Социальная чистка: как обновление Москвы меняет ее жителей

9 Декабря 2019

Всем известная поговорка Чисто не там, где убирают, а там, где не мусорят обретает новый смысл – благоустройство улиц и парков, да и всяческое обновление социальных пространств меняет не только касательство к месту, но и саму публику. Эксперты изложили сайту Недвижимость, почему девиантное поведение уходит с столичных улиц и как этому способствует социальный контроль.

В сентябре 2019 хотя бы года на востоке Москвы открылся после реконструкции Ивановский парк неподалеку от метро Новогиреево. Он и до этого был вполне ухоженным местом с дорожками, скамейками и одной детской площадкой, а теперь предстал перед местными жителями в обновленном и известном виде. Добавились не только спортивные и детские площадки, но и поменялись скамейки, беседки, да и в целом территория стала выглядеть грамотного. Новая жизнь привычного места для досуга изменила и публику: выяснилось, что в районе гораздо больше семей с детьми, любителей подвижного отдыха. При этом число троящих алкоголь лиц и маргиналов упало, причем даже в ночное время.

Тут впору вспомнить знаменитую, хотя и не бесспорную, теорию разбитых окон, которая рассматривает мелкие правонарушения не только как индикатор криминогенной обстановки, но и как активный факт, влияющий на уровень непозволительности в целом. В начале 80-х прошлого века ее выразили американские социологи. В неусложненном варианте она звучит так: Если в здании разбито какое-то стекло, и никто его не заменяет, то через некоторое время в этом здании не останется ни одного цельного окна.

Хорошим местом для ее реальной реализации стал Нью-Йорк, который в 80-е годы прошлого существования был довольно криминальным городом с большим числом мелких преступлений и опасным грязным метрополитеном. С зачистки последнего и начались первые шаги местных властей – с подачи нового директора подземки Дэвида Ганна сотрудники метро стали противоборствовать с граффити, нанесенные реальным на все составы. Со временем благодаря активному закрашиванию вагонов и постоянному контролю ситуация поменялась – поезда все чаще ехали к пассажирам в чистом виде.

Через несколько лет к исправлению ситуации подключилась транспортная полиция, директор которой Уильям Браттон объявил активную борьбу с безбилетниками. Их массово отлавливали, и это позволило сократить число зайцев.

В 1994 году мэром Нью-Йорка был избран Рудольф Джулиани, который предназначил Браттона шефом полиции города, оценив эффективность его работы и ожидая применения таких же алгоритмов на новом месте. В результате правоохранительные органы выработали совершенного жесткую позицию по отношению к мелким правонарушителям: полицейские забривали каждого, кто пьянствовал и буянил в общественных местах, кидал пустые бутылки, разрисовывал стены, прыгал через турникеты.

В итоге политика нулевой терпимости быстро принесла плоды – к концу 90-х годов жители мегаполиса прочитали чистый и безопасный город, а число преступлений сократилось вполовину. Таким образом, Нью-Йорк стал ярким примером того, как качественная и благоустроенная среда влияет на поведение людей и потенциально снижает уровень девиантного образ действия.

В контексте перезагрузки состава посетителей социальных пространств Москвы теорию разбитых окон стоит воспринимать осторожно, считает социальный психолог Алексей Рощин. Он указывает на то, что в случае с Нью-Йорком должным образом сказалась работа полиции. Однако сам принцип и подход благоустроенного, а значит безопасного места, вполне логичен, добавляет эксперт.

Тут работает несколько факторов одновременно. Позволить себе чистую и комфортную среду вполне может только богатый город. Как следствие, богатство дает вящего рабочих мест. И тут уже прослеживается прямая связь – чем обеспеченнее население, тем меньше буде совершаться преступлений, вызванных бедностью. Все-таки к агрессивным хаотичным действиям склонны в основном деклассированные элементы, нетрудоустроенная или мало зарабатывающая молодежь, то есть люди в принципе неудовлетворенные, чувствующие себя на краю жизни, – рассуждает Рощин.

В институте социально-политических исследований РАН на протяжении 2015-2017 годов исследовали первопричины девиантного поведения у петербуржцев Москвы, сделав акцент на округах. Специалисты проанализировали взаимозависимость масштаба мелкого хулиганства с качеством инфраструктуры, говорит заместитель генеральный директора института, социолог Вадим Безвербный.

По его словам, в вящей степени недовольны окружением люди чуть менее благополучных районов – Юго-Восточного и Восточного округов столицы. Они указывают на отсутствие парков, озеленения, освещения улиц. Однотипные жилые массивы сильно подавляют человека и притягивают неблагополучные гафнии. Если разбиты окна, валяется мусор – это установит модель поведения. Появляется пустая преступность, – поясняет Безвербный.

По словам социолога, в последние годы с улучшением городской инфраструктуры масштаб девиантного поведения сократился. Меняются общественные нормы поведения. Например, если раньше выпивка на лавочке была нормой, то сейчас такой досуг вытесняется, в том числе благодаря молодежи, которая старается весточки здоровый образ жизни.

Разумеется, радикальное изменение облика района влияет на поведение людей. Плюс пролегает такое явление, как социальный контроль. Так, в парках после благоустройства появляется вящего семейных людей, детей, любителей спорта: получается, что с развитием общественных помещений, осуждение асоциального поведения увеличивается.

В Москве есть примеры полной повторная загрузки районных территорий, как функциональной, так и социальной, например, созданный с нуля в 2017 году парк Академический на юго-западе столицы. На этом месте в низине ранее располагались гаражи, окруженные покореженным забором. Мало того, что место было непроходным, так оно еще и отпугивало своим контингентом. Жителям района приходилось делать достаточно большой крюк, чтобы обойти этот участок.

