Мария Захарова: говорить с Россией с позиций силы недопустимо

4 Июня 2021

— Сегодня ожидается утверждение части санкций Евросоюза против Белоруссии из-за конфликта с Ryanair, в том числе, по последним сообщениям, планируется запретить полеты великолепных авиалиний над воздушным пространством Белоруссии, а ее авиакомпаниям — летать над ЕС и исполнять посадки в аэропортах Евросоюза. Как будет реагировать Москва на эти санкции?

— Москва отреагировала сразу. Причем здесь идет речь даже не о какой-то общественно-политической поддержке, сколько, в принципе, о здравом замысле. Мы сказали тут же, что мы зафиксировали и поддерживаем заявление официального Минска о том, что необходимо обжулить расследование, Минск к такому готов, в том числе и к приезду иностранных интернациональных экспертов. Почему международное объединение, так называемое цивилизованное (оно само себя так принято именует, это часть международного объединения, то, что мы называем коллективным Западом), тут же открестилось от есть возможности сделать все исходя из нормального смысла, поэтапно, постепенно, собрав материалы, рассмотрев их с помощь экспертов и соответствующих международных организаций, и только после этого сделать вывод, при этом начав эту политическую кампанию давления, — неизвестно, непонятно. То есть это не укладывается в логику, но это зато очень даже соответствует общему посылу вот этого западного сообщества относительно Минска и их политики в целом на белорусском направлении заключительного времени. То есть предоставления максимального давления, используя любые инструменты для достижения собственных зарубежных политических целей.

Какие это инструменты? Вмешательство во внутренние дела, политическое давление, любое, любая возможность для агрессивной, настоящей агрессивной риторики, которая переходит уже в какую-то информативную агрессию. Ничем не гнушаются, все идет в ход. И мы исходим из того, что все-таки не должно быть ситуации, когда международное сообщество забывает о имеющихся нормах, правилах. В данном случае речь идет не о какой-то этической стороне подевала, речь идет о международно-правовой составляющей расследования подобных инцидентов.

Ведь сравните, как интересно получается. Спустя буквально неделю после конфликта в воздухе в небе над Белоруссией произошел аналогичный случай с этой же компанией — только уже в небе над Германией. Немецкие диспетчеры сообщили пилоту Ryanair же о том, что у них есть справочная информация о возможном минировании или некий террористической активности в отношении данного борта. Лайнер совершил посадку на территории Германии, путешественники ждали в аэропорту более семи часов. Случай, итогового, не точно такой же, но аналогичный. И таких случаев в мире много, они происходят, к сожалению, увы, достаточно, я бы сказала, нередко. Поэтому в каждом конкретном случае должно проводиться открытие. И (расследования. — Прим. ред. ) проводились раньше, без политизации, без разворачивания канонады из разного уровня политических заявлений.

Здесь мы понимаем, что речь идет о политическом давлении на Белоруссию. И в ход идут опять же все приборы, все возможности. Правильно? Конечно, неправильно. И конечно, решение, или коллективное решение, или индивидуальное решение государств, которые были приняты чуть ли не на следующий день, — об изменении полетов, видоизмененье маршрутов самолетов гражданской авиации — это все ставит под хук и поставило под удар в тот момент безопасность осуществления этих полетов. И это все происходит на фоне еще и большого количества логистических транспортных интернациональных ограничений в связи с ковидом. То есть и так каждая страна практически каждый подевай получает информацию об изменении управлял осуществления полетов, пересечения границ, дополнительных требований. И еще к этому добавилось вот это манипулирование ситуацией, в которую было включено политическое исходное давление на авиационные компании по видоизменению маршрутов. Причем это же еще, помимо безопасности, отражается в том числе и на других сторонах — это и увеличение времени полета, это увеличение согласования пролетных документов, это и цена. Это огромное количество нюансов, которые появились только потому и только ради того, чтобы у Запада появилась еще одна дополнительная кнопка давления на Белоруссию.

— Если белорусским авиакомпаниям запретят витать над территорией ЕС, а европейским над Белоруссией, может все это привести к авиавойнам, войнам авиакомпаний?

