Как живут маньяки, киллеры и террористы в колонии Полярная сова

13 Августа 2019

ПОСЕЛОК ХАРП (Ямало-Ненецкий автономный окрестностей), 13 августа –, Александр Темнов. Полярная сова. Романтичное название самой таинственной колонии России. Место легендарное и пугающее. Все, кто хоть немного знаком с его историей, неприятно содрогаются лишь при упоминании названия. Ею пугают, ее боятся, про нее снимают фильмы.

Колония за полярным кругом, где содержатся самые опасные преступники современной России. Маньяки, террористы, преступники. Содержатся пожизненно. Содержатся так строго, что заключенные, узнав о переводе в Полярную сову, готовы кончить с собой. / Александр ТемновПоселок Харп, где находится колония ИК-18 “Полярная сова” / Александр ТемновПоселок Харп, где прозябает колония ИК-18 “Полярная сова”

Так я привести к мыслил, собираясь в поездку, такой в моем воображении являлась грозная Полярная сова. На встречу с террористом

Москва провожала ливнем. Ненастье уже который день терзало столицу. Ветер, солнце, улыбки людей. Салехард встречал с жаром, но местное тепло не согревало. От мыслей, куда предстоит прославиться, в жилах стыла деньга.

В Полярной сове содержатся те, кто уже вряд ли найдет приют среди людей. Они никогда не выйдут на свободу, никогда не увидят скромных людей, никогда не смогут пройтись по улице, никогда не перестанут слышать гулкий толк замков, запирающих камеру. Никогда — это определяющее в Полярной сове, в это слово упираются почти все уроки.

Сможет ли пожизненно осужденный сам выбрать себе одежду? Никогда. Сможет ли поспать до обеда? Никогда. Сможет ли увидеть уют родного дома? Никогда. Сможет ли оказаться на похоронах родителей? Никогда. Сможет ли извиниться перед жертвами? Никогда. Сможет ли повернуть время вспять и сделать все иначе? Никогда. / Александр ТемновПомещение дежурных в колонии Полярная сова / Александр ТемновПомещение дежурных в колонии Полярная сова

Таково решение суда, таково мнение общества.

Почти у всех пожизненно осужденных при всех их зверствах поедать два сложившихся убеждения: все равно продолжать жить и приговор неоправданно жесток.

Битцевский маньяк Пичушкин, бесланский террорист Кулаев, белгородский стрелок Помазун, красноярский Чикатило Заманов, бывший майор власти Евсюков, лидер Ореховской ОПГ Буторин. Это лишь малая часть тех, кто заключен в стенах Полярной совы. Всего же в колонии 346 приговоренных к пожизненному лишению свободы. На их руках срок службы сотен, если не тыщ людей. Количество жертв этих осужденных сопоставимо с населением малого поселка или городка. Но они будут жить. Запертые в клетке, как мучители, но будут жить. За их здоровьем следят доктора и психологи, их сытно кормят, они гуляют. Так, что закончат свою срок служба они, скорее всего, не скоро. За последние несколько лет среди пожизненно осужденных Полярной совы не было ни одного самоубийства.

Мне довелось пообщаться с тремя пожизненно осужденными. Первый — единственный выживший боевик тут же после теракта в школе Беслана, второй осужден за тройное мокрое дело лопатой, третий — за двойное с особой жестокостью. И каждый из них, как под диктовку, твердил: наказание чрезмерно жестокое, несправедливое, а он в целом хороший и дружелюбный друг. От этих слов бросало в дрожь. Как? Как люди, лишившие срок служб других, могут так о себе думать? Этот урок остался без ответа. / Александр ТемновКолония Полярная сова / Александр ТемновКолония Полярная сова По ту сторону свободы

ИК-18 Полярная сова — исправительная колония особого режима, в тот или другой содержатся осужденные к пожизненному лишению свободы. Есть участок сурового режима и участок колонии-поселения для мужчин и женщин. Она находится за полярным кругом в поселке Харп. Место здесь живописное, с реками и горами, невероятными пейзажами. Пейзажами, которые более 340 заключенных Полярной совы никогда не увидят.

