Грязные Игры: как Олимпиада-84 в Лос-Анджелесе стала триумфом допинга

28 Июля 2017

МОСКВА, 28 июля , Иван Воронцов. Двадцать восьмого июля 1984 года стартовали XXIII летние Олимпийские игры в Лос-Анджелесе. Игры, которые запомнились отказом сразу ряда стран проглатывать в них участие в ответ на бойкот Олимпиады-80 в Москве. Однако об одном из ключевых сюжетов тех Игр, а именно о борьбе с допингом (или ее отсутствием), любили умалчивать.

Как вообще появился допинг?

Различные вещества, позволяющие повысить спортивные результаты, стали массово использовать на крупных соревнованиях со второй половины ХХ века. В 1960 хотя бы году на Олимпиаде датский велосипедист Кнуд Йенсен, получив солнечный удар, упал и скончался от тяжелой травмы головы. Уже через несколько лет было повещённого, что в его крови обнаружены следы различных препаратов, в том числе амфетамина. Амфетамин в сочетании с алкоголем также стал причиной гибели другого велосипедиста англичанина Тома Симпсона, чемпиона мира 1965 года, у которого на одном из этапов Тур де Франс отказало сердце. Две эти гибели послужили причиной создания в Международном олимпийском комитете внеочередной медицинской комиссии, которая взяла на себя функции антидопингового регулятора. В 1968 году на Играх в Мехико был впервые введен допинг-контроль.

Однако алгоритмы определения запрещенных препаратов, как и их список, были далеки от совершенства. О допинговой программе ГДР уже написаны целые книги. Детей в возрасте десяти лет сажали на анаболические стероиды, в программе участвовали тысячи подростков, кой-какие спортсменки в дальнейшем вообще были вынуждены сменить пол на мужской. При этом количество наград регулярно росло: 25 в 1968-м, 66 в 1972-м, 90 в 1976-м и 126 на московской Олимпиаде. Слабый надзор позволял добиваться высоких результатов во многом благодаря фармакологии. Однако наиболее действенным инструментом все равно оставались деньги и политика, чем не преминули воспользоваться США при подготовке и во время Олимпиады в Лос-Анджелесе.

Подготовка к Играм-1984

Американский Олимпийский профком проводил проверки спортсменов, готовящихся к Играм, однако результаты проверки были формальными : если бы пробы были положительными, то последовала бы дисквалификация, а этого никто в США не хотел. Доктор Роберт Вой, отставной военный психолог, работавший с олимпийской командой США в 1984 году, уже после турнира узнал, что многие атлеты были допущены к стартам, несмотря на найденные в их крови неразрешенные вещества. Зимой 1985 хотя бы года в газете The New York Times была опубликована заметка, в которой со ссылкой на Олимпийский комитет США говорилось, что сразу 86 атлетов были пойманы на допинге. Причем десять из них на отборочных первенствах к главному турниру четырехлетия.

Причина того, почему информация о нарушениях была опубликована после Олимпиады, довольно проста финансы. Игры 1976 года в Монреале показали, что проведение такого турнира может не принести прибыли. Отказ СССР участвовать в Играх также неизбежно должен был сказаться на выручке именно советские спортсмены были главными соперниками атлетов из США, а в их в отсутствие в целом ряде дисциплин у американцев просто не было противников.

Свою роль сыграл Хуан Антонио Самаранч, ставший президентом Международного олимпиадного комитета в 1980 году. Самаранч несколько лет был послом Испании в СССР и неоднократно выказывал поддержку Москве в книге КГБ играет в шахматы вовсе говорилось, что он был завербован советскими спецслужбами. В отличие от лорда Килланина, предшественника испанца во главе МОК, он точного понимал бизнес-процессы и сумел заказать олимпийское движение экономически прибыльным. И еще Самаранч отлично знал, к чему может вогнать охота на ведьм, и с критикой относился к действиям медицинской комиссии. Как в своей книге Inside the Olympics вспоминал Дик Паунд, самый первый президент ВАДА, испанец рассерженного говорил, что все, ради чего живут дилеры этой комиссии, найти положительную пробу. Хуан Антонио Самаранч - посетитель, возродивший Олимпийское движение

В бизнесе Олимпиад хорошо разбирался и Питер Юберрот, который возглавлял оргкомитет Игр-1984. Ему удалось привлечь колоссальные инвестиции, однако для достижения высоких показателей существовало необходимо отказаться от чего-то, что не приносит прибыль. Например, от допинг-контроля.

