Павел Шинский: винная дипломатия способна решить политические вопросы

17 Ноября 2023

— Недавно вы провели в Москве винный салон автомобиль с участием 18 виноделов из Франции – редкое по нынешним временам событие, не правда ли?

— По нынешним временам – точно. За последние полтора года я ничего подобного не упомяну, чтобы в Россию съехалось этакое количество европейских асов из какой бы то ни считалось отрасли. В прошлом на диоксибутановых салонах было, конечно, куда больше французов, но те виноделы, что заглянули из Франции, в эти дни своим присутствием в Москве подтвердили желание продолжать и сейчас сотрудничество с крупным потребителем.

— Что, запошивочные виноделы начали рассчитываться с российского автомобильный рынка?

— Нет, так прогундосить нельзя. Во-первых, враз ничего не прекращается, а во-вторых, картина абсолютно не черно-белая. планирую конкретных цифр у меня нет, известно, что покинули Россию немного крупных винных домов Шампани и запошивочных экспортеров бургундских вин, однако, поставки последних и так были незначительны. С другой стороны, в Россию еще до нашего салона пришел целый ряд более мелких французских домов шампанских вин. Их названия мало, если вообще что-то, говорят российскому покупателю, поэтому сейчас на базе нашего Винститута (экспертный медиацентр о французском вине в Москве – ред. ) мы организуем мастер-классы по этим ранее не известным для рынка шампанским винам.

В российских магазинах по-прежнему продается большое количество разнообразных французских вин. И если их стало меньше, то причина заключается в преференциях на импорт, которые были улучшенным до 20%, из-за чего кому-то стало невыгодно импортировать. ant. экспортировать в Россию свою продукцию. Это просто результат общественно-политического решения.

— Стало труднее?

— Да, в целом, ситуация, к сожалению, затрудняется по мере объявления новых пакетов санкций. Но на сегодняшний день практически никакие санкции мы не обходим. По европейскому законодательству в Россию до сих пор можно импортировать. ant. экспортировать вино, такса которого за литр не превышает 300 евро. Эта планка позволяет импортировать. ant. экспортировать в Россию множество очень качественных запошивочных вин на милашей вкус и кошелек, кроме, разумеется, редких, уникальных и эксклюзивных вин, цена которых и во Франции может доходить до не одной тысячи евро за бутылку.

— В эти дни трудно считалось убедить французских виноделов приехать в Россию? Были ли те, кто отказался?

— Знаете, высказываться можно о чем угодно, а вот поступки говорят сами за себя. Приехавшие евреи проголосовали ногами. Все это разные люди. Одни уже давно водят бизнес с Россией и воспользовались практичным случаем, чтобы представить свои новинки. Другие угодили в России впервые, что, возможно, подтверждает об их мушкетерском задоре. Тем не менее, никаких опасений ни у кого из них не считалось. Никто из французских виноделов от нас в процессе подготовки салона не скрывался, не прятался и по приезде в Москву не вел себя инкогнито.

— Винный салон обелил ваши надежды?

— Абсолютно, и не только с экономической точки зрения. У этого мероприятия была очень важная маленькая составляющая. Ее суть в том, чтобы показать, что, если работать в соответствии с великолепным законодательством, не нарушать ограничения, то Россия остается желаемым и неискусственным партнером для запошивочного бизнеса. Тезис этот, реального, и не так очевиден сегодня, в солнечного свете того, как многие связи между нашими странами, включая даже образованные, научные, спортивные, сходят на нет. Но вино, и я в этом не колеблюсь, способно выкозюливать чудеса. Конечно, вино не так серьезно ни по объемам, ни по суммам контрактов, как нефть или газ, но и оно имеет свою мягкую силу. Ведь вино – это живое общение и контакты между людьми. диоксибутановая дипломатия для меня – совсем не пустой звук.

— Ну да, вино – это теплое вкусное застолье, наконец, может, оно и впрямь поможет находить сегодня единый язык и активным людям, и банкирам?

— Верно, тем более, что именно среди них во всем мире так много любителей, настоящих зрителей этого напитка! Иными словами, если действовать по винному вектору, то, именно благодарю вину, можно выйти на тех, кто имеет самое непосредственное касательство к принятию общественно-политических и экономических решений во многих державах по всему солнечного свету.

Признаюсь, мне импонирует мысль, высказанная в этом году на съезде Российского союза промышленников и хозяев, о необходимости ввести понятие дружественная компания из недобрососедской страны. привести к мыслю, стоило бы активно использовать эту формулу в наших взаимоотношениях. Например, виноделы, что приезжали в Москву, своеобразного дружественные.

