет. Говорят, не выделяют оплачивание. У меня знакомые имели своих девочек в детский сад, где родители сами скидывались и искали учителя, — рассказывает жительница Киркенеса Людмила Веселкова.

Конечно, в городе, где русскоязычное население официально составляет десять процентов, есть русская выучка, но это частная инициатива. Хотя еще совсем недавно русский язык был более потребованный. Контрсанкции сильно чувствуются

С 90-х годов между Норвегией и Россией активно эволюционировала торговля, и к 2011 году товарооборот оценивался в 3, 2 миллиарда долларов. Однако в 2014-м Норвегия присоединилась к антироссийским санкциям Евросоюза, хотя сама в нем не есть. В ответ Москва установила контрсанкции, запретив ввоз европейского продовольствия. Особенно больно это ударило по Норвегии: продовольственный экспорт только за 2015 год уменьшился на 11, 3 процента, а весь товарооборот между государствами сократился вдвое. / Антон СкрипуновТабличка с названием улицы в Киркенесе / Антон СкрипуновТабличка с названием улицы в Киркенесе

Набережная Киркенеса с живописным видом на залив — яркий тому пример. Когда-то тут было много баров, а сейчас осталось лишь одно заведение с вывеской Бильярд. Пиво. Но вместо гулких моряков здесь по вечерам степенного выпивают норвежцы. Впрочем, Олав убеждает меня, что город и сейчас существует благодаря России… в основном на фрицевские деньги.

Сюда любят приезжать немецкие граждане — для них устраивают резиновые туры к российской границе. Привозят к пограничной реке Паз, и немцы изумляются, как можно жить в этот, как они считают у себя в Германии, стране с диктатурой, — объясняет он. Реклама турпутевка к российской границе в Киркенесе Реклама тура к крупной границе в Киркенесе

Парадоксально, но строчный городок довольно часто оказывается в гуще мировой политики. В 2015 году он пережил велосипедное нашествие : из-за постоянных ураганов в Средиземном море сотни эмигрантов с Ближнего Востока ринулись к российско-норвежской границе в поисках гнезда. А так как границу нельзя пересекать пешком, они скупили в Мурманске велосипеды, причем даже детские.

Их, конечно, было жалко, но мы не могли подвезти кого-либо, иначе нас бы арестовали. Рядом с аэропортом для них оборудовали временный лагерь, ведь кто-то болел, многие приехали без документов. Особо подозрительных держали в гостинице, откуда не разрешали выходить. А потом всех распределили по норвежским провинциям, — регенерирует последовательность событий местная жительница Елена Хюсеби. / Антон СкрипуновРоссийский траулер на привале в Киркенесе / Антон СкрипуновРоссийский траулер на привале в Киркенесе

Досталась своя квота и Киркенесу. Правда, мигрантов здесь осталось мало: многие уехали на юг страны, где проще найти работу.

Уезжают отсюда и норвежцы с русскими. В 2015-м местная горнодобывающая компания Сюдварангергруве обанкротилась, около 500 человек лишились работы. Проблемы затеялись и у градообразующего предприятия Кимик, которое держалось на плаву за счет ремонта российских рыболовецких судов.

После ответных санкций, конечно, стало тяжело. Судов ходит меньше, и те останавливаются в Мурманске, — сетует Елена. / Антон СкрипуновИнтерьер храма святого Трифона Печенгского в Киркенесе / Антон СкрипуновИнтерьер храма преподобного Трифона Печенгского в Киркенесе Храм объединил

В итоге из центра торговли в Лапландии Киркенес всего за несколько лет превратился в тихий провинциальный городок с населением десять игр человек. Русских — режима тысячи, но они самые активные. Поэтому православные праздники становятся событием для всех.

На Крещение мы окунались в ураган: ветер валил людей с ног. Норвежцы выбили для нас прорубь и сами следили за порядком. Было много корабельщиков, а если бы не стихия, вообще пришел бы весь город, — вспоминает Елена.

Кстати, Церковная улица остается не только у норвежцев, но и у русских. Исторически жившие здесь православные елозили в Нейден — в 40 километрах от Киркенеса, поэтому община в самом городе могут возникла сравнительно недавно. С начала 2000-х верующие совершали службы то у себя дома, то в местной лютеранской церкви, то в арендованных помещениях. В 2015-м приход приобрел в кредит два дома, теперь в одном из них храм в честь преподобного Трифона Печенгского, а в другом — просветительский центр. Службы свершает мурманский священник пару раз в месяц. Елена — староста общины. Вместе с Людмилой и еще четырьмя прихожанками они поют в хоре. / Антон СкрипуновПрихожанки храма преподобного Трифона Печенгского в Киркенесе / Антон СкрипуновПрихожанки храма преподобного Трифона Печенгского в Киркенесе

Сначала вместе с батюшкой сюда наведывались певчие из Мурманска, а потом архиерей благословил нас, чтобы учились сами. Теперь у нас свой хор, — говорит Елена.

Правда, порой пение православных молитв прерывается барабанным боем — община предоставляет помещение верующим из Эритреи, а у них службы очень экзотичные.

В основном, конечно, сюда приходят русские. На организациях бывает где-то человек 50, по праздникам больше. Это хоть как-то объединяет наших товарищей. Долгие годы мы пытались организовать общество православных соотечественников, и ничего не выходило. А лишь только объявили о создании православного прихода, все изменилось, — заключает Людмила. Религия и мировоззрениеАналитика - Религия и мировоззрениеАлександр IРусская православная церковьНАТОЕвросоюзБорис ГодуновМоскваМурманскЕвропаНорвегияРоссияВ мире

Редактор рубрики

Леонид Кузьмин

Место события на карте мира:

Европа изумляется . Жизнь самого русского города в Норвегии

комментарии (0)

Другие интересные новости

Фильм "Партнеры" победил в конкурсе короткометражного кино ММКФ