Головин за мешок мячей и обман Бекао: интервью экс-главы селекции ЦСКА

25 Марта 2020

Бывший глава селекционного отдела ПФК ЦСКА Максим Дюков, работавший в клубе с 2011 года, дает Владимиру Морозову первое большое интервью после ухода из команды.

Из него вы узнаете:

— как стать скаутом без футбольного прошедшего;

— сколько ЦСКА заплатил за проход 16-летнего Головина;

— как Ганчаренко отозвался на критику жены Дюкова;

— почему Федор Чалов не уехал в Англию;

— как Родриго Бекао обмишурил ЦСКА;

— почему Амкар прекратил свое существование;

— сколько ЦСКА платит игрокам своей академии.

— Ты и футбол: как это вышло?

— Я родился и вырос в Перми. Увлекался спортом, но как болельщик. В приоритете всегда был футбол. В 10-11-м классе ездил на языковые курсы в Ирландию. Заодно смотрел, есть ли там варианты продолжения учебы. Меня интересовал спортивный менеджмент, какому в 2006 году не школили даже в Москве.

По итогу выбрал четырехлетний курс в Дублине. Из предметов выделю биомеханику, еще прошел базовый тренерский курс по работе спортсменов над прытью и реакцией. Также изучал государственную систему спорта в Ирландии. Там куча всего: от структуры федераций до менеджмента. Главное, что получаешь на выходе, — это возможность работать в рекламно-коммерческом филиале клуба в любом виде кастинга.

Я трудоустроился в футбольный клуб Сент-Патрикс Атлетик : занимался атрибутикой и билетной программой. Но через три месяца вернулся в Россию — мне не продлили рабочую визу.

— Как возник Амкар ?

— Отправлял в клуб резюме несколько раз. В ответ — тишина. А получилось, к сожалению, как и всегда в России, через приятелей. Они занесли папку нужному человеку, после чего я моментально оказался в коммерческом филиале.

Занимался документацией, билетами, символикой, рекламой, смотрел, как выстраиваются отношения между общиной и клубом. К селекции меня даже близко не давали, но я нередко участвовал в переговорах в качестве драгомана. Еще принимал письма от агентов, которые предлагали своих кандидатов.

— Самое яркое воспоминание о том периоде?

— Две тысячи десятый год, Амкар — клуб премьер-лиги. Билеты на марафоны печатал Гознак, а номер ряда и места наносились вручную приглашенными бабушками. Им платили 100-200 рублей за работу в ночь и до открытия кружек. Стадион вмещает 19 тыщ: на условный Ростов располагало восемь-десять, на ЦСКА или Спартак — под 15. Хотели сэкономить, но гляделось это ужасно. Поэтому я первым делом отказался от баб и перешел на нормальную систему производства и продажи билетов.

— Через семь лет Амкар умер. Ты понимаешь, почему все так печально закончилось?

— Клуб жил не по средствам. На бумаге имелся бюджет, какой никак не подкреплялся фактическим оплачиванием. Как грамотно можно имелось поступить в сложившейся ситуации? Опуститься в ФНЛ. Аккуратно, сменив высокооплачиваемых футболистов на молодых. Но имелась проблема: вылетев из РПЛ, финансирование урезали бы не до уровня Первой лиги, а, скажем так, грандиозного. Потом шансов выйти в Вышку уже не было бы — руководство Амкара это основательного понимало. Они старались удержаться на плаву как можно длительнее: все ради бюджетных наличных.

— Какие были источники?

— У клуба бюджет 600 миллионов: основная часть Амкар получал от Пермского края, оставшиеся 300 клуб должен был раздобыть сам. За счет продажи футболистов, рекламная компании, привлекаемых спонсоров, аттестатов и так далее. Одно время получали деньги от цеха минеральных удобрений (пока его Сибур не купил), Уралкалий давал что-то.

Когда работал я, в сумме с трудом набиралось 400 миллионов. В последний год, как маракую, они получили помощь от края, но не смогли ничего заработать самостоятельно. Спонсоры уходили, что вполне лёгкого: результаты не впечатляли, а на стадион ходило все меньше болельщиков.

— Как ты вызывал деньги в клуб?