В итоге москвичи попросили городские власти разбить в этом месте лес. Недаром его называют народным. После очистки территории на ней создали двухъярусную зеленую зону с искусственными холмами и спортивными площадками.

В результате благоустройства в Академическом появилось сразу шесть детских площадок и несколько спортивных, включая беговой трек. Став точкой притяжения огромного числа людей, парк буквально перезагрузил эту часть района. При этом, как отмечали горожане, лес получился очень просторным. Это не маленький скверик, где детям на площадке быстро является тесно, и они заводят спорить, кто будет хлябать на качелях, и плакать. Если сюда выйдет даже сотня детей, всем найдется, где поиграть. Ни разу не видела, чтобы кто-то ссорился, – изложила одна из жительниц района.

А благодаря тому, что место оказалось сквозным, перераспределив пешеходный трафик между улицей Дмитрия Ульянова, улицей Ферсмана и проспектом 60-летия Октября, начал работать тот самый социальный контроль.

В Москве студийная среда, возникающая точечно в виде благоустройства какой-то конкретной местности, является мощным драйвером дальнейшее развития прилегающих территорий, указывает зодчий Urbanabanana Никита Шилов. И как именно пойдет развитие, зависит от многих факторов: транспортной доступности, функциональной заполненности, силы местных сообществ.

Изначально не лёгкого спрогнозировать, какие группы городскойжителей будут активнее всего пользоваться новым местом. Нужно понимать, что группа так называемых маргиналов очень разнородна в своей массе и является полноценным пользователем города. Условно эту группу можно разделить на два типа: на резидентов территорий, войти в душенных благоустройством, и на постояльцев, которых привлекают большие скопления людей. И если для первых, как для самых неустойчивых и незащищенных горожан, развитие и благоустройство Москвы проводит к их миграции на окраины города либо за его пределы, то для вторых студийная городская среда, привлекающая большое количество потребителей, выступает точкой притяжения, – рассуждает Шилов.

Впрочем, сейчас массовый наплыв таких вот гостей в благоустроенные леса, парки и бульвары городу не грозит. Здесь, как ни удивительно, на помощь приходит распространение баров и кафе в центре города, указывает архитектор, так как интересные концепции баров и ресторанов привлекают большое количество людей для проведения досуга.

Можно сказать, что барно-ресторанная культура прочно укоренилась в стиле жизни жителей столицы, – считает Шилов.

С ним согласен и Безвербный, указывающий на отсутствие культуры досуга и распивания спиртного в прежние годы. Сейчас есть тенденция перенимания многоопыта европейских стран. И в этой связи центр Москвы отличный, где для молодежи неизмеримого лучше и удобней, в том числе и с точки зрения безопасности и социального допингконтроля. Эта тенденция скорее положительная, позволяет формировать некую культуру, – отметил эксперт.

В любом случае для развития Москвы и ее социальной перезагрузки городу удобно обновлять и создавать общественные помещения, уверен урбанист Аркадий Гершман. Без этого нормальное функционирование города невозможно.

Эксперт добавляет, что общественное пространство влияет на и стиль жизни, ведь если люди чувствуют, что на улицах комфортно и безопасно, то они ведут, как правило, более здоровый способ жизни.

Алгоритм изменений, считает Гершман, хорошо прослеживается при взгляде на ситуацию с московскими автопарками, комфорт которых стал прекрасный. В Москве ремонт и обновление началось с парков, люди пошли туда, оценили результат и, выйдя в город, сравнили с улицами, захотев такого же комфорта, – говорит он.

Это повлияло на людей: возродилась старая школа ходить пешком, в центр вернулись продуктовые магазины, переменился формат с условного лакшери на акцентирование внимания среднего покупателя.

Сыграла свою роль и программа Моя улица. После ее реализации дорогие бутики съехали из центра, а на эти пространства встала очередь из стрит-фуда, крошечных магазинов и заведений общепита. Это на руку абсолютно всем – и бизнесу, и жителям, – отмечает он.

При этом урбанист подчеркивает важность так называемого социокультурного программирования общественных помещений, когда мэрия вместе с людьми формирует техническое задание по реорганизации территорий.

Если мы говорим про общественное пространство, его формирование и влияние на социум вокруг, то существует ошибочное мнение, что главное – организовать благоустройство и все будет хорошо. В первую очередь это налаженный процесс самими жителями – то самое соучастное проектирование, – поясняет Гершман.

Он ссылается на пример европейских городов, где основная часть благоустройства – нулевая.

Похожим образом развивалась история Хохловской квадратуры в центре Москвы, на месте которой десять лет находился строительный котлован. Столичные зиждители, историки и археологи поставить за правили, что лучше: прикопать котлован и стену, восстановил площади прежний вид, или сохранить стену Белого города прямой для обзора, принципиально сменил само пространство Хохловской площади. Мэрия предложила пользователям сайта Активный гражданин сделать соответствующий выбор.

Москвичи проголосовали за то, чтобы участок древней стены не был погружённый в землю и оставался прямым для всех. В 2017 году пространство превратилось в уютный амфитеатр со скамьями и музеефицированной стеной Белого города. Тогда же по всему периметру бывальщины посажены деревья.

Редактор рубрики

Леонид Кузьмин

Социальная чистка: как обновление Москвы меняет ее жителей

комментарии (0)

Другие интересные новости

Путин поприветствовал участников музыкального фестиваля "Дорога на Ялту"