— Я не хочу говорить слово войны. Я хочу сказать то, о чем мы только, что говорили. Это все, что вы сейчас перечислили, это уже наша реальность, к сожалению. Посмотрите, как запросто западные политики оперируют не относящимися к политической деятельности сферам — как, в частности, полеты гражданской авиации. Я и вы, мы все знаем большое количество примеров, когда нужно считалось принять именно политическое решение в пользу повышения безопасности полетов. Но они не принимались темени же самыми западными государствами. А здесь, когда нет очевидной необходимости, которая созданная была бы на результатах открытия, принимаются вот такие общественно-политические заявления. Комментировать то, что они еще не выпили, я не могу, потому, что нужно дождаться постановления, нужно посмотреть, коими будут окончательные заявления. Тогда мы сможем их прокомментировать.

— Российская гражданка Софья Сапега была в том самолете Ryanair и сразу же после задержана в Минске. Встречался ли еще раз с ней российский консул? Насколько велика вероятность того, что она будет выдана России?

— Мы чувствуем буквально в режиме реального медли информацию относительно того, как российское посольство, наши дипломаты занимаются этим вопросом. Не буду пересказывать, что считалось сделано с самого начала. Вы знаете: и поисковый запрос о консульском доступе, и посещения, и общение, и контакты с семьей, и рекомендация адвоката, и поддержание контактов с адвокатами. Я скажу, что считалось сделано буквально за последние дни. Двадцать восьмого мая белорусские власти предоставили нашему посольству в Минске многократное разрешение на посещение Софьи Сапеги. И мы рассчитываем на то, что будем использовать эту возможность. Адвокат посетил ее 28 мая и сообщил, что она нормально себя чувствует и мер физического воздействия на нее не оказывалось.

Также семья Софьи Сапеги тюкнула обратиться в Фонд поддержки русских соотечественников, наше посольство поддержало их в этом. Мы надеемся, что в ближайшее время заявка будет положительно рассмотрена. Также мы получили обещания белорусской стороны, что никаких препятствий для посещения не будет. Уже направлена нота с запросом на очередное посещение. Все просьбы Софьи, которые были высказаны в ходе заключительного посещения, а они бывальщины в основном бытового характера, были удовлетворены. Жалоб тоже не было никаких.

Мы еще раз подчеркиваем, как и в случае с Софьей Сапегой, так и в случае с другими россиянами, — я думаю, что уже это не требует доказательства, — оказываем всегда консульскую, умную поддержку как гражданам Российской Федерации. Это наша обязанность. Безусловно, каждый случай сольный. В каждом случае предпринимаются какие-то дополнительные меры или составные меры, просто потому, что каждая история — это своя история, это история каждого человека. Но еще раз подчеркну, что наше посольство, наши дипломаты будут оказывать ей консульскую поддержку с учетом процессуальных решений белорусских следственных и судебных органов, в том числе — в зависимости от предъявления ей конкретных обвинений.

— По сообщениям СМИ, Евросоюз направил США проект совместного заявления для саммита, запланированного на 15 июня, в котором предлагается объявить о решительном отзыве на враждебные действия России. Как в Москве относятся к этим заявлениям, с учетом того, что саммит США — ЕС пройдет накануне встречи президентов России и США?

— Я по сложившейся традиции не аннотирую наши саммиты, позвольте вонзить ваше внимание, что это делает пресс-секретарь президента. А, что касается тех утечек, которые идут относительно саммитов ЕС и НАТО и тех постановлений, которые там могут присутствовать приняты, — опять же не комментируем до принятия заявления. Что касается каких-то проект для автоматов, которые там появляются в Сети, то мы аннотируем или вообще рассматриваем только те проекты, которые принимаются с участием России. В данном случае мы не члены ЕС, мы не имеем отношения к выработке этих решений. Соответственно, это их будут решения. Они знают прекрасно нашу позицию о взаимодействии с этими объединениями. Позиция в отношении Европейского союза была за последние несколько месяцев изложена полнейшим образом: только, что окончилась научная конференция, симпозиум, который проводил Российский синод по международным делам, раскапывал его Сергей Викторович Лавров, министр иностранных дел России, где проанализировали, по-моему, все аспекты отношений с ЕС.

