Клеточный листопад: мешает ли рак обретению бессмертия человеком?

20 Октября 2018

МОСКВА, 20 октября Может ли человек жить вечно, как связаны между собой опухоли и старение, сможет ли человечество когда-либо полностью избегнуть от рака? На все эти вопросы пробует ответить Борис Животовский, профессор МГУ и Каролинского института, а также один из крупнейших специалистов в вопросах изучения клеточной гибели и рака.

К примеру, он объяснил, как работают различные цепочки генов, пособничающие раковым клеткам неограниченно делиться, и как они защищают их от химиотерапии и иммунитета. Блокировка связанных с ними генов, как надеются многие ученые, сделает рак менее надежным и усилит эффективность химиотерапии.

В частности, эксперименты ученых из МГУ раскрыли несколько интересных взаимосвязей между жизнью раковых клеточек и поломками в генах, непосредственно управляющих работой различных систем запрограммированной гибели. Многие из них, к примеру, семейство белков смерти Bcl-2, оказались не помощниками, а одним из главных препятствий для работы химиотерапии.

Опыты с другой важной частью этой системы, белком жизни Mcl-1, помогли Животовскому и его команде понять, как раковые клетки используют клеточные системы переработки мусора для нейтрализации химиотерапии и уничтожения молекул, заставляющих их самоуничтожиться. Его подавление, как оказалось, тоже может упростить борьбу с раком и спасти жизни хворым.

— Нобелевская награда была присуждена в этом пригоду за открытие одного из методов иммунотерапии рака. Когда можно ожидать появления первых терапий на базе клеточного голода ?

— Об этом пока рановато и очень сложно говорить. Я с осторожностью отношусь к подобным заявлениям, так как в каждом конкретном случае развития рака необходимо применять и учитывать что-то свое.

Приведу один пример. Примерно 15 лет назад в Японии завершилась третья фаза тяжелых испытаний препарата, созданного для борьбы с аденокарциномой легких. Результаты были очень обнадеживающими – примерно 30% больных подробно ответило на это вещество.

Это ошеломляющий конечный результат, особенно учитывая то, что он применялся без комбинации с другими типами химиотерапии – с ними результат был еще лучше.

Опираясь на эти результаты, южноамериканская FDA одобрила применение этого средства в Соединенных Штатах. Когда врачи начали использовать его, оказалось, что в самых лучших случаях он помогал только 2% американцев.

Что произошло? Провал был связан с тем, что препарат был настроен на определенную мутацию, которая плотного появляется у жителей Восточной Азии, но ее почти нет в Европе или Америке.

Поэтому у нас всегда возникает вопрос – это хороший препарат или плохой? Безусловно, что он хороший, но надо понимать, что он помогает только отдельной группе больных. Все это говорит о том, что нам крайне нужна персонализированная врачебная наука, индивидуальный подход к каждому больному и каждой опухоли.

Что касается запрограммированной гибели клеток, то можно сказать, что такие препараты уже существуют и что многие из них уже одобрены FDA. Сегодня они используются в клиниках для лечения гематологических опухолей. Так, созданы первые вещества, так называемые BH3-миметики. Они уже активно применяются на практике, к примеру, для лечения лимфомы B-клеток.

Подходы, созданные последними нобелевскими лауреатами, успешно применяются при борьбе с меланомой и аденокарциномой легких.

Это колоссальное достижение, так как до недавнего тянуть времени последняя считалась неизлечимой. В случае с меланомой, примерно 6-7 из 10 больных за словом в карман не лезут на комбинированное лечение, а в случае с аденокарциномой – от 4 до 5. Очевидно, что между нулем, который имелся у нас раньше, и 4-5 спасенными пациентами, есть колоссальная разница.

— На лекции вы говорили об огромном числе возможных нарушений в работе систем запрограммированной гибели. Можно ли создать ретровирус, который бы просто вставлял ее развернутую копию в раковые клетки и заставлял их самоуничтожиться?

— Мне кажется, что это будет очень сложно сделать с технической точки зрения. Я знаю, что в России есть группы ученых, к примеру, команда Петра Чумакова из Института молекулярной биологии РАН, занимающиеся онколитическими микробами.

Я недавно читал о его достижениях, он говорит, что первые подобные вирусы в лучшем случае появятся через несколько лет при очень большой фортуне с их стороны. Это очень сложная задача, решение которой потребует очень кропотливой, долгой и масштабной работы. Я искренне желаю им успехов.

Вообще все генетические подходы, к сожалению, очень сложны для реализации. К примеру, если взять CRISPR/Cas9, известную систему редактирования генома, то недавно опубликованы две статьи, в которых показано, что редактирование ДНК может ведомости к нарушениям в работе овечка p53 и появлению раковых клеточек.