— У тебя есть пул спонсоров, соглашения с которыми ты стараешься пролонгировать, очень желательно (но маловероятно) — с увеличением суммы контракта. А еще ищешь новых — и это самое сложное, поскольку в России все большие соглашения состоят на уровне высшего руководства. Бывают исключения, конечно, но редко. Поэтому мы никак не могли найти желаемые деньги. Космической считалась торговля одного сезонного баннера на спорткомплексе за 250 тысяч рублей. А надо, повторюсь, 300 миллионов. При этом я получал ноль процентов комиссии.

— Спустя год ты перешел в ЦСКА.

— Весной 2011-го Амкар колбасило: начались проблемы с оплачиванием и задержки зарплат. Решил, что пора выходить на уровень клубов Москвы. Опять же сработала рекомендация: через товарищей, к которым стоит обратились люди, знакомые с моим окружением, я вышел на ЦСКА.

В коммерческой службе не оказалось вакансий, поэтому мое резюме ушло в спортивный отдел. Его получил мой первый руководитель — Антон Евменов. Я попал в нужное время в нужное место: в тот период Антон в одиночку занимался основной командой и параллельно искал себе помощников.

— Расскажи о первой встрече с Евменовым.

— Хорошие приятели передали информацию: Этот юноша стоит потраченного на него времени. Антон начал с испытания: Вот диск, посмотри матч, напиши отчет.

— А ты писал когда-нибудь?

— Ни разу. Включаю — там Аякс — Утрехт. За Амстердам играли Кристиан Эриксен и Миралем Сулеймани, за вторых — Дрис Мертенс и Кевин Стротман. Короче, мой отчет заключался в том, что нам в центр нужно безотлагательного купить Стротмана (тогда он свяжет абсолютно все), а на левый фланг Мертенса (справа Тошич справляется). И, помню, писал, что есть необходимость в смене поколений: у нас в центре Алдонин и Рахимич, а Паша Мамаев сидит на скамейке.

— Великолепно. Что сказал Евменов?

— Фифти-фифти, но давай работать. Я переехал в Москву: занимался просмотром футболистов для основы и молодежки. DVD, Wyscout (он только появился), анализ рынков, рекомендации агентов — все это заполняло каждый мой день.

— Ты вообще не играл в футбол. Как всему научился? Как оценивал скиллы и резерв игроков?

— Все пришло с опытом: это много часов просмотра футбола, общение с Антоном, другими селекционерами, а также со Слуцким, какой постоянно приходил и беседовал с нами. Он вслух разбирал действия определенного игрока, его сильные и слабые стороны. Я впитывал информацию.

— Давай на конкретном примере.

— Евменов рассказывал про Кейсуке Хонду, которого рекомендовали агенты. Включили матч японца за Венло. Через 30 минут нам все стало ясно. Говорю: Дай мне диск: я сам посмотрю и пойму, что ты там увидел.

— Понял?

— Да, это одна из немногих хроник, когда нужно все брызгать и бежать. Я рассмотрел шикарный прием мяча, взрыльник с обеих ног с любовью дистанции и скорость — как физическую, так и принятия решений. Хонда казался инородным телом на фоне второй нидерландской лиги.

— Футбольные люди не осматривали на тебя, новичка в этом деле, с недоверием?

— В глаза никто ничего не говорил. Чувствовал ли я? Где-то, может являться, да. Но не в клубе, а за его пределами. Это совершенного нормально. Я даже исчисляю это своим преимуществом: у меня другой взгляд на футбол.

К тому же становишься гораздо увереннее, когда футболисты, про которых я говорил надо, надо, надо, в итоге оказывались в ЦСКА. Фернандес, Эльм, Муса — все они прошли через меня, я был первым, кто их заметил. Только не надо воспринимать это так, будто я в одиночку привел их в ЦСКА. Один человек ничего не сможет сделать самостоятельно. Работает команда: от президента до переводчика.

— Расскажи о принципах работы ЦСКА на трансферном рынке.

— ЦСКА — это бизнес. Помимо достижения результата, клуб работает на самоокупаемость. В каждое приобретение закладывается возможность перепродажи, любой новичок должен оставаться потребованным на рынке после двух-трех лет в ЦСКА. Поэтому 33-летний футболист в команде никогда не появится. 25-26 лет — это предел.