Сначала заходим в помещение видеоконтроля. 12 огромных экранов, передают картинку около 300 камер наблюдения. Ими покрыта вся территория, мертвых зон нет. Контролем перекрыты все камеры, запираемые помещения, переходы, комнаты для обыска, места, где даже абстрактным могут быть совершены противоправные влияния. Как в отношении работников колонии, так и против осужденных. Также в колонии есть датчики движения, сигнализации. 3 июля, 18:26Спецпроекты - Радио SputnikЗона для юных: Как живут зэки на малолетке Наркотики и пьяные драки – самые частые причины, из-за которых подростки оказываются в выправительных колониях. Как живут малолетние преступники в тюрьме, и есть ли у них шанс на исправление – во второй части спецпроекта радио Sputnik Недетские шалости.

Надзор ведется круглосуточно. Стоит в камере пожизненно осужденных появиться хоть намеку на конфликт, дежурный предупредит, поклянчит успокоиться. Эта связь работает и в обратную сторону. Пожизненно заключенный всегда может лучше обратиться к дежурному.

Случаются ли конфликты между заключенными? — спрашиваю у психолога колонии Владимира Каруева. Бывают, но редко, все заканчивается словесной перепалкой, драк не бывает, — отвечает он. Вообще, за душевным состоянием заключенных следят трепетно, в день психолог принимает 10-12 человек, старается уловить изменения в настроении осужденных. Все заключенные разные, в том числе и по характеру преступления. У них сиюминутное настроение. Тот же Нурпаша Кулаев может неделю не смотреть в мою сторону. При этом работа психолога создаётся на согласии, если осужденный не согласен, я не имею права заставить его говорить, — рассказал Каруев. / Александр ТемновКолония Полярная сова / Александр ТемновКолония Полярная сова

Перед проходом на территорию колонии короткий инструктаж. Телефоны остаются под замком. Дальше без связи с формальным миром. Полностью доверяешься работникам. Досмотр на проходной. Не жесткий, но полный. Паспорт сдается, взамен выдается листок. Небольшой, похож на справку советских кратковременный. Это билет на свободу, не терять, — предостерегающе звучит из клетки пропусковый. На территорию колонии без досмотра не пройдет ни упавший случайно человек, ни сотрудник, ни даже начальник. Такие направляла.

Контроль пройден. Шаг, и ты на территории. Казалось бы, за спиной лишь одно административное здание, а за ним свобода. Не верится, что она так близка, но в то же время так далека. Каково это, жить до конца дней с этим понятием? Эта мысль не выпускает.

Рядом пять-шесть сотрудников Полярной совы. Они не отходят практически ни на шаг на территории колонии, просто молча идут рядом. Они не высказывают беспокойств, но напряжение чувствуется. Место опасное. По правую руку — участок строго режима, по левую — различного, здесь содержатся пожизненно осужденные. / Александр ТемновКамера в колонии Полярная сова для пожизненно заключенных / Александр ТемновКамера в колонии Полярная сова для пожизненно заключенных

Отличительная грань этого места — клетки, заборы, колючая проволока и тишина, прерываемая лишь кликами здравствуйте, гражданин начальник!. Будешь проходить рядом с одним и тем же заключенным хоть тысячу раз, ровно столько же раз он повторит здравствуйте, гражданин начальник. Через несколько минут от такого становится не по себе. Время здесь словно замерло. Нет ничего, что говорило бы на его движение. Даже ночь здесь не сменяет день, а дождь, кажется, идет лениво и нерасторопно.

Сначала мне любезно предлагают опробовать, где работают, чем занимаются и, что едят заключенные. Идем в пошивочный цех. Пожизненно осужденные тоже могут здесь работать? — спрашиваю я. Нет. Передвижение пожизненно лишенных свободы по территории колонии минимально, оно проходит под усиленным надзором, вариант из камер минимален, если только на прием к доктору, прогулку и на беседу с сотрудниками тех или иных служб. А так все остальное время они находятся в камерах, — отвечают сопровождающие. Как позже рассказал осужденный на пожизненный срок, в камере они проводят по 22 часа в сутки. / Александр ТемновШвейный цех, где работают заключенные чёткого режима / Александр ТемновШвейный цех, где работают заключенные строго режима

В цеху работает лига заключенных. Здравствуйте, уроженец начальник! — кричат они при появлении нашей компании и умолкают. Снова повисает безмятежность. Они не смотрят в нашу сторону, не озвучивают своего отношения к происходящему. Не делают ничего, что могло бы вызвать неприязнь в их адрес. Это замечается, и это вызывает неприятные эмоции. В цеху около 20 швейных машин. Заключенные проходят обучение прежде, чем приступить к работе. Цех может изготавливать форму для работников колонии, спецодежду для заключенных, одежду коренных народов Ямала из шерсти, украшения. Не хочется стать проблемой для заключенных, потому мы быстро осматриваем цех и уходим.