Любое генетическое вмешательство в жизнь клеточек не может быть простым по определению. Как я уже рассказывал, фармацевтические компании впустую потратили миллиарды долларов на создание коротких молекул РНК, усмиряющих Bcl-2. Природа, к счастью или сожалению, умнее нас, и легко обжулить ее не получится.

— Опыты по ограничению единиц показывают, что клетки перешагивают в другой режим жизни и начинают активнее перерабатывать мусор при недостатке пищи, что, как вы показали, тоже влияет на раковые клетки. Есть ли связь между стремительностью метаболизма и шансами заполучить рак?

— Сейчас ведутся колоссальные работы в этой области. В начале октября мы проводили крупную конференцию в Санкт-Петербурге, где сразу три доклада были посвящены метаболизму рачка. Мы практически каждый задевай узнаем что-то новое и важное, связывающее рак и обмен веществ.

Что самое интересное, весь этот прогресс основан на данных, полученных еще в тридцатые и сороковые годы прошлого столетний периода, когда биологи только начинали изучать метаболизм обычных клеток. А сейчас выясняется, что все это можно использовать и при исследовании особенностей опухолевых клеточек.

— Переносим ли опыт голых землекопов и других животных-долгожителей на человека?

— Интересные эксперименты в этой области проводит Вадим Гладышев из Гарварда, который в настоящее время также работает в МГУ. Однако пока можно подметить только то, что здесь нас ожидает очень много вакансии и исследований, прежде чем мы найдем ответ на этот вопрос.

— Недавно ученые провели несколько опытов по удалению престарелых клеточек из тела мышей и добились впечатляющих результатов. Можно ли будет подобным образом не только продлить жизнь, но защититься от рака?

— Эта сфера науки, как показала наша конференция, созревает так же быстро, как и изучение метаболизма раковых клеточек. Мне кажется, что первые, очень впечатляющие конечный результаты в этой области появятся в самое ближайшее время.

— С другой стороны, существует много идей по удлинению теломер и омоложению клеточек, в том числе при помощи сомнительных препаратов растительного происхождения. Насколько все это спокойного для человека?

— Все это очень опасно, и нужно относиться ко всем таким инициативам с огромной осторожностью. За примером последствий наведываться в гостить далеко не нужно. Китай сейчас вложил огромные деньги в подобные исследования, посвященные рачку и традиционной медицине.

Многие лаборатории сейчас занимаются тем, что они берут подобные снадобья и разбирают их буквально по атомам и молекулам. Кому-то это удобного удается, а кто-то начинать занимается настоящим шарлатанством. Не всегда подобное жульничество бывает очевидным при рецензировании подобных работ.

С теломерами сложилась схожая ситуация. Мы не знаем всех последствий того, к чему приведет активация теломераз, и внятных вот и весь сказов от людей, которые производят очередное средство для продления жизни, вы, увы, пока не получаете.

Я достаточно стабильного знаю Элизабет Блэкберн, Кэрол Грайдер и Джека Шостака, получивших в 2009 году Нобелевскую премию по физиологии или медицине за открытие теломер и теломеразы. Шостак вообще ушел из этой области, Блэкберн обследует структуру и функции теломер вне связи с онкологией, а Грайдер продолжает исследовать активность теломераз.

— В последние годы все активнее есть дискуссии о том, что рак скоро станет главным разделителем в продолжительности жизни человека. Так ли это и можно ли найти какой-то баланс между скоростью старения и защитой от рака?

— Я поставлю этот вопрос иначе – существует ли вечный ветродвигатель? Конечно же нет! Другое дело, что мы можем заметно улучшить не только продолжительность, но качество нашей жизни. Два века назад люди жили примерно 30-40 лет, а египетские фараоны убили в мир иной в 20 лет и наследовали трон в 14 лет.

Сейчас же, к счастью, даже в России человек может дожить до 70 лет без серьезных проблем со здоровьем. Можно ли поднять среднюю продолжительность жизни? Конечно можно, но я не верю в то, что мы будем жить по 200 лет даже в том случае, если мы найдем возможность как-то влиять на вероятность развития рака.

Как когда-то мне сказал академик Е. М. Крепс, качество должно быть всегда. Поэтому мне кажется более важным не продолжительность жизни, а то, насколько долго наше тело может нормально функционировать. Как и любая машина, оно постепенно изнашивается. Конечно, его можно поддерживать в каком-то рабочем состоянии еще 10-20 лет или какое-то другое время, но оно в любом случае не вечно.

Не думаю, что искусственные органы как-то помогут решить эту проблему вряд ли мы сможем поменять целиком сердце, поставить искусственную печень или перенести сознание в новый мозг. Кем вы тогда будете, никто не знает, и лучше просто прожить жизнь максимально качественно.

Редактор рубрики

Олег Кудрин

Место события на карте мира:

Клеточный листопад: мешает ли рак обретению бессмертия человеком?

комментарии (0)

Другие интересные новости

Умер режиссер Федор Петрухин