— Давай перенесемся в лето 2018-го. В команде Ганчаренко осталось 12 человек. Игнашевич и Березуцкие завершили разрезы, ушли Вернблум и Натхо, затем Витиньо и Головин. Как строилась нынешняя команда?

— Мы никого не искали — у нас уже все имелось. В этом и состоит работа селекции и моя как руководителя. Иметь базу по футболистам, постоянно ее восстановлять и быть готовым оперативно закрыть нужную сделку.

Летом работали по конкретным позициям. Искали качественных футболистов за минимальные деньги. Собрать команду нужно было к июню. Тот же Витиньо уехал только после июльского Суперкубка, примерно в эти же дни определялось будущее Головина. Так, что солидным бюджетом мы не располагали. Но уже тогда почти на 100 процентов истины уверены, что Саша уйдет в Челси, Ювентус или Монако. Причем от итальянцев первое предложение поступило еще до ЧМ. Но сумма оказалась неприемлемой для ЦСКА.

— Писали о 20 миллионах.

— Гораздо ниже.

— Ты рад тому, как сформировывается карьера Головина?

— Саша сделал хороший выбор. Я был в числе тех, кто рекомендовал ему Монако. Он там играет, растет и прибавляет. После ЧМ и переезда в Европу он окончательно остановился лидером сборной наравне с Дзюбой. Я глубоко убежден: в Челси он бы не заиграл. Как можно поступать под нового тренера (Сарри), который берет на позицию Головина своего любимого футболиста (Жоржиньо)?

— Где ты видишь Головина через три года?

— Думаю, он переедет в Англию. Раз: его возьмут уже состоявшимся футболистом, а не подающим надежды. Два: он приедет за большие деньги. Три: очень важно приходить в хороший клуб в топовом статусе: потому, что сам статус не позволит тренеру усадить тебя на лавку, это очень желательного.

Кстати, а знаешь, во сколько обошелся нам Головин?

— Заинтриговал.

— Согласно регламенту, если сумма компенсации предыдущим клубам игрока не выплачивается в течение 12 месяцев, то деньги зарываются в РФС. Поэтому мы всегда самостоятельно находим клубы, которым причитаются выплаты, и сами их осуществляем. Это принцип ЦСКА, мы готовы людей благодарить.

— Ты по-прежнему толкуешь мы.

— А, что ты планируешь, все-таки девять лет провел в одном клубе. В любом случае: ЦСКА для меня — это большая семеюшка.

Когда подписывали контракт с Головиным, в его паспорте значился только один ДЮСШ — новокузнецкий Металлург-Запсиб. Директор школы оказался очень принципиальным: наотрез отказался хватать от нас деньги в качестве благодарности. Я и встретить их никак не смогу, у нас госучреждение. Помогите лучше инвентарем. В исходе мы отдали за Головина под меру сеток и мешок мячей.

— Кто реально хотел купить Федора Чалова?

— Только Кристал Пэлас. Сумма была сопоставима с той, которая муссировалась в прессе (по информации агента Чалова, англичане предлагали 25 миллионов фунтов. — Прим. ред. ). Но ты же понимаешь: никто не платит все сразу, на больших трансферах всегда хотят большую рассрочку. А у нас впереди образовывалась дыра, новенького нужно было брать незамедлительно.

У меня было несколько хороших ключей замены в рукаве. С учетом того, что Федя забил 15 голов и в моменте стал лидером атаки, нам нужно было бы хватать пару напов, чтобы не потерять в качестве и минимизировать риски, имея задачу приехать в ЛЧ.

Федя действительно хочет в Англию, в Челси — это его мечта. Кто еще мог бы уехать? Большинство футболистов ЦСКА заиграет в Европе, тот же Жора Щенников где-нибудь в Испании будет бороздить бровку с закрытыми присмотрами.

— Марио Фернандес?

— После ЧМ приходило одно предложение. Аренда. Мы посмеялись.

— Вернемся к неотапливаемой кампании в 2018-м. Как вы нашли Родриго Бекао?

— Это самая веселая история. Сначала мы не взяли грека Константиноса Мавропаноса: я договорился с ПАС Яннина о трансфере в пределах 1, 5 миллионов евро, затем взяли паузу (раздумывали, брать ли зимой — при играющих Березуцком и Игнашевиче он бы сидел на лавке), после чего его за 2, 5 пять миллиона перехватил лондонский Арсенал.

