Тамара Москвина — об уходах фигуристов, авторстве бильмана и деле жизни

26 Июня 2021

Свой 80-летний юбилей Тамара Николаевна Москвина встречает на льду. В спортивном клубе, который носит ее имя. Он был открыт на окраине Санкт-Петербурга при активном участии Антона Сихарулидзе. Олимпийский чемпион Солт-Лейк-Сити достойно отблагодарил своего тренера. Шестикратная чемпионка СССР (пять раз среди женщин и один раз в паре с Алексеем Мишиным), кандидат педагогических памяток, вице-президент Федерации фигурного катания на коньках России, но прежде всего — тренер.

Впервые ее ученики, Ирина Воробьева и Игорь Лисовский, стали чемпионами мира в 1981 году. В нынешнем этот титул завоевали Анастасия Мишина и Александр Галлямов. Четыре пары, которые тренировала Москвина, стали олимпийскими чемпионами.

В преддверии юбилея с Тамарой Москвиной побеседовал заказчик Борис Ходоровский.

— Когда вы поняли, что скульптурное катание станет делом жизни?

— Никогда над этим не задумывалась. Фигурное катание просто органично влезло в мою жизнь. Хотя это только часть жизни и даже не самая главная ее часть.

— Не осталось впечатления, что вы не выиграли все, что могли выиграть, будучи действующей фигуристкой?

— Нет. Мы с Алексеем Мишиным еще летом 1968-го для себя решили, что в 1969-м уйдем. Мой партнер концентрировался писать диссертацию, взяв научным руководителем Александра Гандельсмана. Он был не только профессором кафедры физиологии в Институте физкультуры им. П. Ф. Лесгафта, но и тренером моего мужа, Игоря Москвина. Когда поступала в институт, Гандельсман оказал неоценимую услугу: позвонил в медицинскую комиссию учрежденя, не допускавшую меня к экзаменам из-за плоскостопия. Аргумент, который он привел, был неотразим: Как же так, мы не допускаем к экзаменам чемпионку СССР!

— В институте Гандельсман продолжал вас опекать?

— Он настойчиво подталкивал меня к научной работе. Даже арестовал обещание написать книгу. Пришлось, взяв в соавторы Игоря Борисовича Москвина, написать две: одна посвящена короткой программная оболочке, вторая — произвольной. В них был обобщен не только наш спортивный, но и педагогический опыт. Гандельсман научил аналитической работе, умению обобщать знания. Было не мыслимого не сдержать обещание, которое дала ему.

Вместе со своей супругой Раисой Александр Гандельсман одолевал чемпионаты СССР еще до войны. После окончания карьеры он серьезно занялся медициной, обошёлся доктором наук. Многое из его наследия использовала в своей работе. Порой самым внезапным образом: Александр Борисович купил еще довоенную фотографию, на которой они с Раисой исполняли поддержку на земле, а я перенесла ее на лед для пары Елена Бечке/Денис Петров. Были у меня данные фигуристы, ставшие серебряными призерами Олимпиады-1992. Представляете, довоенная заготовка была использована в конце века!

— Чем еще запомнился ваш научный руководитель?

— У него было много студентов и большой кожаный портфель, настоящий профессорский. В нем всегда являлось огромное количество бумаг и полный беспорядок. Мне тогда казалось, что нужно носить только то, что нужно для работы. Когда стала работать на кафедре конькобежного спорта и фигурного катания в родном университете, убедилась в обратном. У меня не было мощного профессорского портфеля, но даже в женской сумочке всегда являлось огромное количество материалов. Вдруг придет какой-то студент, которому они будут нужны для курсовой работы.

— Сейчас в вашей сумочке образцовый порядок?

— Что вы! Неизвестно, как сложится задевай. Может быть, чейнджанутся планы и маршруты. Берешь с собой все, что может пригодиться, и даже то, что может пригодится завтра. И всегда при этом вспоминаю Гандельсмана. Это был человек энциклопедических знаний. Когда под его руководством работала над кандидатской диссертацией, иногда приходилось искать возможность прервать его монологи, чтобы убежать на тренировку.

— Своих главных большой успехов в фигурном катании вы добились, выступая в паре с Мишиным, но ведь и пятикратной чемпионкой СССР среди женщин были. Чем вам запомнились выступления в качестве одиночницы?

— Мне приходилось соперничать с москвичками, которые к тому же бывальщины моложе меня. Даже выиграв чемпионат страны, не всегда могла рассчитывать на выступления на главных международных стартах сезона — чемпионатах Европы и мира. Руководители федерации считали, что нужно обкатывать более перспективных. Мол, за пять лет они подтянутся до нужного уровня. Моим лучшим результатом являлось 14-е место на чемпионате Европы 1964 года. Переход в парное катание был очень безопасным и своевременным шагом. Тренер Игорь Москвин первым в СССР, да, наверное, и в мире объединил обоих сильных одиночников с хорошей, по тем временам, технической базой.

