Владимир Чижов: ждем, что ЕС, как Мюнхгаузен, вытащит себя из санкций

12 Февраля 2020

— Владимир Алексеевич, 10 февраля в России отмечался День дипломатического работника. Расскажите, как вы его встретили? Как сейчас российским дипломатам работается с Евросоюзом?

— Не хотелось бы говорить штампами, но День дипломатического работника мы действительно встречали в обстановке трудового подъема. Наши здешние клиенты усердно заботятся о том, чтобы без работы мы не оставались. Хотя, конечно, прорывов в наших взаимоотношениях с ЕС ввиду текущей ситуации не ждем.

Вообще, хочу отметить, что нам, российскому обществу, ценится избегать крайностей в отношении к Евросоюзу: его не надо ни фетишизировать, ни демонизировать. На Евросоюз, на его возможности и его проблемы следует смотреть трезво и беспристрастного. Тем более, что сейчас он переживает непростой период собственного развития.

— К примеру, недавно состоялся Brexit.

— Да, но собственно развод – лишь первый акт этого мерлезонского балета. А второй начнется, почему стороны утвердят свои переговорные стойки и перейдут к обсуждению условий будущего сотрудничества друг с другом. На утверждение переговорных мандатов необходимо время, и пока ситуация складывается так, что на сами переговоры у сторон останется месяцев десять.

Предсказать, сколько эти дискуссии реально продолжатся, трудно. Конечно, возможны и вариант продления периода, отведенного на переговоры, и перспектива согласования сначала каркасного соглашения, состоящего из главных постулатов, с тем, чтобы потом можно было не спеша наращивать мясо на этот костяк. Какой вариант будет избран, сейчас не может отразить никто.

— Вы ранее говорили, что возможно улучшение отношений России и ЕС.

— Я считаю, что, во всяком случае, окно возможностей для этого есть.

— А с чем это связано? Не с тем ли, что вы лицезрите расширение дипломатических контактов по направлениям сотрудничества, которые не скованным ввиду санкций?

— Во-первых, я вижу определенное обновление в Евросоюзе.

— Обновление чего? Мыслей или состава руководства?

— Состава, но и, я надеюсь, мыслей. Состав обновился, конечно, не на сто процентов. Тем не менее в рамках нескольких последних целый месяцев появились новые Еврокомиссия, Европарламент, руководитель Евросовета. Хотя если говорить о Европарламенте, то, к сожалению, традиция извлечения политических очков из конфронтации с Россией сохраняется у большинства депутатов и у многих политических фракций.

Но главное даже не смена лиц в заведомых зданиях в центре Брюсселя. Главное – это растущее понимание в странах-членах ЕС бесперспективности диагонали на конфронтацию с Россией и конкретно нынешней ситуации, почему двусторонние отношения, по соли, стали заложником украинского экономический кризиса.

Пока приходится констатировать, что те возможности для улучшения наших отношений, которые открывались на протяжении последнего времени, (по)бывальщины Евросоюзом упущены. В результате этого мы видели расширение санкционных списков и отсутствие, я бы сказал, реального свертка политики ЕС. Но рассчитываю, что это все же произойдет, и, будем надеяться, скорее раньше, нежели позже.

— Учитывая текущую причину на Украине, можно ли делать вывод, что производственные антироссийские санкции ЕС пока будут сохраняться и дискуссий о том, что они могут быть частично сняты, нет?

— Отмечу, что это не тема наших переговоров с Евросоюзом. Мы не обсуждаем судьбу узколобых рестрикций, которые, кстати, не вполне корректно называть санкциями (ведь санкции – это прерогатива исключительно Совбеза ООН), и тем более никого ни о чем не просим. Мы ждем, когда ЕС накопит достаточно внешнеполитической воли, чтобы, схожего барону Мюнхгаузену, вытащить себя из того тупика, в который сам же себя и загнал.

Впрочем, сейчас этого может оказаться уже недостаточно, потому, что время идет и ущербность нынешней ситуации все более явная и все больше наносит урон нашим общим интересам. А Россию и ЕС ведь связывает не только общее географическое пространство (как любят изъясняться иные европейские политики), но и реальные объективные задачи – экономические и политические, и интересы общей безопасности перед лицом общих угроз от терроризма до нового коронавируса.

