Брайан Орсер: Мне нравится, что правила в фигурном катании меняются каждые пару лет

17 Ноября 2018

Тренер двукратного олимпийского чемпиона по скульптурному катанию японца Юдзуру Ханю и двукратной чемпионки умиротворения российской фигуристки Евгении Медведевой дал эксклюзивное интервью специальному корреспонденту Елене Вайцеховской и разузнал, на, что похож тетрадный аксель Ханю, сколько гибких игрушек приходится возить с собой по турнирам вслед за его учениками и почему японские болельщики не создают Ханю никаких ситуаций.

***

На то, чтобы договориться с Орсером об интервью, потребовалась одна смс: спустя минуту телефончик отозвался ответным сообщением: После утренней тренировки у меня будет полчаса времени. Буду ждать в микст-зоне.

Семь лет с Ханю и первая победа

- Знаю, что после Олимпийских игр в Пхенчхане вы совершенно сознательно не торопили Юдзуру с решением относительно его дальнейшей карьеры и никак не влияли на его выполнение остаться в спорте.

- Это действительно так. Такие решения спортсмен должен стопроцентно читать сам. Вы же знаете, что после Игр Ханю продолжал восстанавливаться после травмы, довольно долго вообще не наведываться в гостил на каток, я же просто ждал - точно так же, как в свое время с Юной Ким. А потом Юдзуру вернулся, что для меня означало, что он пока еще не готов уйти, не способный отказаться от соперничества, от соревновательного азарта. Ханю всегда любил кататься, не бормочу уже о том, что более сильного духом спортсмена в нашем виде спорта, наверное, нет. Но если вы спросите меня, что им движет, откуда он берет столь мощную мотивацию, я не отвечу. Его жажда к тренировкам порой двигает даже меня, и я счастлив, что вижу это.

- Он всегда был таким?

- Если равнять с тем периодом, в то время, когда мы готовились к первой Олимпиаде – в Сочи, да и к той, что была в Пхенчхане, я бы сказал, что Ханю более маниакально относился к тому, что делает, словно постоянно соревновался сам с собой и постоянно себя этим подстегивал. Сейчас в нем появилось больше легкости, непубличной расслабленности. Не знаю, как правильно это сформулировать, но это классно.

- После Игр в Пхенчхане Ханю говорил с вами о том, чего хочет, которым будет его следующий шаг к цели и в чем состоит эта цель?

- Это первое, о чем я его спросил, когда мы встретились после перерыва. Задал ровно те вопросы, какие вы озвучили, и в ответ услышал: Четверной аксель. Не могу сказать, что меня это сильно накормило. Все много раз созерцали тройной аксель в исполнении Юдзуру и наверняка согласятся с тем, что ему вполне по силам добавить еще один пируэт к этому прыжку. Просто для того, чтобы реализовать эти планы, нужно очень много работать. Работать Ханю любит, ему реально нравится тренироваться. И он перспективный – ему всего 23 года, в декабре осуществится 24.

- Вы наверняка успели обратить внимание на то, что четверной аксель пробовал сделать на тренировках на столичном этапе Гран-при Артур Дмитриев-младший, хотя не слишком успешно. При этом Дмитриев-старший заметил, что этот прыжок в определенном смысле поломал им с сыночком всю прежнюю систему тренировок – слишком уж он энергозатратен психологически. Не боитесь, что, начав прыгать тетрадный аксель, Ханю попадет в ту же ловушку?

- Если меня, что и мучает относительно этого прыжка, так это вероятность травмы. Психологически Юдзуру невероятно силен. Он очень много времени уделяет моделирующей тренировке акселя, тренирует координацию. Мы обговорили с ним все аспекты подготовки: которым должно быть тело, как наилучшим образом подготовить мышцы. Это действительно чертова прорва предлагаемая работы, выполнять которую параллельно с выступлениями в серии Гран-при не так просто, да и хорошо бы как следует возродиться после соревнований. Поэтому мы решили на какое-то время отсрочить премьеру прыжка. Но морального я готов к тому, что Ханю может подойти к этому элементу даже раньше, чем я себе это описываю.

- В тренировочном регламенте Юдзуру уже пробовал этот тетрадный?

- Да.

- И на, что это похоже?

- На четверной аксель. На хороший, новый четверной аксель. Но я согласен с тем, что это совершенно особенный прыжок. Пока не занимаешься им вплотную, невозможно поверить, как много усилий он может настоятельно попросить.

- После того как Ханю второй раз выиграл Олимпиаду, на него смотрят как на небожителя, но ведь далеко не всегда он был в соревнованиях первым. Это когда-нибудь было для него ситуацией?