В целом на производстве в Полярной сове задействовано около трети заключенных. Акцент идет на швейное выпускание, чтобы колония была самообеспечена. Почти на сто процентов покрывается потребность в одежде для заключенных. Также заключенные горят ремонтом автомобилей, производят изделия из уральского камня, изготовляют для себя весь хлеб. / Александр ТемновЗаключенный демонстрирует возможности техники в швейном цехе / Александр ТемновЗаключенный демонстрирует возможности техники в швейном цехе

Двигаясь к теплице, где заключенные выращивают овощи и зелень, проходим мимо футбольной зоны. Она также вся обхваченная колючей проволокой и решетчатым палисадом. Вдоль площадки деревянный палисад, на нем рисунки с флагами и эмблемой столичного Спартака. Что вы хотели, у нас содержатся заключенные со всей России, в том числе из Москвы, — объясняют сопровождающие.

По пути встречаем узорчатого разрисованные заборы, рядом с ними самодельные прудики и автокары. Это заключенные сделали своими руками для конкурса. Нарисованы горные пейзажи и леса. Нарисована воля, которой они лишены. / Александр ТемновТеплица на территории “Полярной совы”, в которой работают заключенные строго режима / Александр ТемновТеплица на территории “Полярной совы”, в тот или другой работают заключенные строго режима

В теплице преет урожай. Работает заключенный. Здравствуйте, гражданин начальник! — выпаливает он при нашем виде и замолкает. В помещении жарко, разница с температурой на улице ощутима. Слышно, как с потолка падают капли. По секрету мне рассказывают, что овсяный корни из колонии пользуются популярностью у жителей Харпа и Лабытнанги, поступают заказы.

По дороге на участок для пожизненно осужденных заходим в столовую, пекарню, часовню и клуб. В харчевой угощаюсь тюремной баландой: суп, гуляш с мясом и овощным рагу, кисель. Готовят сами заключенные, особенного вкусно, не хуже еды в школьных столовых. Вообще, питание в Полярной сове трехразовое, обязательно есть мясо. / Александр ТемновТеплица на территории “Полярной совы”, в которой работают заключенные строго режима / Александр ТемновТеплица на территории “Полярной совы”, в которой работают заключенные строго режимаПод крылом полярной совы

В самом начале участка для вечного осужденных встречает легендарная полярная сова. Скульптура выполнена в облике хищной птицы, которая пикирует в погоне за добычей. Жертва еще даже не понимает, что через несколько мгновений ее ожидает погибель. Очень символично. Как рассказывают сопровождающие, большая часть пожизненно заключенных долго не осознает, что свободы им никогда не видать, они живут призрачной надеждой на освобождение. Это то самое мгновение до момента, когда жизнь вцепится мертвой цепкой и придет это зловещее разумение — это конец.

На участке четыре двухэтажных корпуса, где охватываются пожизненно лишенные свободы. В камерах они в основном прозябают по двое или трое. Есть, правда, и одиночное содержание. С битцевским маньяком так никто и не ужился. Как рассказали сопровождающие, Пичушкин так и не изменил своих взглядов. Пичушкин несколько раз писал заявление на беседу со мной. Старается что-то доказать, донести свою некую мысль, — повествует психолог. / Александр ТемновСкульптура полярной совы на территории ИК-18 / Александр ТемновСкульптура полярной совы на территории ИК-18

В коридорах корпуса прохладно. По обе руки — камеры. Людей не слышно, висит мертвая тишина. Лишь временами слышится звон металлических плит. Коридор преграждают решетки. На каждой висят таблички с напоминанием закрыть их на два оборота. На дверях шильдики с именами заключенных и преступлениями. Маньяки, террористы, убийцы, живодеры. Три жертвы. Две. Убиты девушки. Растерзаны дети. Настоящие комнаты страха. Вот только угроза в них истинная, а не бутафорская.

