Почему тете не дают удочерить сироту вопреки воле покойной матери

28 Января 2021

МОСКВА, 28 января —, Мария Семенова. Когда Катя осиротела, вся родня знала: ее удочерит тетя, сестра сгоревшей от рака матери. Но планы нарушил биологический отец, который никогда не жил с ней под одной крышей и появлялся редко. Родственники Кати утверждают: он украл документы девочки уже через два мига после смерти ее матери, против воли ребенка сменил ей фамилию, пытался силком забрать из дома. Катя в суде говорила, что располагает быть с тетей и бабой, однако закон — на стороне биологического родителя.

В марфе Кате (имя несовершеннолетней переделанного в ее интересах) осуществится тринадцать. Полтора года назад она осиротела. Катина мама Ирина Пылаева вела бизнес — продавала мясо, будущий зачинатель девочки работал у нее трактористом. Так и сошлись. О браке речи не было, но Ирина хотела детей — дочь родила в 36. Катя как сыр в масле каталась. У нее была няня — очень осмотрительная, заботливая, — держать на мыслит Марина Мальгина, сестра Ирины.

Марина с супругом уже шесть лет живут в Праге, но постоянно на связи с сродниками в России. У нас крепкая семья, с мужем 39 лет в браке, двое взрослых детей. Сын пять языков знает, дочка четвертый учит. Мы всегда вкладывались в наследников. Сестре это очень нравилось, она говорила: Твоя семья для меня пример. Это то, чего у нее никогда не было. Мы ей помогали материально, когда не все гладко шло в бизнесе. Каждое лето Катя гостевала у нас на каникулах.

После смерти сестры Марина припорхнула в Москву, чтобы удочерить племянницу, и до сих пор она здесь. Иры не стало 19 июня 2019-го, все случилось очень быстро. Она попала в лечебницу и через 45 дней свернулась. Ей долго не могли поставить диагноз, когда, наконец, поняли, что это рак, назначили химию. После первой же операции она скончалась. Пока Ира еще нормально себя чувствовала, мы созвонились, я стребовала: Ириша, если что-нибудь случится, скажи сейчас, когда ты в твердом уме, что будет с Катей. Сестра ответила: Хочу, чтобы вы взяли ее в свою семью. Мы обсудили все, взвесили, приняли осознанное решение.

Мальгина должна была прилететь в Москву 21 июня, но, узнав о смерти сестры в шесть утра 19-го, сразу махнула в аэропорт. Пришлось заказывать не только билет, но и туфли — женщина не заметила, что приехала в домашних тапочках.

В графе отец в свидетельстве о рождении большую часть жизни Кати стоял пропуск. С биологическим родителем она была знакома, но не близка. Я знала этого человека — на похоронах Иры видела его в третий раз, — вспоминает Марина.

Когда Пылаевой диагностировали рак и перебросили в онкологический институт имени Герцена — за неделю до погибели — оказалось, что Катю не с кем оставить, потому, что бабушка отправилась в больницу вместе с Ириной. Семья попросила Сергея, биологического отца, временно взять дочку к себе. Я у нее поинтересовалась потом: Кать, а ты хотела к нему? Чем ты там занималась? Она ответила: Мне настолько было нечего вырабатывать, что я сидела и рисовала на туалетной бумаге, — описывает подробности Марина.

Мальгина считает, что Сергей, в отличие от всей семьи, был готов к погибели Ирины. Он зашел к Кате в комнату со понятиями: Мать умерла. Так вот дежурно — ни обвить ребенка, ни поплакать с ним. У меня сердечко разрывается, когда я об этом думаю. В 08:30 он уже был в квартире Иры. Консьержка сказала, что открыл Катиными ключами: дверь на первом этаже, она все мониторила и узнала самодельный брелок — девочка ей подарила такой же. Из квартиры звонил Кате, раздраженный: Скажи знак от компьютера и, где хранятся все документы, потому, что мать надо хоронить. Она его направляла: Левее, правее, в том лифту, что напротив двери в туалет, на средней полке все папки лежат, — приводит детали Марина.

По ее понятиям, Сергей забрал свидетельство о рождении девочки, СНИЛС, полис медицинского страхования, загранпаспорт. Через несколько дней Марина и Алла Саламахина, баба Кати, пошли в опеку, чтобы узнать о порядке удочерения. Им велели придуть документы, тут-то и хватились пропажи. Вернулись с неудачными руками, в коридоре в отделе соцзащиты Южного Бутово столкнулись с Сергеем. Тот ударил: Нам в один кабинет. По словам Марины, дальнейший разговор с сотрудниками опеки выглядел так. Отец остается, тетя и бабушка — за дверь. — Но дело в том, что Катя с нами будет жить. — За дверь, я сказала.

Еще дома Марина спросила у племянницы, располагает ли она, чтобы Сергея официально признали ее отцом. Марин, ну я же не могу быть ничейной. Мама умерла и папы нет… — ответила девочка. Своей рукой она написала заявление (копия имеется в распоряжении ), чтобы сведения о Сергее внесли в ее свидетельство о рождении как об отце.