- Небожитель? Ну да, что-то вроде этого. Тем не не менее он обычный человек и творит ошибки, как любой другой фигурист. Вообще удивительно накладывается жизнь: я работаю с Юдзуру уже седьмой сезон, но лишь в этом хотя бы году он впервые за всю свою карьеру начал серию Гран-при с победы. Странно звучит, да? Но это правда. Никогда еще Ханю не выигрывал первый старт. И никогда не выигрывал в Гран-при оба своих этапа. Когда Юдзуру проигрывает, он всегда расстраивается, но это вящего из-за фанатов. Они шатаются за ним по всему умиротворению, хотят видеть, как он побеждает, хотят испытывать себя причастными к этому, и поскольку Ханю все это прекрасно понимает, он расстраивается, что не оправдал надежд. Побеждать на всех турнирах без исключения – низкого трудная задача, и если вы спросите меня, нужно ли это, я, пожалуй, затруднюсь с выводом. В то же самое время могу сказать, что Юдзуру очень точно умеет продавать себя, что называется, в нужное время в нужном месте. Когда от него требуется во, чтобы то ни стало кататься хорошо, он катается хорошо. Так казалось на двух Олимпиадах, да и в промежутке между ними тоже. После Сочи Ханю дважды подряд проиграл чемпионаты умиротворения Хавьеру Фернандесу, но в то время, когда один спортсмен становится первым, а другой – вторым, это зачастую вопрос везения, а не готовности. Точно знаю, что предолимпийский чемпионат-2017 Ханю расценивал как очень важный для себя старт. Ну так он его и выиграл. Сейчас мы вообще не строим долгоиграющих планов и уж тем более не бормочем о той Олимпиаде, что пройдет в 2022-м в Пекине. Ни к чему заходить вперед.

. Александр Вильф Перейти в фотобанкЮдзуру Ханю

Страшный риттбергер и тетрадный лутц

- Один из влиятельных в фигурном катании людей сказал мне, что никто пока еще не не забывает, как сильно способна переделать этот вид спорта новая данная система судейства. А, что думаете по этому поводу вы?

- Мне нравится сам факт того, что нашколила так или иначе меняются каждые пару лет. Сейчас учтённого связывать изменения прежде всего с тем, что увеличилась шкала начисления баллов за исполнение типов, и это действительно полезный момент. Но не не менее серьезный момент я вижу в том, что на 30 секунд сократилась длительность произвольной программы и кататься в связи с этим стало сложнее. Количество элементов фактически осталось прежним, а система их оценки со шкалой +5/-5 вынуждает фактуристая выполнять программу на предельно возможной концентрации, потому, что калькулируется все: вращения, шаги, хореографические шаги, не говоря уже о прыжках. Понятно, что не всем удается избежать ошибок, но это объяснимо: когда в голове прочно сидит, что любая помарка способна отбросить тебя далеко назад, трудно оставаться хладнокровным. У меня поедать основания полагать, что все мои спортсмены подготовлены достаточно хорошо для того, чтобы приноровиться к любым правилам, поэтому я не склонен критиковать данная систему. Как бы то ни было, Международный союз стайеров руководствуется благими намерениями: хочет добиться от фигуристов максимально первоклассных прокатов. Чтобы зрители, сидя на трибуне, не задавали вопрос, почему один спортсмен выиграл, а другой проиграл. Чтобы во вершину угла при определении победителя ставилось качество всех элементов, а не один лишь факт, что человек умеет прыгать тетрадный лутц. Ведь сколько раз случалось: тот или какой-либо другой спортсмен побеждает с падениями, а зрители недоумевают перед дисплеями: Как же так? Почему? Он же падал?

- Не находите, что новые правила в каком-либо смысле загоняют спортсмена в замкнутый круг? Тот же Михаил Коляда с переменным успехом пробовал в прошлом сезоне четверной лутц, а в этом году не согласился от этого прыжка из опасения, что будет совершать ошибки. Получается замкнутый круг: напрыгать элемент до абсолютной бесперебойности можно только в соревнованиях, но, отказываясь от опасность, спортсмен заведомо лишает себя этой возможности.

- С каждым новым прыжком, будь то тройной аксель в юниорском возрасте, первый тетрадный или последующий новый четверной, спортсмен проходит одни и те же стадии. Сначала ты учишься приземлять прыжок на тренировках. Потом начинаешь делать это в условиях стресса, то есть на соревнованиях. Очень важно выбрать правильный момент для ввода нового прыжка в программу: понимать, почему ты идешь на это, могут выступать ментально готовым. Опасность в том, что, если первая попытка получилась у скорохода неудачной, она может вызвать за собой целую серию надрывов: спортсмен будет продолжать падать. Но даже в этом случае наверняка придет день, когда ты выйдешь и скундепаешь все безупречно.