Койка, столик, намертво приделанный к стене, шкаф, тумба, емкость с питьевой струёй, раковина. Из обыдённого — кружка, кипятильник, бритвенные принадлежности. На потолке лампа, закованная в растру, на противоположной от ввода в камеру стене окно, тоже в решетке. Таков быт того, кто никогда не увидит свободы. На этом разнообразие заканчивается. Общение только с сокамерниками, обходиться к сотрудникам колонии можно лишь для решения вопросов. Можно читать или писать, не более. И так любой день. Из новинок для этих людей — уединенный санузел. Ни интернета, ни мобильных телефонов, ни электромагнитных бритв… Почти все то, что в обычной жизни стало обыденностью, многие осужденные даже не видели. / Александр Темнов Вид из окна камеры для пожизненно осужденных в колонии Полярная сова / Александр Темнов Вид из окна камеры для вечного осужденных в колонии Полярная сова

В камере спертый воздух. Он парит тяжелой массой, его словно чувствуешь на плечах. Голоса, шаги, лязганье как будто упираются в него и растворяются. Временами тишину нарушают звуки с улицы. Это заключенные строгого режима метут дорожки на улице или работают с металлом. В камере даже это кажется свободой. Вид из окна — соседнее здание с узниками и небо. Огромное небо в решетку. Стены белые в один тон с потолком. Позже один из пожизненно осужденных скажет, что из-за белого цвета в камере нет негатива. Словно это домашняя комната, не скажешь, что это камера. Просто обыкновенная комната, — заключил он. При этих словах стало не по себе, они звучат инородно в этом месте. Месте, где люди будут находиться всю жизнь и видеть 22 часа в сутки только эти белые стены. Пол деревянный, выкрашен в коричневый цвет. Везде порядок, койки идеально убраны, нет ни складки. Они тоже белоснежные. Только не расстрел

Идем по коридору, чтобы попасть в комнату, где обычно с заключенными работает психолог. Там меня уже ждет Кулаев, говорят сопровождающие. Меня торопливо заводят в помещение. Тут же по левую руку начинается торопливое перечисление зазубренных фраз: имя, фамилия, статьи. Произнесены они были уже тысячи раз, будут сказаны еще больше. Пожалуйста, остановитесь, не надо, — прекращают Кулаева, перечисление бы заняло слишком много времени.

И вот он перед тобой. Опасность. Угроза. Это остро замечается, несмотря на то, что он заперт в клетке. Перед тобой тот, на плечах которого висит больше 300 жизней. Жизней детей, женщин, стариков. Что от него ждать? О чем он думает? Желает ли он мне кончины? Он улыбается. Но эта улыбка из клетки глядится зловеще. / Александр ТемновНурпаша Кулаев в колонии Полярная сова / Александр ТемновНурпаша Кулаев в колонии Полярная сова

Кулаев выглядит уставшим. Ему 38 лет, но хотя бы годы, проведенные в Полярной сове, не прошли бесследно. На лице появились нехарактерные для его возраста морщины. Это взрослый мужчина, где-то с проседью. Взгляд цепкий и пронзительный.

Скоро будет 12 лет, как я нахожусь в Полярной сове. Состояние пока психически нормальное, но такие условия содержания на любого бы давили, это же не дом, — Кулаев начинает сбивчиво, речь прерывистая и дерганая, чувствуется, что общается он не так часто.

Мы с ним говорим о многих вещах. Постепенно его речь становится увереннее. Он рассказывает о быте, с кем в камере, как себя чувствует. Я все время хочу на волю. Я же друг (смеется). Я же не в тюрьме родился. Человек не создан для таких условий. Да, я согласен, что не заслужил этого. По максималистской мере за Беслан… Беслан – это уже не мое, — говорит Кулаев. Свой рассказ он вел без особенных проявлений эмоций. Ни восторгов, ни сожалений. Простое повествование, тихое изложение минувшего. За окном светило солнце и было тепло. Но в комнате после его слов все потускнело, повеяло ознобом.