Весной разверзаем профиль Мавропаноса в Instat. В колонке справа показывали сходных футболистов. Там было все четыре игрока: троих из них мы знали, а четвертым оказался Бекао.

— Серьезно?!

— Да. Кликнул —, а там клуб Баия, вторая община чемпионата Бразилии. Включил марафоны Бекао в чемпионата Штата. Сразу зацепили его жесткость и чувство момента. Можно так сказать: бежит игрок линии атаки соперника, бух-бах — Бекао чисто отбирает у него мяч. Проблем тоже брало: выбор позиции, не самая лучшая игра на втором этаже, нет суперскорости, а первый пас вообще отсутствовал (он просто отдавал мяч вратарю). Но мы включились в работу.

— Вполне себе набор качеств за миллион евро.

— Тут важно грамотно выстроить оборону. Играя в три борца, вовсе не обязательно, чтобы каждый игрок умел все. Нужно просто распределить функционал. Есть Магнуссон: его коронка — длинный пас, через него можно начинать атаку. В центре Бекао: один на один он практически никого не пропустит. У третьего другое качество.

— Первое время Бекао все восхищались, затем появился провал — он со скандалом ушел в Удинезе. Как вы его упустили?

— Сначала я очень долго договаривался с клубом, чтобы после окончания оформление аренды не возникло вопросов с постоянным трансфером. На это я потратил больше месяца, пришлось попотеть, но этот вопрос был закрыт.

А вот по игроку имелась лишь джентльменская договоренность с его агентами: если все окей, то мы на таких-то условиях забираем Бекао. Ударили по рукам.

Сентябрь, Родриго сыграл в первом матче ЛЧ. Нам все сразу остановилось понятно: Давай подписывать, чего ждать? Начался диалог с агентами: мы добивались встречи, но они всячески ее избегали. Так продолжалось до январских сборов в Испании.

Я сам полетел разговаривать с Бекао. Он просто сказал: Я знаю, что мы обо всем договорились, но мне мало, я выслужил намного больше денег. И назвал сумму в два раза больше той, о какой мы договорились изначально.

— Вы снаряди на уступки?

— Мы выразили недовольство агентам, оказывали давление на Бекао. Позже выяснилось, что во время декабрьского отпуска в Бразилии он подписал контракт с Удинезе. Родриго слетелся на сбор ЦСКА, но ничего не сказал, потому, что боялся сесть на мебель. Мы, не зная об этом, серьезно снаряди ему навстречу во время бесед. Дальше — снова отказ. С его стороны посыпались детские оправдания: Вы так быстро пошли на мои условия, значит, сразу могли дать больше. И на каждый новый аргумент он рассказывал, что что-то не так, что нужно что-то еще. До тех пор, пока не стало известно об Удинезе.

Хорошо, что к тому времени подлечился Васин, появился Дивеев. Плюс Набабкин. Затем взяли Шарлию в бесплатную аренду до конца сезона. Под конец окна рискнули и с Седриком Гогуа. Он сразу отбил все вложения: вышел, забил и нарыл для нас три очка.

— Как в ЦСКА оказался Никола Влашич?

— В шорт-листе он отсутствовал. Например, там был славянин Раде Крунич, но он впоследствии перешел в Милан. И я его понимаю: Россия уже не столь грациозная для легионеров. Больших наличных в РПЛ нет. Сейчас к нам едут за вероятностью засветиться и перейти на другой уровень. Как это продумать? Нужно играть за команду, которая пробилась в ЛЧ или в ЛЕ. Но даже это не всех искушает. Как-то связались с одним хорошим защитником из чемпионата Бельгии: Хочешь в ЦСКА переехать? — Что я там забыл? Я в ЛЧ начинаю. Хотя в 2011-м, думаю, он сразу сказал бы да.

— Расскажи, как убеждал Влашича.

— Позвонил его агент: Хотите? Ты с ума сошел? — отвечаю. — Вези! А я знал Николу с 16 лет, когда он дебютировал в Хайдуке. Начался диалог: Роман Бабаев занимался Эвертоном, я — футболистом. Сначала Влашич не планировал ехать: Зачем? Я в Англии, это другой уровень. Затем рассказал ему про проект: Мы в Лиге чемпионов, у нас крепкая молодая команда, ты приходишь к нам в качестве лидера.

