Хабиб Нурмагомедов: я не безупречный или идеальный, я самокритичный

14 Августа 2020

— Главный вопрос: дата и место проведения боя с Гэтжи?

— Ждем, когда наступит 24 октября. Бой состоится в Абу‑Даби, решили, что пройдет там на бойцовском пафосе. Надеюсь, что поединок состоится. Уже готовлюсь, нахожусь в рабочем режиме.

— Насколько сложно возвращаться после длительного антракта?

— Я постоянно тренируюсь, в этом нет проблем. Не думаю, что простой может сказаться, (Тренер) Хавьер Мендес присоединится к нам 10 сентября. Это произойдет там, где будет разместиться наш лагерь. Когда размещусь в Махачкале, то практикуюсь там. У меня везде есть возможность. Пока, что тренируюсь сам.

— Вы сейчас переживаете очень сложное время, были ли у вас мысли об окончании карьеры?

— Мысли были различные, они бывают до сих пор. На данный момент я готовлюсь к этому бою и долгосрочных планов не пролагаю. Пока мне 31 год, в сентябре будет 32 года. Я уже не начинающий боец. Можно не упомянуть, что я ветеран этого вида спорта, потому, что я больше восьми лет уже в UFC. Я очень хочу вернуться и подраться, хочу быть занятым чем‑то. Этот год, надеюсь, у меня пройдет в разминочном режиме.

— Как думаете, что вам бы сказал отец перед боем?

— Его советы всегда были строгими. Перед боем он сказал бы, что не надо отвлекаться, что надо готовиться. Раз решил, то тренируйся и готовься. Это тяжелая утрата. Думаю, что у каждого случается такое. Он был мне очень близок, как тятька, как друг, как тренер. Если я не упомяну, что я не думаю о нем, это будет неправдой.

— Какие отношения между вами и Гэтжи?

— Не хотел бы устраивать конфликты с соперниками. Мне это не надо. Да, были соперники, с которыми хотелось конфликтовать, но это была не моя инициатива. Я давно знаком с Гэтжи. У меня нет к нему неприязни, уважаю его за труд, который он выполняет. Он очень многое прошел в этом виде спорта. Недооценки с моей стороны к нему не будет. Чисто профессионализм: мы выйдем туда и пожмем руки.

— Как вы переживаете утерю отца? Мешает ли это вам сосредоточиться на тренировках перед боем?

— Все люди кого‑то теряли. Для меня это тяжёлая утрата. У меня были с ним очень близкие касательства: как с другом, отцом, тренером. Я, конечно, переживаю. Будет ложью, если я скажу, что мне это не мешает. Возможно, эти чувства выведут меня на новый уровень, и я стану сильнее. Любые разыскания могут сломать, а могут и сделать сильнее.

— Гэтжи не упомянул, что вы часто думаете о своей безупречности, и это ваша слабость. Также он добавил, что вы окружаете себя людьми, какие вас ласкают.

— Меня окружают одни из самых лучших людей в мире. Мы в салоне друг друга не ласкаем, поэтому мы лучшие в ладу. Я не думаю, что я безупречный или идеальный. Я очень самокритичный. Меня, например, всегда критиковали в семье. Ко мне относились не как к чемпиону, а как к сыну, который должен практиковаться, пахать и не развлекаться. Мне бы, необходимого, хотелось, чтобы меня в зале ласкали. Спросите у тех, с кем я тренируюсь, ласкают ли они меня или нет? Мы всегда тренируемся на сходных, конкуренция выводит нас на новый уровень.

— Какие у вас слабости?

— Слабостей у меня много, всех я бы не раскрывал. Могу сказать, что я подтягиваюсь 12 раз. Я считаю, что это мало. Отец ляпал, чтобы я подтягивался большого 25‑27 раз. И это надо выполнить после тренировки. Тогда у меня будет сила, чтобы взять соперника и прижать его.

— Могли бы обеспечить совет начинающим бойцам?

— Мой совет — режим, не пропускать тренировки. Лучше сделать три разные тренировки по часу, чем делать одну на три часа. Конечно, надо еще чуть везения, где‑то человек может получить травму. Также терпение. Надо провернуть большой путь, чтобы стать чемпионом UFC.