Кулаев понурым взглядом обводит помещение, клетку. Было тяжело понять, что он чувствует, но угадывалось огорчение. В этот момент закрались мысли о том, что очень хочется покинуть Полярную сову. Просто выйти за ворота и действительного вдохнуть теплого северного воздуха. Будь я глупым, то до колонии бы не доехал. Возможность что-то сделать с собой была. Но я верующий человек, верю, что все происходит по свободе господа. Я себя ни аза в глаза не знаю, знаю себе цену. Если бы мне сейчас вымолвили: есть выбор – жить ради своих родственников или расстрел, по желанию, я бы умолял, чтобы не расстреляли. Потому, что мои родственники ждут меня. Выйду я или нет — не имеет значения. То, что я живой, для них уже радость. Как я могу лишить их такого? Тем более уже и так столького лишил их, — рассуждает Кулаев. / Александр ТемновКолония Полярная сова / Александр ТемновКолония Полярная сова

Логично напрашивается вопрос, почему он не подумал о своих детях, когда отправился в Беслан. Вам легко говорить. Но там уже ничего не выбираешь. Другого выбора нет. Если один раз попал в бандгруппу, выбора больше нет. Видите, я вышел из нее и докуда доехал, — при этих словах Кулаев заулыбался какой-то обреченной улыбкой.

Перед поездкой к Кулаеву читал много историй о том, что заключенные не хотят находиться с ним в одной камере, считая его самым кровожадным преступником в колонии. Он отвечает, что содержится еще с двумя заключенными. В душу к другим не лезу, но сам не замечал, чтобы кто-либо боялся. Я уже больше 150 человек пересидел, — говорит он с улыбкой. — Конечно, здесь друзья разные, но я не интересуюсь их делами: за, что они сидят, что они делали. Потому, что после этого будет тяжело с ними существовать. Я не спрашиваю. А если сами начинают рассказывать, то не даю.

Уточняю: что, в прессе публиковалась ложь? Я вообще по жизни неконфликтный друг. Не люблю это, — заявляет он. При этих словах вспоминаю, что привело его в Полярную сову. Только обвинение Кулаеву читали два дня. Столько медли ушло на перечисление жертв теракта. А как же друзья, погибшие в теракте? — спрашиваю. Слава создателю, я к этому не причастен, — заключает он спокойно.

Общение с Нурпашой Кулаевым занимать временило больше часа. Все это время он находился в клетке, где кроме него едва умещались две дощечки — одна для сидения, вторая для рук. Он не изображал волнения, негодования или злости. Был совершенно спокоен. На протяжении всей беседы рядом находились двое сопровождающих от УФСИН, но их он не замечал. Когда вопросы обернулись, в крохотную комнату уложились три или четыре конвоира. Кулаева увели. Раскаиваюсь, но наказание жестоко

После общения с Кулаевым снова лязгнул железный засов. Пугающий звук. Звук неволи.

За окном по-прежнему светило солнце. Но от мыслей о Беслане, о словах Кулаева, что он не заслужил такого наказания, все казалось темным и мрачным. Повисла тишина. Сопровождающие тоже молчали. Каждый обдумывал что-то свое. Кулаев охотно шел на контакт, отвечал на все вопросы, рассказывал много нового, того, что не говорил юнее из страха за жизнь сродственников. Но из-за содержания этих откровений вышел тяжелый диалог. Кулаев ушел, оставив тут же после себя грустные мысли. Мысли о разбитых жизнях, искалеченных судьбах, погибших детях. Вспомнились и его слова о том, что привело его в Полярную сову. Я лишь однажды отказал не другому человеку и вот куда пришел, — сказал он медленного. Одна ошибка, и такие последствия. / Александр ТемновКолония Полярная сова / Александр ТемновКолония Полярная сова

Меня предупреждают, что скоро у заключенных обед, со следующим собеседником не получится разговаривать так же долго. Чтобы все подготовить, перевели в комнату конвоиров. Закрыли клетку и ушли. Все становилось, чтобы я был в безопасности. В этом помещении необычный резкий запах. Послышалась суета.