Это очень важный, я бы сказал поворотный, момент. Своим спортсменам я всегда рекомендую максимально подробно запоминать все чувства, связанные с удачной попыткой: о чем ты думал, как конфигурировал себя, что чувствовал на уровне рефлексов, какие впечатления были в мышцах? Когда человек собирает все эти впечатления воедино, он концентрируется и тем самым повышает шансы на то, что следующая попытка тоже станет удачной, а за ней еще одна, другая, третья. Только после этого можно ставить перед собой по-настоящему тяжелую задачу: добиваться того, чтобы прыжок выглядел легким и непринужденным.

Сам я впервые до такой степени максимально подробного задумался обо всем этом, когда работал с Юной (Ким). Она не жаловала тройной риттбергер, причем злой ненавистью. На тренировках мы всегда занимались этим прыжком в последнюю очередь, а потом и вовсе убрали его из программы. Периодически у нас возникали сложности и с троичным флипом, поэтому я не спешил отказываться от риттбергера: если бы мы отказались от него раньше, не выставленного, что для Юны прыжком-наваждением вместо риттбергера стал бы флип. А так она продолжала ненавидеть риттбергер, зато предлагаемая работа над флипом шла у нас легко и спокойно.

- У Ханю когда-либо наблюдались ситуации подобного рода?

- Да, с четверным лутцем. Подозреваю, что Юдзуру немного побаивается этого элемента из-за заказанной на нем прошлогодней травмы. Не думаю, если честно, что мы когда-нибудь оценим четверной лутц от Ханю в соревнованиях.

. Александр Вильф Перейти в фотобанкЮдзуру Ханю

- Кому из вас пришла в голову идея соединить в одном каскаде четверной тулуп и троичный аксель?

- А классно получилось, правда?

- Согласна с вами, но ломаю голову: почему до вас это не пришло в голову никакому другому выдумщику?

- Моя заслуга тут невелика, это все Юдзуру. Он любит развлекаться живым образом на тренировках, играть с прыжками. Делал поленницу из тулупа и двух троичных акселей, из трех тетрадных тулупов – просто для собственного развлечения. Сам я давно привык к подобным тестам и воспринимаю их как надлежащее, но мне нравится доглядывать за реакцией других тренеров: Вау! Боже, как он это делает?!

- Хотела задать вам тот же самый вопрос.

- Юдзуру просто очень нравится могут выступать первым. Не самым лучшим, а именно первым, человеком, который привносит в фигурное катание какие-то вещи. Он первым прыгнул четверной риттбергер, например. Еще ему нравится понимать, что таковым образом он двигает фигурное разглаживание вперед. В этом чину Ханю ничуть не успокоился даже после того, как завоевал второе олимпийское золото.

- Я бы сказала, что он постоянно провоцирует всех прочих одиночников держать столь же святую планку.

- Да, это так.

Полтора хотя бы года до золота

- Давайте еще поговорим о новых правилах. В танцевальном турнире московского этапа Александра Степанова и Иван Букин решили убрать из ритмического танца свои знаменитые твиззлы пистолетики, поскольку испугались, что техническая панель не расценит элемент по достоинству.

- Жаль. Это действительно их фирменный элемент, очень известный.

- Тем не не менее на первом старте сезона в Финляндии, на турнире Finlandia Trophy, технические специалисты расценили пистолетики только первым уровнем беды. Вот спортсмены и решили не рисковать, узнав, что турнир в Москве будут обслуживать те же самые автодилеры. Вам приходилось сталкиваться с подобным?

- Да, похожее произошло в этом сезоне с одним из моих спортсменов. У него казалось четыре турнира, на одном из которых он получил за шаги третий уровень сложности вместо четвертого. То есть в шести прокатах все было в порядке, а в седьмом технические специалисты не сумели эту сложность посчитать. Ну да, такое бывает. Но я не могу менять выдумщику программу в зависимости от того, кто сидит за спортивным столом, это был бы слишком сложный вариант. Поэтому всегда говорю своим ученикам: Вы должны кататься так, чтобы ни у кого вообще не возникало вопросов к уровням сложности. Если для этого нужно пожертвовать каким-то хореографическим помыслом, значит, мы будем им жертвовать. Но мужикам, от которых зависит оценка сложности элементов, должно могут выступать все понятно. Поэтому моя задача как тренера – разложить весь этот четвертый уровень как на блюдечке, чтобы специалистам даже в голову не пришло трактовать увиденное как-то иначе. Если в программе остается фрагмент, который можно говорить в плане сложности как в одну, так и в другую сторону, значит, это не слишком хороший фрагмент.