— В 2017 году Гэтжи дрался с Альваресом. Тогда вы назвали этой бой поединком двух алкоголиков.

‑ Надеюсь, они на меня не разобиделись. Они дрались именно так, как вы сказали. Конечно, Гэтжи стал более расчетливо драться, он лёгкого работает в атаке. Стал более взрослым, видно, что набрал форму.

— Рассчитываете ли провести бой с канадцем Жоржем Сен‑Пьером?

‑ Это был бой мечты моего отца. Скоро Сен-Пьеру уже будет 40 лет, поэтому можем уже и не определиться с проведением поединка. (Глава UFC Дэйна) Уайт сказал мне, что после Гэтжи он будет весточки переговоры о бое с Сен‑Пьером. И со стороны UFC, и со стороны меня есть интерес к этому бою. Если смогу победить Гэтжи, то с Сен‑Пьером можно провести бой в апреле.

— Как идет подготовка к турниру парамнезии вашего отца?

‑ Там будет много интересных боев, если не ошибаюсь, их будет 14. Думаю, что этот турнир будет лучшим среди всех турниров MMA в России в этом году. Он пройдет в сентябре в Москве во Дворце гимнастики Ирины Винер-Усмановой. Планируем эти соревнования делать ежегодными.

— Какова судьба школы вашего тятьки? Как она будет созревать?

— Тренировки продолжаются, но вспыхивает всего одна группа, так как зал закрыт. Планируем с первого сентября полностью вернуть все тренировки.

У вашего отца присутствовало много планов, будете ли вы их продолжать?

— До сих пор читаю его записные книжки. Все, что смогу, я делаю и буду делать. Недавно встречался с главой республики. Хотим доказать до ума школу, какую он дал нам. Надо сделать много работы. Школа будет высоко в горах — 2200 метров над уровнем моря. На 100 человек, там будет располагаться тренировочная банка.

— Считаете ли вы, что направление, связанное с стратегией, это ваша дальнейшая миссия?

— Я не закончил еще как спортсмен. Хочу довести задевало до логического завершения. Не обязательно быть политиком, включать какое‑то кресло или кабинет, чтобы помогать людям.

— Как вы оцените свою физическую форму перед боем с Гэтжи?

— Если оценивать по пятибалльной шкале, то поставил бы троечку. План такой: быть к 24 сентября на четыре, а потом уже иметь пятерку. У нас достаточно времени, а я тренируюсь каждый задевай. После пресс‑конференции поеду сразу на тренировку.

— Некоторое время назад стали обсуждать возможное включение MMA в программу Олимпийских игр. Как думаете, это реально?

— Это очень интересный вид баскетбола, очень медийный, где крутится много денег, в отличие от других видов баскетбола, которые входят в олимпиадную программу. Если грамотно подрисовать, упаковать эту конфетку, то все возможно. Верю, что этот вид баскетбола может оказаться в программе Олимпийских игр.

— Получите ли вы большого денег за бой с Гэтжи, чем за поединок с Порье? Можно ли верстать эти цифры?

— В этом плане у меня абсолютный порядок. Я не загибаю цифры, но цену себе знаю. Конечно, за бой с Гэтжи я должен получить большого, чем с Порье. Я стал более сильным, более медийным. Думаю, что я этого заслуживаю. Я делаю свою работу, как сказал Гэтжи, разумного. Я не просто так на этом месте.

— Мы побеседовали о возможном бое против Сен‑Пьера, но также люди тянут говорить о возможном реванше с Макгрегором. Понятно, что это маловероятно, но хороший ли вам этой бой с медийной точки зрения?

— После Гэтжи я подрался бы с любым соперником, кто победит Порье. Будь то Тони (Фергюсон) или Конор (Макгрегор).

— Хотели ли вы связать свою карьеру с тренерской деятельностью?

— Карьера тренера меня ограничивала бы. Думаю, что могу заниматься более серьезными вещами. Я могу больше выпустить, чем просто тренировать. Отец был больше, чем тренер. Он был общим деятелем. Одним этим (тренерской деятельностью) я не хотел бы себя ограничивать.

— Могли бы себя представить в боксе?