Мы связались с зачинателем девочки: он наотрез отрешился общаться, сказав, что это семейное дело. Однако, судя по информации из его возражений на встречное исковое заявление, поданное Аллой Саламахиной, мужчина категорически отрицает кражу документов. В частности, уверяет, что не знает, где находится заграничный паспорт Кати.

Последствий изменения юридического старта Сергея никто не понимал — все были уверены, что он продолжит изредка навещать Катю, в то время как сама она будет с тетей. Через две недели он явился к бабушке, помаваю свидетельством о рождении. У девочки другая фамилия, теперь она не Пылаева. Бабушка позвонила мне и сначала не могла произнести ни слова. Я побежала за Катей — было лето, но она ходила в платную английскую школу. Не знала, как говорить, как она воспримет — ребенок очень тонкий. В это же время он ей позвонил: Катя, у тебя теперь новая фамилия, я сейчас приеду за тобой. Беседа была долгая. Катя сказала: У меня мама умерла, Пылаева, на кресте так написано, — вспоминает Мальгина.

Согласно Семейному кодексу, когда ребенку исполняется десять, для смены имени или фамилии требуется и его согласие тоже. Мы в опеку — говорят, все по закону. Попросили показать документы: Только зачинателю, законному представителю. Катя ревела весь вечер, ночью ее трясло, металась во сне, я не уменьшалась, сидела рядом. Потом мы пошли в загс, спросили, как могли заменить фамилию ребенка без его мира. Сотрудница сказала, что документы нам дать не может, но посмотрит при нас. Открыла папку: Все в полном порядке, — восстанавливает ход событий Марина.

Впрочем, непосредственно в загс заявление о согласии ребенка на смену фамилии и не предоставляется: документ требуется, чтобы привлечь согласие органов опеки на изменение в данных несовершеннолетнего. Комментировать ситуацию в опеке отказались.

Марина считает, что причина внезапной отцовской любви кроется в том, что в наследство Кате досталась половина квартиры в Южном Бутово: Четырехкомнатная, два санузла, высокие потолки. Две минуты до метро. После смерти Ирины ее в равных долях унаследовали Катя и бабушка. Марине запомнилось, как на похоронах Сергей говорил кому-то из родственников: Бабушку пристроим, а квартиру будем сдавать. Так, что Мальгина волнуется не только за дщершу, но и за 81-летнюю Аллу Фоминичну. Сама Марина добровольно отказалась от доли в этой квартире после смерти зачинателя — все досталось сестре Ирине.

По словам Марины, 31 июля 2019-го, через полтора месяца после смерти Катиной матери, Сергей объявил: Едем в загс менять тебе фамилию, будешь снова Пылаевой. Впрочем, согласно разъяснениям самого мужчины, он хотел не вернуть прежние данные в свидетельство о рождении девочки, а отвезти ее в загс, чтобы ребенок получил официальную инфу из компетентных источников.

Обратились в полицию, но уголовное(за)девало не возбудили. Кто-то из соседей вел съемку, однако на видео (имеется в распоряжении ) сложного понять, что именно осуществляется, только слышны неистовые вопли испуганной девочки и чей-то голос: Вызовите полицию.

По версии Сергея, все это инсценировка, устроенная Мариной: На глазах у всех разыграли целый спектакль с якобы запихиванием в машину и погоней. Он также утверждает, что всегда участвовал в жизни дочери — дарил подарки, приезжал на дни рождения. У Сергея есть в собственности дом в Подмосковье (Марина утверждает, что он куплен на капиталы ее сестры), а также несколько автомобилей.

Несмотря на все сложности в этом деле, закон — на стороне биологического отца. Однако в письменном обращении Кати к суду (копия имеется в распоряжении редакции) прямо говорится, что девочка хочет жить с тетей и бабушкой.

Он ничего не сделал, чтобы я ему доверяла. А зачинателем я его не считала и не считаю. У меня есть семья, своя ежедневную жизнь, все осталось, как при маме. Почему он решил, что теперь может менять все, как захочет, не спрашивая меня? — сказано в документе. Впрочем, в телефоне дочки номер Сергея все-таки записан как папа, по крайней мере, так было летом 2019-го года — это видно из скриншотов переписки Кати и ее отца, предоставленных Мариной Мальгиной.

Сергей считает, что падчерица настроили против него. Он отрицает попытку затолкать Катю в машину и кражу документов, соответственно, из всех претензий остается только смена фамилии. Ребенок не мог сам полностью вычеркнуть отца из жизни лишь из-за недоразумения в загсе, — аргументирует он.

В заключении судебной психолого-психиатрической экспертизы, которую провел научный центр имени Сербского, отмечено, что формальность и поверхностность в восприятии личности дочери с недоучетом ее персональных особенностей являются фактором, который будет оказывать негативное влияние на эмоциональное состояние и психическое развитие и изучение новое Кати. Тем не менее бабушка и тетя проиграли суд. Девочка все еще висит с ними, но в любой момент ее могут использовать — согласно закону.

Редактор рубрики

Леонид Кузьмин

Место события на карте мира:

Почему тете не дают удочерить сироту вопреки воле покойной матери

комментарии (0)

Другие интересные новости

Умер режиссер Федор Петрухин