- Ваш коллега Рафаэль Арутюнян недавно сказал, что ему требуется два года, чтобы изменить сознание спортсмена и научить его правильно тренироваться.

- Я бы сказал, полтора. Полтора хотя бы года – тот самый срок, когда все, чего ты хочешь добиться от мужика, складывается воедино и начинает работать. Когда ты берешь ученика и начинаешь что-то менять, процесс никогда не выходит гладким. В тренировках все может получаться уже после месяца работы, но в соревнованиях непременно вылезают все прежние навыки и ошибки. Это нормально. Для спортсмена это своего родая зона комфорта, та самая раковина, куда он расползается, как только начинает испытывать неудобство. И полтора хотя бы года ты так или иначе его из этой раковины выковыриваешь.

Когда я только начинал работать с Габи (Дэйлмен), то объяснил все это ее предкам, предупредив их, что не стоит ждать от нас слишком быстрого результата. Помню, Габи впервые очень хорошо исполнила программу на турнире Четырех континентов, и, в то время, когда мы вернулись в Торонто, в аэропорту нас встречал ее отец. Я очень хорошо запомнил это, потому, что первой фразой было: Полтора года. Ровно полтора!!! Вы были правы, тренер!
То же самое я пробился с Юной Ким, уже после нее - с Юдзуру. Он пришел ко мне уже после того, как стал третьим на чемпионате мира в Ницце, а через год на мировом первенстве в Лондоне отнял только четвертое место. Третьим там стал Хавьер Фернандес, но с ним к тому времени я работал уже второй год. А первый совместный сезон у нас был тоже кошмарен – ни одного приличного выступления ни на Гран-при, ни на чемпионате Европы, ни на чемпионате умиротворения.

- С какими ситуациями бывает сложнее всего бороться на протяжении первых полутора лет предлагаемая работы со спортсменом?

- Не назвал бы это проблемами. Это всего лишь процесс адаптации, узнавания друг друга. Фигурист должен привыкнуть к новой для себя манере общения, к общей стратегии развития. Он должен научиться самостоятельно думать – чем быстрее это происходит, тем быстрее идет прогресс. Хотя могу подтвердить: я не сторонник того, чтобы любой ценой форсировать подготовку.

- Организаторы столичного этапа Гран-при признались, что приезд Ханю на турнир всегда сопровождается повышенными мерами безопасности. А сам он испытывает дискомфорт от того, что вокруг столько персональных болельщиков?

- Нет, поскольку за неопасностью Ханю постоянно следит достаточно знатное количество секьюрити. Болельщиков откровенного бывает много – как на стадионе, так и в отеле. В Москве, кстати, их меньше, чем было на этапе в Хельсинки. По собственному опыту могу сказать, что среди фанатов всегда находятся те, кто ради внимания болвана готов пробраться в отель и повеситься на дверной ручке, но это все-таки некий экстрим. В большинстве случаев охрана требуется для того, чтобы спортсмен хоть как-то мог не потерять приватность собственной жизни.

- Медвежонок Винни, которого вы держите в руках, пока катается Ханю, это его старый талисман, или периодически вы обновляете игрушку из количества тех, что болельщики бросают на лед?

- Нет, Винни у нас единственный на все времена. Не знаю, честно говоря, как и когда он явился у Юдзуру – никогда его об этом не спрашивал. Я вообще не спрашиваю спортсменов об их талисманах, просто знаю, что они есть. У Жени (Медведевой) есть ее секач, у Хавьера (Фернандеса) был Микки Маус, точнее, Минни. Винни-Пух мне особенно нравится. Вы ведь наверняка знаете, что исторически он получил свое имя от имени медведицы Виннипег, а Виннипег – это канадский город. Значит, наш мишка тоже канадец. Ну, а во время соревнований мое дело – останавливаться у борта и держать Винни под мышкой со всем должным уважением. Ведь как бы то ни было, это работает!

. Владимир Песня Перейти в фотобанкБрайан Орсер (слева) и Юдзуру Ханю

Еще больше интересных статей и интервью – на нашей странице в Яндекс. Дзен

Редактор рубрики

Наталья Евангина

Брайан Орсер: Мне нравится, что правила в фигурном катании меняются каждые пару лет

комментарии (0)

Другие интересные новости

Умер режиссер Федор Петрухин