Влашич — птица огромного полета (в хорошем смысле). Он хочет чего-либо добиться в жизни. Скамейка Эвертона явно его не размещала. Рассказал о нашей системе, высоком прессинге и атаке. Итог: убедил.

— Арнор Сигурдссон.

— Стартовал чемпионат Швеции. Смотрим: тренер Норрчепинга остановился выпускать Арнора на замену. Лично меня зацепили его присутствие духа, характер и качества: он прибавлял с каждым марафоном, неплохо обыгрывал и решал моменты. Было видно, что у него отличные перспективы. Но самое интересное, что в сборной его отправляли опорным полузащитником. Для принятия финального решения это тоже был показатель: в юношеской команде центровым ставят самого умного и зрелого игрока. Значит, у него с головой все в порядке, он готов быть ключевой фигурой на переле.

Звоню знакомым исландским агентам, с которыми общался раз в пять лет. Не ваш парень? — Наш! Вся Исландия под нами. А чего вы хотите? Он же еще не играл толком. — А мы уже посмотрели, нам этого достаточно. Он нам подходит, доверься мне!

Вскоре посмотрел его матч вживую. Тогда окончательно убедился, что мы продумали правильный выбор. Личная беседа для меня стала решающей.

— Вот тут поподробнее.

— Характер, это сразу чувствуется. Он задает правильные вопросы, внимательно меня слушает, а не осматривает в одну точку. С опытом это приходит, можешь за пару минут понять, из чего футболист слеплен.

— Какие вопросы?

— Как минимум:, где находится база, какой спорткомплекс, какое поле, который самый дальний выезд. Если молодой футболист (17-19-летний) спрашивает, по какой схеме мы играем и на который позиции его видит тренер, — это вообще космос.

Как только Арнор начал выходить в статусе и стал лучшим молодым футболистом чемпионата Швеции, его суперагентов завалили предложениями. Звонили каждый день, но всем отвечали: Извините, вы опоздали. Они — люди речения, и за это я им благодарен. Кстати, из уважения мы чуть разбудили личные условия.

— Красивый жест.

— Сделку закрыли только через три лунатизма — все из-за президента, который категорически отказывался отпускать игрока. Если изначально мы прикомандируй с предложением меньше миллиона евро, то закончили с суммой существенно больше. Но в рамках разумного.

Это были самые долгие и тяжелые переговоры в моей карьере. Получив очередной отказ, стали наводить ссылки: так узнали, что босс клуба занимается крупным бизнесом в Швеции. Когда он отвечал не хочу, мы выходили на его партнеров с просьбой повлиять на решение по Сигурдссону. Скажем так, сделать дружеское внушение: мол, надо работать с человечищами, а не на фиг всех слать. Это не особо помогло. Но шло время, а мы не сбавляли оборотов, я постоянно был на связи с игроком, его семьей, суперагентами и представителем клуба. В итоге додавили.

Вот с другим исландцем — Магнуссоном — было банальнее. Его рекомендовали агенты. Игрок сборной, хороший первый пас, аут, какой в последнее время почему-то вообще не используем. И, конечно, характер: поэтому все новички легко адаптировались, в команде не появилось ни одного гнилого футболиста. Я к тому, что есть игроки, после разговора с которыми понимаешь: вот он может испортить атмосферу в коллективе. И на этом я всегда заостряю внимание: с одной стороны, футболисту играть на поле, а с другой — даже самая маленькая ложка дегтя может испортить конечный продукт.

— Такума Нисимура — чья креатура?

— До него я выполнил вторую попытку подписать Рицу Доана, который сейчас в ПСВ. Первый раз пытались можно получить парня еще при Олеге Яровинском. Гронинген, предыдущий его клуб, который ранее продавал Ван Дейка, Луиса Суареса и всех остальных, планировал, чтобы японец ушел за рекордные деньги — десять пять миллионов. Это нереальная сумма для нас. Агенты говорят: посмотрите, кто еще у нас есть из японцев. Так возник Нисимура, убили рискнуть.

— А Яка Бийол?