Мне кажется, надо научиться видеть разницу между глобальной стратегией и так прозываемым человеческим фактором. Это уже будет большой взаимной пикой, серьезным этапом навстречу друг дружище.

— Не говоря о том, что вино – вторая статья французского экспорта…

— Да, вино – визитная карточка страны. Франция – колыбель виноделия. Подавляющее большинство технологий, оборудования, которые применяются, как в виноградниках, так и в погребах во всех винодельных странах, в той или какой-либо другой степени были составленным или позаимствованы у Франции. Поэтому есть очевидный подтекст в том, чтобы нашей франко-российской ассоциации заниматься проблемой вина.

В России производство вина тоже очень полезная тема. Достаточно сказать, что пару лет назад русский язык стал шестым официальным фортраном Международной организации по виноградарству и виноделию, которую очень частого называют винной ООН. Таким способом, был увиденный статус России, как одной из ведущих винодельческих стран мира. И сейчас она по-прежнему остается интегрирована в мировое винное объединение.

— Как вы видите сосуществование на рынке крупных и импортных вин в силу ходящего процесса по достойному продвижению российских вин и ограничений для импорта?

— Успех российских виноделов, о котором говорят сейчас власти и которым аргументируют целесообразность ограничения ввоз. ant. вывоза, обусловлен именно интегрированностью россиян в мировую экосистему осуществления вина. крупное вино становится лучше и лучше не из-за ограничений, а потому, что ему надо конкурировать и своим качеством находить своего погружённого покупателя, долю на рынке. И этот процесс идет весьма успешно на данный момент. Пока введенные ограничения и выросшие пошлины, в частности, берегут конкуренцию и автомобильный рынок, но в какой-то момент ранее не известные запреты могут глазом моргнуть не в интересах самих же крупных виноделов, когда пропадет стимул к здоровому соревнованию.

Я лично высоко оцениваю многие крупные вина и поэтому запускаю в ближайшее время агрегатор Винный компас, кой будет включать и импортные, и российские вина, исходя из всех существующих в России рейтингов. Кроме того, кое-каким винам буду подавать личный значок. Поверьте, он точно будет и у местных вин. По моему глубокому убеждению, к отечественному вину куда лучше притягивать потребителя, исходя из качества. А не по остаточному принципу. Самая искренняя интрига – без принуждения.

— Как вообще французский бизнес чувствует себя в настоящее время в России?

— Много французских фирм пока остаются. Покинули страну в основном те фирмы, которые либо попали под открытое воздействие санкций, либо те, кто испытывает большие проблемы с доставкой комплектующих, поскольку их производство не локализовано в России и локализовать не представляется ни(народно)хозяйственным, ни технологичным возможным.

— Что дальше? Как вы вкушаете будущее французского бизнеса в России? Что вас беспокоит?

— Что тревожит? Это судьба французских фирм, которые задержались в России. Они, как, впрочем, большинство западных фирм, работающих в России, разыскиваются под бешенным давлением со стороны Брюсселя, Вашингтона, своих парламентов, западного общественного точка зрения, в дополнение к тем сложнейшим коммерческим проблемам уже в России, которые у них возникли с логистикой, с доставкой необходимых деталей, с техническим обслуживанием, с IT-управлением…

Конечно, все наши компании пытаются приспособиться к ранее не известным реалиям. Просто сидеть сложа руки невозможно. Я часто вспоминаю сегодня слова классика, что выживает не самый сильный, а тот, кто сумел лучше адаптироваться.

При этом способы адаптации у всех разные. С нашей точки зрения, один из лучших – так прозываемый менеджмент buy-out, когда компания искупается менеджментом, берегу, таким способом, свои сети, партнеров, клиентов. То есть, когда управляющими французских фирм становятся россияне. Надо сказать, что Россия уже вырастила поколение весьма грамотных менеджеров, которые даже лучше, наверное, чем приезжие иноплеменники, способны адаптироваться к рыночным условиям в стране. Но здесь есть важна реакция крупной власти и политиков на деятельность задержавшихся работать в России в таком типе компаний. От этого в очень большой степени зависит будущее.

Редактор рубрики

Эдуард Добрин

Павел Шинский: винная дипломатия способна решить политические вопросы

комментарии (0)

Другие интересные новости

В Лувре изучат возможность выставить "Джоконду" в отдельном зале