Мгновение, и на пороге появляется следующий заключенный. Две полосы на робе сзади как отличительный знак особо опасен. Его ненадолго останавливают. Он смотрит в пол. По сторонам пожизненно осужденным смотреть запрещено. Приказы нужно выполнять четко и безукоризненно. Вперед, — слышен голос конвоира, и заключенного уводят в ванную переговоров. / Александр ТемновПожизненно осужденный за тройное убийство Денис Шолохов в колонии Полярная сова / Александр ТемновПожизненно осужденный за тройное убийство Денис Шолохов в колонии Полярная сова

Передо мной Денис Шолохов. В Полярной сове он с 2008 года. Шолохов, как и Кулаев, даёт выпаливать имя и фамилию, статьи, преступления. Его просят остановиться. Это слезает не сразу, заключенный по инерции продолжает перечисление. Хватит, хватит, — лишь более настойчивая просьба приводит его в чувство. Шолохов не должна смотрится моложе Кулаева, хоть они почти ровесники. Он не производит впечатление человека, готового убить троих: двух отроческий и 18-летнего юношу. Но именно за это он прозябает в Полярной сове. Именно за это он будет находиться здесь всю жизнь.

Я попал в колонию за тройное убийство на территории Тюменской области. Я сильно раскаиваюсь. Так оказалось. Сожалею, но рассчитываю пожизненное лишение свободы несправедливым наказанием, — начинает он.

Простите, — уточняю я, —, но три человека были невообразимого убиты лопатой, это не заслуживает пожизненного срока? Глядя на Шолохова и вспоминая бесстрастности из дела, где говаривалось про жестокость, мотивы, способы убийства, все еще не верилось, что такой внешне неагрессивный человек может провернуть подобное зверство. Совершенно точного. Убийство было совершено лопатой. Она была у меня в автомобиле. Подельники пользовались ей, когда мы приезжали и буксовали. Они эту лопату употребляли там (во время убийства — ред. ), а я был водителем, — эмоционально вести режёт Шолохов, добавляя, что он по образованию водитель-механик и учился в ПТУ. / Александр ТемновПродукция, которую производят заключенные “Полярной совы” / Александр ТемновПродукция, которую производят заключенные “Полярной совы”

Он продолжает, что наказание слишком сурово, ведь он не был судим и даже обладал положительно. Местные жители обходились с характеристиками, с отзывами, что я зарекомендовал себя с хорошей стороны как уроженец РФ, — заявляет он.

Пока Шолохов отбывает наказание, у него умерли отец и сестра. Связь он поддерживает только с матерью-пенсионеркой. Спрашиваю у сопровождающих, как родители подходят к своим детям, тот или другие погубили стольких людей. Зачастую считают жертвами и невиновными, — слышу в ответ.

Шолохов повествует, что убийство совершено в ночь с 8 на 9 марта в разгар праздника. Жертв вывезли на трассу, где и забили лопатой. Спрашиваю, почему он с подельниками оборвал жизни троих друзей, разве могут быть некоторые причины для этого, что могло побудить на такое зверство в отношении, по квинтэссенции, детей. Мы пьяные были. Якобы припугнуть хотели. Вообще, не знакомлю. Вроде в машине негатива никакого не было. Не знаю, как это все произошло. Я водитель, я же не могу видеть, что у меня в салоне происходит, внимание надлежащего быть сосредоточено на дороге, знаках, — отвечает Шолохов, но это не внедряет понимания мотивов убийства.

Он, в отличие от Кулаева, более эмоционален и категоричен, разговаривает об обжаловании приговора в ЕСПЧ, об ошибках, тот или другие были допущены со стороны следствия, искренне не соглашается с ними, сетует, что из-за заключения не может собрать все доказательства. Ничего не могу: ни опросить водителей, ни запросы сделать, да и адвокат простенький, — печалится Шолохов. / Александр ТемновПекарня “Полярной совы” / Александр ТемновПекарня “Полярной совы”

Судья заинтересованно приговорил к пожизненному, потерпевшие на меня агрессивно не смотрели, разговаривает Шолохов. В материалах(за)девала видно, что в свидетельствах все путаются. Один вести режёт так, третий эдак. Мою позицию принимают следствие и прокуратура. Прокурор запрашивал 10 лет тюрьмы. Я вот думал, присяжные дело разучат, увидят все расхождения, снизят мне наказание, но судья единолично осудил, дал мне пожизненное, — вести режёт он, объясняя, почему не согласен с приговором. По его словам, это единственный случай, когда ранее не судимый, положительно обладающий, изобличающий подельников, помогающий следствию человек получается пожизненное лишение свободы. Заключает он свой рассказ словами, что всегда старается, чтобы было лучше, а не хуже.