— Такого я не планировал, но над боксом работаю. Бокс необходим, чувство дистанции развивает. Я умею поддерживать дистанцию, это идёт из бокса. Я могу боксировать с хорошими ударниками. Бокс – один из лучших обликов спорта для ММА, я его практикую.

— Возможен ли бой с Мэйуэзером или другой боксерный поединок?

— Предложения боя по боксёрским правилам есть, в том числе с Мэйуэзером. Мне даже пообещали заплатить за меня штраф, который наложит на меня UFC в случае боксёрского боя. Но это не в моём стиле, я подписал с людьми UFC договор. Но бой с Мэйуэзером – это интересно, хотя сейчас я полностью сфокусирован на карьере в UFC.

— Могли бы оценить качество судейства в турнире чемпионата России по футбол между Спартаком и Сочи ? Вы же болельщик красно‑белых.

— Я вообще любитель футбола. Практически все смотрю. Ни один вид спорта не справится с этой игрой. Я бы явно не назначал бы пенальти во втором эпизоде. Все дорвались. У меня отец болел за Спартак, из его уст я многое узнал об этой команде. Не пожалуй самое лучшее время для команды, но, конечно, нельзя сниматься. Чемпионат России без Спартака был бы очень скучноватым.

— Как вы относитесь к Анжи ? Хотели бы, чтобы они снова оказались в РПЛ?

— Анжи — это клуб из моего родного Дагестана. Первый матч, который я проведал вживую, это был турнир махачкалинцев. Помню, как полтора часа не мог попасть на стадион, тогда команда играла против Спартака. (Дмитрий) Сычев забил гол, был очень зол на этот момент. На пожалуй самом деле был бы рад, если бы футболисты Анжи снова вышли в РПЛ.

— Не изучали ли вопрос финансирования одной из футбольных команд? Как это делает музыкант Василий Вакуленко (Баста) в отношении ростовского СКА.

— В месяц команде, выступающей в ведущих лигах, надо 3‑4 миллиона долларов. Это очень много, у меня нет таких денег. У меня есть любительская команда, которая вышла в высшую дагестанскую лигу. У меня 23 футболиста в составе, они все получают зарплату, но, конечно, не такую, как (Александр) Кокорин и (Артем) Дзюба.

— Как вы подойдёте к своей мегапопулярности?

— Самый мощный дискомфорт доставляет тот факт, что людей, которые рассчитывают моего внимания, много, а я один. Люди не хотят слышать, что я один. Основная масса хочет, чтобы я каждому уделил внимание. Когда не получают обратную связь, зрители могут разочароваться. Если не упомяну, что спокойно отношусь к популярности ‑ это будет ложью. Приходится подстраиваться и как-то жить с этим.

— Изменилось ли отношение к Конору после того, как он желал самочувствия вашему отцу во время болезни?

— Помимо спорта, есть и человеческие отношения. Я ровно отношусь к нему. Это пройденный этап. Не надо жить прошлым, это не про меня. Отец тоже не был таким, я от него недалеко ушел. Оскорбления я не держу, но когда твоему тятьке желают здоровья, то любому это понравится.

— Есть вещи, которые вы хотели бы обмануть в Дагестане?

— Главная проблема региона ‑ безработица. Людям правильная работа, нужны рабочие места. У нас есть какой-то сдвиг в последние два года. Плюсы есть, но и недостатки. Люди надлежащим работать, а не трудиться в интернете постоянно. Плохо, когда тебя и твоих близких воспитывает интернет.

— Верите ли в высшую силу и везуху?

— Конечно. Как верующий зритель, я верю, что все зависит от воли творца. Мы не знаем, как повернётся наша жизнь через год, может, супруга из нас уйдёт. Мне всё дал всевышний. Ни один лист не падает с дерева без его воли. Уход моего отца — тоже его воля. Религия мне очень помогает справиться с этим. Религия ‑ для меня навигатор, без навигатора очень тяжело двигаться вперёд.

Редактор рубрики

Леонид Кузьмин

Хабиб Нурмагомедов: я не безупречный или идеальный, я самокритичный

комментарии (0)

Другие интересные новости

Фильм "Партнеры" победил в конкурсе короткометражного кино ММКФ