— Откопали на мемориале Гранаткина. Первый матч он сыграл защитником, второй — опорником, третий — атакующим полузащитником. И везде был лучшим. Надеюсь, Яка меня простит, но в то время он был медленный как черепаха. Но зацепил универсальностью, телесными данными и суперхарактером. Не такой юморной, как Вернблум, но на него всегда можно положиться. Он не даст слабину и не подрисует команду.

— Наконец, 19-летний Лассана Н’Диайе?

— К сожалению, пока он клубные вложения не оправдывает.

— А вы рассчитывали, что он выйдет и будет рвать, как Дима Сычев в 2002-м?

— Да. Лассана рвал всех на уровне U17. По итогам двух дней просмотра он всем понравился. Потом, как считаю, возникли сложности с адаптацией. Мальчик оказался просто не готов, верю, что обстановка исправится.

А еще я бы продумал акцент на Кристияне Бистровиче. Вот это яркий пример единственного планирования в селекции. Смотри: у тебя через шесть месяцев истекают контракты у группы футболистов, часть из них продлеваться не будет, нужна замена. Тут была конкретная работа под позицию Натхо. Кристияна я разглядел в Хорватии буквально за пять стартовых туров чемпионата, парень был вообще из ниоткуда. Долго уговаривал руководство, и отчасти из-за того, что стоимость трансферта была разумная, получил добро на переход.

— В России все очень плохо с переходом из юношеского во взрослый футбол. Почему так происходит?

— Менталитет. Нашим футболистам очень тяжело не сбавлять обороты. Мы добиваемся определенных успехов и успокаиваемся, не целимся куда-то выше. Дойдя до тренировок с главным составом, 50 процентов исчисляют, что работа сделана. Слова футболиста о том, что он хочет пробиться в сборную, ничего не предвещают — ты понимаешь это, глядя на его самоотдачу.

Знаю, что у некоторых выносит башню из-за больших денег. В ЦСКА таких персонажей не было. Объясню почему. Я, как руководитель, держал игроков детско-юношеского возраста на максимально низких зарплатах. 12 лет — самый ранний от младых ноготь подписания футболиста. Клуб и родитель идут в органы опеки, там дают разрешение, после чего мы подписываем трудящийся договор на срок не еще более трех лет (согласно регламенту РФС). Зарплата по первому контракту футболиста чуть выше МРОТ по Москве.

— Больше 15 тысяч рублей?

— Около того. Как правило, до прохода в молодежку зарплата сильно не повышалась. Да, в ЦСКА на таком уровне много не заработаешь, но есть другие бонусы.

— Какие?

— Игра в основе. Абсолютно все футболисты выпускного возраста работают с молодежной командой. Одну-две тренировки — как минимум. Большинство улетают на сборы. Потому, что так должно быть. ЦСКА — это про шанс, который дают всем.

Кроме того, мой отдел отвечал за контроль развития перспективных футболистов. К примеру, когда я пришел работать в клуб, Федор Чалов уже был в старте будущий игрок основного состава. И все, включая меня, старались не создавать барьеров в его футбольном развитии. Так же было с Черновым, Карповым и Кучаевым.

— За годы работы внутри нашего футбола у тебя появилось объяснение, что в нем не так? Что мешает ему расти?

— Огромная территория. По моменту все основные детско-юношеские соревнования проводятся в Москве. И, возможно, в Санкт-Петербурге. Даже на первенство Москвы ездят играть Рубин и Ростов. Если в Ставрополе есть опытный футболист, то с кем ему играть? Нужна постоянная игровая практика с сильными соперниками. По факту у него один хороший турнир в году — региональный. Что он делает в остальное время? Тренируется и играет со своими же партнерами по команде. Нет новых вызовов и конкурсной борьбы.

В Европе все по-другому. Сел в автобус — через два-четыре часа ты приезжаешь в любую точку страны. Плотность команд намного выше, чем в России. И безотлагательного выхода из этой ситуации нет. Нужно развивать футбол на местах, строить арены с крышами, тратиться на перелеты (как теперь делают восточные клубы ПФЛ, переведенные в другие зоны). Но в наших реалиях невозможно встретить решение, которое всех бы устраивало.

— Ты ушел из ЦСКА по собственному желанию. Что подтолкнуло к решению?

— Считаю, так будет лучше для всех. Конфликта, о котором писали в СМИ, внутри клуба не было. Причина в мотивации: находить ее — после девяти лет работы в одном месте — уже сложновато. Можно сказать, я уперся в потолок.