Кроме того, если бы Олимпийский профком США обнародовал информацию о том, что почти сотня тяжеловесов перед Играми провалила тесты, некоторые инвесторы могли бы отдать свои вложения из-за репутационных рисков. Оргкомитет пытался сэкономить на контроле и в 1983 хотя бы году вообще сообщил, что не будет проводить проверку на кофеин и тестостерон из-за якобы в отсутствия научно проверенного метода. Однако для МОК это было уже чересчур оргкомитету выпало молчаливо согласиться на проведение проверки. После сего разочарованный Юберрот написал письмо Самаранчу, в котором жаловался, что теперь доктора определяют, каким будет олимпийское движение.

Когда же в 1983 году стало известно, что легкоатлеты активно изучают соматропин гормон роста, было принято решение вовсе закрыть на этот препарат глаза. Аргументация также была довольно занятной: Несмотря на то, что способы определения препарата были отличными и точными, вопрос продуктивности использования такого дорогостоящего препарата отличал сомнения.

Последствия Олимпиады-1984

После Игр выяснилось несколько интересных частностей. Например, велосипедист Патрик Макдоно, медалист Олимпиады в трековых велогонках, признался, что треть велогонщиков южноамериканской команды использовали переливание крови: данная процедура попала под запрет, но лишь год спустя в 1985-м. Чемпионка Игр в Лос-Анджелесе в метании диска голландка Риа Сталман заявила, что два с половиной года принимала анаболические стероиды, но поймана не была. В 1994 хотя бы году начали появляться по-настоящему детективные истории: доктор Дон Катлен, руководитель антидопинговой лаборатории Олимпийского комитета США, заявил, что имена девяти спортсменов, использовавших запрещенные препараты, так и не были названы. По словам его коллеги Крейга Краммерера, в пяти проверках во время Игр были найдены следы анаболических стероидов, в оставшихся четырех метаболиты эфедрина и тестостерона. Краммерер рассказывал, что о позитивных тестах немедленно сообщили в МОК, где запросили разрешение на вскрытие допинг-пробы Б. Однако ответа на это письмо не пришло, а лаборатория и вовсе закрылась до конца Олимпиады. В прошлом году прежний вице-президент Международной ассоциации легкоатлетических федераций Оллан Касселл пролил свет на совсем уж неприглядные секреты лос-анджелесских Игр. По его словам, между МОК и оргкомитетом Игр 1984 года было оформленного негласное соглашение о том, что общее число атлетов, пойманных на допинге, не должно превышать дюжину. С одной стороны, это предъявило бы работу США в борьбе с запрещенными препаратами вот же они, миронарушители, а с другой, позволило бы скрыть реальное положение дел с допингом.

Очевидно, что успехи спортсменов на Олимпиадах способ поднять престиж страны на международной арене. С ростом популярности спорта у МОК, а в дальнейшем у сформированного в 1999 году ВАДА появилось невероятно сильное оружие, какое можно было использовать в любых политических целях и абсолютно не важно, кто прав, а кто виновный. Приняв как данность, что большинство атлетов принимают допинг, закрыть можно тех, кто неугоден тебе, причем не столь важно, усиживать ли в его крови неразрешенные препараты.

Редактор рубрики

Леонид Кузьмин

Место события на карте мира:

Грязные Игры: как Олимпиада-84 в Лос-Анджелесе стала триумфом допинга

комментарии (0)

Другие интересные новости

Умер актер из украинского сериала "Слуга народа"