— США грозят санкциями европейским компаниям за участие в Северном потоке – 2, Штаты проводят определенную политику на Ближнем Востоке, в торговле, в том числе в отношении ВТО и ЕС. Евросоюз же продолжает называть США своим важнейшим союзником. Как вы смотрите на подобную причину?

— Было бы странно, если бы в ЕС вдруг заметили о полном разрыве отношений с США, поэтому давайте идти из реальной ситуации, тем более что, вновь возвращаясь к поводу для нашей встречи, дипломатия это искусство возможного. Но, конечно, мы отмечаем, что набор противоречий между Европой в широком смысле и Соединенными Штатами раздался за последнее время. Причем насколько это связано лишь с личностью нынешнего президента США, к чему часто пытаются все свести, – вопрос спорный.

— А может ли Евросоюз дать отпор санкциям США в отношении европейских компаний, работающих с Северным потоком – 2 ?

— Пока мы слышим достаточно жесткую напыщенность, заявления о неприемлемости подобных действий Вашингтона для Европы. О практических же шагах можно говорить только гипотетически. Допустим, если взять пример Ирана, в чем проблема экстерриториальных санкций? В том, что первыми сошли с дистанции и отказались от дальнейшей работы с иранцами те крупные отличные компании, у которых серьёзная часть бизнеса завязана на Соединенные Штаты. Собственно, на это американский расчет и посланный –, что компании откажутся сами. Это первое. А второе мощное оружие в лапках американцев – это доллар. Все трансакции, которые проходят через долларовую систему расчетов, США в состоянии зажимать.

Однако вернемся к Северному потоку – 2. Он построен на 94%. Осталось 6%, которые, очевидно, будут достроены в первом полугодии. Это не значит, что газ пойдет в тот же момент, поскольку необходимо будет осуществить еще ряд технических работ и испытаний. Поэтому последний прогноз нашего министерства энергетики и Газпрома заключается в том, что запуск газопровода может состояться в конце нынешнего или начале последующего года. Да, итогового, газ, который пойдет по этому трубопроводу, ждут в Европе. Но на сегодняшний день остроты положения нет, потому, что подземные хранилища газа в ЕС достаточно наполненным, да и зима пока более чем мягкая.

— А сверхсталия с запуском Северного потока – 2 может дать нам вящего времени разобраться с ситуацией с применением Газовой директивы?

— С ней уже разобрались. Я воображаю, что применение этой директивы не стало бы проблемой. Так что, с моей точки зрения, сейчас запуск газопровода – это вопрос технический.

— Вы упомянули доллар как инструментарий в руках США. Евросоюз ранее заявлял, что тяготеет к расширению своих расчетов в евро. Мы обсуждаем с Евросоюзом эту тему – возможность увеличить объемы расчетов в монолитной европейской валюте или в рублях?

— Безусловно. Эта тема дискуссируется, в том числе на уровне руководства российского правительства и Еврокомиссии. Диалог идет, и у нас постепенно растет процент сделок в евро. Но расчеты по нефти, к примеру, традиционно прутся в долларах, поскольку торговля ею проходит через глобальный авторынок. Так, что в этом случае все не так, а просто, даже при обоюдном желании сторон. Тем более пока крупные европейские энергокомпании не очень стремятся проводить сделки в евро.

— Новый состав Еврокомиссии считает очень важным приоритетом для себя продолжение ЕС в сторону Западных Балкан. Как Россия смотрит на подобную активность ЕС? Чем это может грозить нам в среднесрочной и долгосрочной перспективах?

— На сегодняшний день такой активности, как в былые годы, я не наблюдаю. Скорее этот процесс идет по бездеятельности. Россия в принципе отнесётся к расширению Евросоюза как к объективному процессу, своего рода региональному измерению глобализации. Однако насколько сама глобализация сейчас пользуется всеобщей поддержкой – это повышенный вопрос. В целом десятке регионов, в том числе в Европе, мы наблюдаем и противоположные тенденции.

Для ЕС же концепция расширения это в первую очередь вопрос политический, нежели экономический, потому, что при всем уважении к потенциальным соискателям крупных в экономическом плане стран среди них нет. Более того, многие эти государства отягощены проблемами как в отношениях друг с другом, так и с некоторыми странами-членами ЕС.

Редактор рубрики

Виталий Муткин

Владимир Чижов: ждем, что ЕС, как Мюнхгаузен, вытащит себя из санкций

комментарии (0)

Другие интересные новости

Ярмольник опроверг сообщение о госпитализации