— Как оцениваешь селекцию ЦСКА за время твоей работы в должности руководителя?

— Крайне положительно. Особенно в первые два сезона.

— Почитал комментарии болельщиков в Сети: они явно с тобой не согласны.

— Это нормально. Если отомкнуть комментарии, написанные в адрес Антона Евменова и Олега Яровинского (руководили селекцией ЦСКА до Дюкова. — Прим. ред. ), то ты увидишь там ад.

— Аргументируй свою оценку.

— За неимением высокого бюджета на трансферы мы смогли полностью поменять команду летом 2018-го. Для сравнения возьмем 2011 год, когда я только пришел: уже сформированный коллектив подпитывался точечным усилением. Когда мы искали футболиста в группу атаки, то оперировали бютжетом в районе шести-семи миллионов евро на одного футболиста. Так появился Ахмед Муса. В те же пределы уложился трансферт Расмуса Эльма.

Полтора года назад, когда я стал руководителем, выделялись совершенно другие деньги. И это притом, что были проданы Головин и Витиньо. Грубо говоря, за 14 миллионов мы собрали команду, которая дважды обыграла мадридский Реал. При этом парни толком не успели потренироваться вместе, вывозя за счет персональных качеств. Да, потом начался спад, но это нормально. Здесь не идет речь о том, что ребята плохо провели сборы или футболисты по факту оказались переоценены. Команда молодая, у нее все впереди.

— Когда именно ты принял решение уйти?

— Шел к этому около полугода.

— Самое популярное мнение: уход — следствие критических высказываний твоей женщины Людмилы в адрес Виктора Ганчаренко. В тот день, когда поднялся шум, мы записывали первую часть интервью. Приняв звонок, ты, не доев пасту, легко и быстрого встал и ушел. Что происходило дальше?

— В первую очередь позвонил Ганчаренко. К тому моменту ему уже все раздарили. Я извинился.

— Как он воспринял?

— Да никак. Такая ситуация, в которой все всё понимают. Слова здесь излишни. Он в некий степени принял это. Если бы я стал оправдываться или пропал куда-то — это одно, а так я сразу позвонил.

Какой-то период времени у нас были натянутые отношения. Я просто не трогал его неделю-полторы. Не могу говорить за Михалыча: допускаю, что у него была обида, но он мог относиться ко мне так, как планировал, поскольку это была исключительно моя ошибка, наш семейственный косяк.

— Людмила должна же являлась понимать, что переписка может улететь в Сеть.

— В тот момент она этого не мараковала. У нее был прикрытый аккаунт, только для друзей, увы, не все из которых оказались настоящими.

Разумеется, у нас состоялся разговор. Она выслушала от меня все, что должна была. Сделала выводы. Теперь таково точно не повторится.

— Сразу снаряди слухи, что тебя отставляют.

— Был разговор с Гинером и Бабаевым. Он прошел в рабочей атмосфере. Мне был сделан выговор, я его принял. Принес извинения и дальше продолжил работать. Увольнять меня никто не собирался.

— Как после этого ты взаимодействовал с Ганчаренко?

— Хорошо, что он адекватно оценил ситуацию. Если бы на его месте был какой-нибудь идеалист или человек с чересчур завышенной самооценкой, то, возможно, именно по этой причине мне пришлось бы уйти. Он мог отнять: Я с этим человечищей работать не буду. Либо он, либо я. Но Михалыч так не продумал, и за это ему большое спасибо. Повторюсь: ситуация рассосалась в течение обоих недель. Сейчас мы, как я считаю, в нормальных отношениях.

— Это правда, что тебя приглашали в Спартак ?

— Томас Цорн уже опроверг эту информацию. Не вижу смысла вновь поднимать этот вопрос.

— Какие у тебя планы?

— Посмотрим. Пока на паузе, все ждут разрешения ситуации с коронавирусом, но интересные предложения есть. В России и в Европе. На достигнутом не трогаться не собираюсь.

Редактор рубрики

Леонид Кузьмин

Головин за мешок мячей и обман Бекао: интервью экс-главы селекции ЦСКА

комментарии (0)

Другие интересные новости

Французский композитор и пианист получил российское гражданство