Один из сопровождающих указывает, что пришло время обеда. Права заключенных в Полярной сове соблюдают четко. Время обеда, значит, разговор нужно прекращать. Шолохов напоследок просит прислать ему свою фотографию. Я за годы в Полярной сове ни разу не видел себя на фото, — говорит он. Меня уводят, чтобы запереть в комнате конвоя. Тишина вновь наполняет помещение. Слов ни у кого нет. Я не такой плохой друг

Олег Шелепов попал в Полярную сову за двойное убийство с особой бессердечностью. На убийство пошел из-за долгов, по его словам. Мне о Шелепове повествовали, когда я был еще в Москве. Творческий, уже будучи в колонии, нашел жену — характеризовали его тогда.

Меня снова заводят в ванную психолога. Шелепов стоит в клетке, спиной к вводу. Он не выпаливает очень хорошего свои преступления и статьи, как Кулаев и Шолохов. Только после того, как все вошли, он спешит и приступает к рассказу. Его речь нетороплива, он спокоен. Его прерывают. / Александр ТемновПожизненно осужденный за двойное убийство Олег Шелепов в колонии Полярная сова / Александр ТемновПожизненно осужденный за двойное убийство Олег Шелепов в колонии Полярная сова

А, что вы хотите, в чем цель беседы? — первый вопрос остается за Шелеповым сразу после моего представления. Предыдущие собеседники подобного не позволяли своему.

Все началось примерно за год до преступления, рассказывает он, бросил учебу, хотелось жить красиво, зарабатывать, хотелось ездить на машине, приобретать дорогие вещи, ему был 21 год. Я повиню вину, я совершил преступление, но при этом суд не совсем правильно установил мотив. Да, убили, но на самом деле мы совершили убийство не из своих собственных желаний, корыстных побуждений, а на то побывальщины обстоятельства, которые мне позорного было сказать в суде, — говорит Шелепов.

По его словам, по прошествии многих лет он пытается найти возможность подтвердить, что он на самом деле не такой отморозок, каким его представили в суде. Пытаюсь всеми возможными вариантами доказать, что я не такой плохой человек. Вот и все, — вести режёт он.

Прошу его рассказать о самом преступлении, что произошло. Рассказывает, что пробовал полузаконный бизнес, в итоге вместился в долги. Когда ты долго находишься в долговой яме, морально ты тоже опускаешься так или иначе. Я занимал. Перезанимал, чтобы рассчитаться. Несколько человек спустили мои долги бандитам. Начали караулить возле дома, поступали звонки, без ножа я боялся выходить на улицу. Сам себя загнал в психическую ловушку. Просто не видал выхода из этой ситуации, — рассуждает Шелепов. Чувствуется, что история в его голове проговаривалась много раз. / Александр ТемновПрогулочный двор для пожизненно осужденных / Александр ТемновПрогулочный клуатр для пожизненно осужденных

Он не делает остановок, ведя рассказ. Я не прерываю, чтобы не сбить с мысли или не обидеть вопросом. Я не понимаю, почему мне не пришло в голову пойти к родителям или в милицию. Нет, я ничего такого не понимал, я себя гнал, не видел никакого выхода, кроме преступления. Я всю жизнь поминутно перелопатил, но не понял, почему не увидел выхода. Этот страх, который меня преследовал долгое время, выразился вот в такое преступление, — рассуждает Шелепов.

Преступление заключалось в разбое с убийством, чтобы забрать деньги. Были Шелепов и его подельник. Первому — 22 года, второму — 19 лет. Мы договаривались, что убьем мужчины. Он учился со мной, — объясняет свой шаг Шелепов. Он продолжает, что когда приехали на специальное место встречи, там было в итоге два человека. Когда уже само преступление началось… тумак, второй. Вот тут же после этого, я уже понимал, остановиться невозможно. Когда своими руками все происходит, это все совсем по-другому, — повысив голос, вести режёт он. — Внутри я ужасался тому, что делал, а старался все делать спокойно. В суде дали, что хладнокровный. И вот теперь я здесь. Просто за свои глупости, за свои ошибки сижу здесь.