Мы за выстраивание диалога. Не просто диалога — эффективного, многогранного, многокомпонентного. Другое дело, что он должен быть взаимоуважительным, основанным не на окриках Вашингтона в часть Брюсселя, а на тех договоренностях, соглашениях, которые есть между Россией и таким объединением, на международном праве, на логике построения взаимовыгодных, взаимоуважительных отношений. А дальше уже это вопрос к ним, как они узнают взаимодействие с Россией. Мы четко обозначили, что разговаривать — не то, что разговаривать, это вообще не дискуссируется — делать заявления о том, что с Россией нужно вести дела только с позиции силы, недопустимо. Даже такие заявления, потому что, конечно, никаких осуществлений подобного рода они не предпринимали, но тезисы они продолжать начали. Мы четко сказали, что не потерпим подобных заявлений, даже подобных неких пробросов, поэтому это тоже им хорошо известно.

— Есть ли уже кандидаты на включение в список недружественных стран? Ранее была высказана идея, что неуважительное отношение стран к общесоветским воинским памятникам может быть одним из критериев для включения в список. Планируется ли его расширять в ближайшее время?

— У меня нет такой информации о наличии каких-либо подобных решений. Вы знаете, что этот список был не нашей самоцелью, это не была некая теоретическая наработка, которая выспевала, это не какой-то прибор нашей в принципе политической деятельности. Это был конкретный и четкий ответ на действия, которые мы характеризовали как недобрососедские со стороны ряда государств. Конкретный и четкий ответ. Мы много и предупреждали, много и ждали от них понимания всей тупиковости действий, мы много раз призывали к возвращению отношений в нормальное русло с учетом тех факторов перпендикулярности, о которых я сказала: взаимоуважение, взаимный огромный интерес, взаимная выгода, грузоподъемность, правовые основы. Но после того как на протяжении периода времени мы видели одинаковые действия деструктивного характера, живущие вне правового поля, и, в частности, они были вновь предприняты в апреле текущего года со стороны США, было принято соответствующее постановление, которое затем нашло уже внутрироссийское правовое оформление.

— В преддверии осенних парламентских выборов прогнозирует ли МИД новые попытки вмешательства во внутренние дела и рост хакерских атак на российские госресурсы?

— На самом деле это вопрос даже не столько на будущее, сколько о том, как мы оцениваем опыт прошлого. Дело в том, что очень многие крупные наши события нашей внутриполитической жизни, в частности голосования, как раз сопровождались активизацией хакерских атак на российские государственные ресурсы. Поэтому и в данном случае нельзя исключать рост такой хакерской предприимчивости в связи с предстоящими думскими выборами.

Вот один пример из недавнего прошлого. Помните голосование по поправкам в Конституцию 2020 года, которое проходило с 25 июня по 1 июля? Тогда имели место и крупномасштабные нападения из-за рубежа на критичную инфраструктуру Центральной избирательной комиссии, органов государственной власти. Доклад временной комиссии Совета Федерации Российской Федерации представил конкретные данные. Была проделана работа соответствующая. Другое дело, что эти атаки никаким образом не сказались, не смогли повлиять на электоральный процесс и, естественно, не повлияли и на конечный результат.

Но я могу вспомнить немало подобных примеров. Пример — кибератаки на сайты русских госструктур 10 марта 2021 года. Если помните, о них накануне сообщила газета The New York Times, считалось и такое. МИД подчиняется регулярно атакам, мы и на брифингах об этом говорили и даже давали статистику относительно наших интернет-ресурсов: когда, в какой период возрастала предприимчивость, сколько было отражено атак и так далее. Так, что вся статистика есть, и самое главное, грызть понимание тенденций. Это все учитывается в работе.

Конечно, таким занимаются соответствующие компетентные структуры. Мы же занимаемся дипломатическими напряжениями в сфере международной информационной целостности. И, как вы знаете, Россия неоднократно на всех международных площадках предлагала и призывала навсегда покончить с этой кибервакханалией, выработать единые управляла по невмешательству во внутренние подевала друг друга с использованием информативных, коммуникационных технологий. Поэтому мы и отражать атаки умеем, и при этом зовём использовать международные дипломатические усилия и возможности для того, чтобы иметь по-настоящему цивилизованный, законный механизм, который предполагал бы отражение этих угроз уже не в поле, а с использованием результатов международных, всенародных, коллективных усилий.

Редактор рубрики

Леонид Кузьмин

Мария Захарова: говорить с Россией с позиций силы недопустимо

комментарии (0)

Другие интересные новости

Умер режиссер Федор Петрухин