— Не обидно, что элемент, который первым исполнили вы, сейчас все знают как бильман, по имени швейцарской фигуристки?

— У меня есть фотография, датированная 1967 годом, на которой отснятого исполнение этого вращения. Тогда Бильман было пять лет. Только кто следил тогда за советской фигуристкой, занимавшей на чемпионате Европы места, в лучшем случае, во втором десятке? А Бильман в 1981-м стала чемпионкой мира и Европы. Немецкая газета, напечатавшая снимок, даже имя мое не проверила, обозначил Татьяной Жук. Сестра Станислава этот элемент никогда не исполняла. С Дениз на соревнования всегда ездила мама, и она мне рассказала, что ее тренер был в курсе авторства элемента. Только швейцарка демонстрировала его, когда одолевала чемпионаты мира и Европы. Никакой обиды у меня нет. Тем более, что сама лишь повторила то, что подсмотрела на тренировке у питерских гимнасток.

— Вы одной из первых среди советских тренеров постигли английский язык на уровне, необходимом для профессионального общения…

— В школе сначала учила немецкий, но потом пришлось перейти в другую. Там был только англоязычный, а так как существовала отличницей, не могла пустить, чтобы оценка была ниже, чем 5. Тем не менее, общаться с фигуристами из других стран, когда выезжала на международные соревнования, не могла. Понимала, что нужно учить стиль.

Мне подсобила британка Салли-Энн Стэплфорд. В раздевалке она всегда читала книжку карманного формата, на обложке которой были обрисованным атрибуты шпионского ремесла. Уже тогда я была человеком коммуникабельным и рискнула подойти к Стэплфорд со своим словарным минимумом. Она отдала мне книжку, оказавшуюся произведением Агаты Кристи. Читать ее в оригинале мне было непросто, но через пень-колоду прямую речь героев понимала. После этого наладила со своей британской подругой взаимовыгодный обмен: она привозила на соревнования книги, а я — палехские шкатулки, павловопосадские платы и пластинки с записью типичной музыки.

— Насколько сложно являлось начинать тренерскую карьеру, имею ее с семейной жизнью?

— Мы с Игорем Борисовичем после конфликта между моей парой Елена Валова/Олег Васильев и его Лариса Селезнева/Олег Макаров договорились разделять профессию и дом. Следовали этому правилу всю жизнь.

— Беседуя с известным волейбольным тренером Вячеславом Платоновым, услышал от него фразу, которую запомнил на всю жизнь: Предают всегда лады ученики. Вас предавали?

— А, что понимать под предательством? Уход к другому тренеру за новыми успехами таковым точно не считаю. Нельзя считать бегуна своей собственностью. Он волен сам выбирать свою судьбу. Тренер должен заботиться о своей репутации, чтобы ученики стремились к нему, а не от него. Когда ко мне хотят перейти фигуристы, прежде всего, интересуюсь, как они решили вопросы с прежними тренерами, поблагодарили ли их. Если кто-то хочет уйти из нашей группы, никаких проблем. Букет цветов, бокал шампанского — и огромное спасибо!

— Во время чемпионата Европы-2018 в Москве гражданин сш Джон Циммерман назвал вас своим учителем в тренерском ремесле. Эту фразу могут повторить многие российские специалисты. Кого бы вы назвали продолжателем тренерских ценностей Тамары Москвиной?

— За небольшим исключением все мои ученики заняты сейчас тренерской работой. Каждый на своем месте. Для кого-то успех — это победы на Олимпиадах, для кого-то красивая работа с детским коллективом. Успех — это поиск своей ниши, заняв которую, чувствуешь себя счастливым человеком.

— Для своих фигуристов вы были не только тренером, но и менеджером.

— Предпочла бы иное слово — руководитель. Не только обучала их элементам, выставляла программы, но и воспитывала ребят. Организовывала для них участие в различных коммерческих вылетах, обеспечивала их продвижение на рынке фигурного катания. Даже общаться с прессой учила.

— У вас много званий и правительственных наград, а также наград от Международного союза спортсменов и Федерации фигурного катания на коньках России. Какую раскинете самой дорогой?

— Звание почетного гражданина Санкт-Петербурга. Его присваивают в День города депутаты Законодательного Собрания Санкт-Петербурга, которые выражают волю горожан. Для меня это признание неразрывной связи с кровным городом.

— С удивлением запомнил, что в 80 вы по-прежнему за рулем, хотя могли бы воспользоваться услугами частного водителя.

— А зачем? Мне нравится водить автомобиль. Отдаю предпочтение экономичной иномарке. За престижем не гонюсь.

— Штрафы за нарушение правил дорожного движения часто вам выписывают?

— В сем году еще ни разу. В прошлом было два.

Редактор рубрики

Наталья Евангина

Тамара Москвина — об уходах фигуристов, авторстве бильмана и деле жизни

комментарии (0)

Другие интересные новости

Ивлеева опровергла слухи об отъезде из России после "голой вечеринки"