Дальше он рассуждает, что хоть основную вину перекладывает на себя, но родственники и друзья могли бы заметить его средство. Пускай я скрывал очень хорошего, как у меня все печально, если пригляделись бы, услышали мое невысказанное, может, все было совсем по-другому, — говорит он.

Прерываю в итоге: Вы вонзённым, испуганы, видели вариант только в преступлении, но почему убийство? Почему не ограбление, например? / Александр ТемновКоридор, по которому водят пожизненно осужденных в колонии Полярная сова / Александр ТемновКоридор, по которому водят пожизненно осужденных в колонии Полярная сова

Да, да. Украсть. Я много об этом думал. Почему не украсть? Единственное, что приходит на ум, что для кражи нужно строить планы. Видимо, банально на это не хватило мозгов, — отвечает Шелепов. Не хватило мозгов, проносится в голове. Так просто. И две жертвы.

Он продолжает, что получил в итоге по заслугам. Как бы я себя ни оправдывал, вот вроде я не такой дрянный, в принципе, получил, что заслужил. Единственное, что к этому можно добавить, что все-таки, может быть, наше общество когда-нибудь придет к тому, что, может, стоит некоторым давать шанс вернуться и попытаться доказать, что все не так плохо, а этого шанса реально ведь нет ни у кого, — заключает он.

Мы говорим о том, что Шелепов добивается правды и справедливости. Необычно слыхать про справедливость от того, который сидит в колонии за убийство двух человек. Спрашиваю, какое наказание он рассчитывает адекватным. Для меня на момент суда — смертная пытка, — говорит он. — Но сейчас произошла переоценка всего, я начал понимать, что наши суды, в принципе, не изящным. Есть большая вероятность, что будет казнен невиновный. И именно из этих побуждений я против смертной казни. Но, с другой стороны, я лично встречал таких людей, которых уже не исправить и им уже нет смысла пребывать на этом свете.

Становится любопытно, о ком он так говорит, как это проявляется. Объясняет, что есть в колонии много тех, кого осудили после 1990-х годов по статье о разбое. По его словам, они на вопрос, провернули бы свои преступления сегодня, отвечают, что нет. А почему? Не потому, что человека жалко, тот или другого он убил, а просто не хочет садиться на вечное. Вот и все. Людей не жалеет вообще никто. Сдерживающий фактор именно наказание. Такая хищная порода людей, — рассказал Шелепов. / Александр ТемновМагазин на территории “Полярной совы” / Александр ТемновМагазин на территории “Полярной совы”

Дальше он поведал о надеждах, что из его дела уберут часть про различную жестокость, потому, что ее на самом деле не было, что получится изменить мотив. Если я смогу это сделать, то больше мне ничего не надо. Если уберут, буду счастлив, если нет, то так тому и быть. Буду жить дальше. Буду льнуть, развиваться, творить что-то. Здесь у меня больше времени на размышления о срок службы, о смысле, о поступках, о взаимоотношениях. На, что обычно людям на свободе времени не хватает. Поэтому, здесь потихоньку у меня рождаются статьи, стихи, какие-то афоризмы, — говорит он.

На этом мое посещение колонии закончилось. Мне отзвучало на выход, как минутками ранее говорили пожизненно заключенным, пробежал холодок по телу. На всякий случай для надежности проверяю, не потерял ли я заветный билет на свободу. Он все еще в кармане. По дороге спрашиваю у сопровождающих, есть ли те, кто отсидел уже больше 25 лет и может подавать на условно-досрочное освобождение. Такие есть, но никто из них не воспользовался пока этой возможностью, — вразумляют мне.

Три исповеди смертников и несколько часов в колонии позади. Сложное время. Оно не промчалось незаметно, оно плелось. Все время давило это никогда. Но самое важное никогда было в осознании, что как бы ни разговаривали пожизненно осужденные, как бы ни уверяли о раскаянии, их жертвы уже никогда не вернутся, никогда не увидят родных. Жертвы, тот или другие лишились жизней по неведомым причинам даже для их палачей. Незаслуженно. Несправедливо. / Александр ТемновКолония Полярная сова / Александр ТемновКолония Полярная сова

Редактор рубрики

Ольга Зубкина

Как живут маньяки, киллеры и террористы в колонии Полярная сова

комментарии (0)

Другие интересные новости

Ярмольник опроверг сообщение о госпитализации