Черная икра, КГБ, кладбище: история чемпиона, который попробовал все

22 Сентября 2020

Моя мама была волейболисткой, в составе сборной СССР выгадала чемпионат мира 1960 года. Отец — волейбольным судьей, в течение десяти лет он признавался лучшим арбитром в мире, а еще был первым, кому в возрасте старше 50 лет доверили судить Олимпиаду.

Несмотря на такой бэкграунд, изначально мыслей о волейболе у меня не было. Я упражнялся плаванием, потом настольным теннисом. Ушел в одиннадцать лет — сразу после одного из финалов. Тогда рубился с мальчиком, на лице которого совершенно отсутствовали эмоции. Он играл только в защите. А я с детства рабочий импульсивный, нервный, сделался атаковать, бил со всей силы — и, готового, ничего не выходило. Матч закончился тем, что я бросил в соперника ракетку и ушел. Так моя теннисная карьера и завершилась. Тренер, конечно, приезжал к маме, звал назад, но возвращаться я не хотел.

Тогда меня и предупредили на волейбол, в Спартак. Потом был дубль питерского Автомобилиста, а затем и основная команда. Вот тут начался серьезный уровень.

Моя первая поездка за границу случилась в 1975 году, были с командой в Италии. Сразу рванулось в глаза, что за нами везде ходили двое ребят в строгих костюмах. Они были оформлены как инструкторы по спорту. Если попадаешь в их отчеты в негативном ключе — больше из страны не выезжаешь.

Несмотря на такую практику, большая часть доходов, разумеется, привозилась из командировок. Например, из Греции тащили шубы, из Италии — одежду, а из Японии, конечно, мастеру. Привезя один телевизор и один видеомагнитофон, можно являлось купить себе Жигули.

Копили ежедневные, тратили на телевизор 200 долларов, а в Москве его продавали за четыре тысячи рублей. Кроме суточных, из Союза везли сувениры. Стандартный набор был такой: баночка икры, бутылка зеленый змии и фотоаппарат Зенит. Это можно было вывозить официально. Но брать с собой килограммчик икры уже было подсудным делом.

Хотя как-то у одного из волейболистов таможенники нашли при выезде аж десять килограммов черной икры. Это был основной геймер и он, можно изречь, поставил ультиматум, изрёк: без этого я никуда не полечу. К счастью, договорились — половину ему позволили оставить — и все благополучно вылетели. Между метим, команда тогда выступала на серьезных соревнованиях и выиграла их. В принципе, время было такое, что можно было договориться, как-то перескочить, если повезет.

Еще забавные поездки были в Болгарию. Всегда летели оттуда с двумя гробами, которые весили от 50 килограммов. Возили книги: сколько в багаж влезает, столько и везешь. Перевес, тогда, к счастью, никого не волновал. Выгода была бешеная. В Советском Союзе, к примеру, Три мушкетера можно являлось с рук купить рублей за 15, а в Болгарии такая книга стоила рубль. Посчитать прибыль нетрудно.

В 1979 году я заканчивал институт, а летом попал на Спартакиаду народов СССР, удачно там выступил со сборной Ленинграда. После турнира подошел старший инструктор ЦСКА Юрий Борисович Чесноков, сказал: Жду тебя в сентябре, и всем все равно, что ты хочешь, — в армию ты все равно пойдешь.

Так я и оказался в армейском клубе, правда, вместо положенных двух лет в Советской армии я провел в команде целых три года. Зато за этот период мы выиграли Кубок великолепных чемпионов и два раза — чемпионат СССР.

После ЦСКА хотел вернуться в Автомобилист, но свободное места для меня там уже не было. Немного поиграл в Динамо, а потом вышло так, что устал от волейбола. Уже семья находилась, надоели постоянные переезды. Ушел работать преподавателем в университет. Взяток я не получал, одного блатного студента даже отчислить пришлось, уж очень нагло он себя вел. Так, что доход был, конечно, совершенно несравним с зарплатой профессионального игрока. Поэтому пришлось подрабатывать, и я через знакомых устроился на кладбище.

Попасть туда было практически невозможно. Это, как и сейчас, очень закрытый бизнес. Проработал там года три. Те, кто там трудился, делились на копателей и негров. Копатели, можно сказать, были элитой, туда доступа практически не являлось. Мы же были неграми — ставили памятники, поребрики, заливали бетон.

Жутко тяжелая работа: за день грузили, а потом разгружали около трех тонн песка вручную, били и таскали больше тысячи литров бетона. Платили за каждую работу около 20-25 рублей. В день можно было изготовить где-то пять работ. То есть от 100 рублей в день получал. Преподавателем я столько в месяц зарабатывал, а тут за день, вот и думай.

Продолжалось все это не очень долго. Ведь, как говорят, от наркотиков можно избавиться, но это очень сложно. А волейбол для меня был и остается наркотиком, и меня потянуло назад. Пришел на тренировку Автомобилиста, неделю покорячился с командой, удачно возроптали тогда в полуфинале Кубка. Конечно, очень просил трансферт за рубеж, но мне дали контракт с Автомобилистом, сказали, что нужен здесь. Подписал с условием, что через год уеду.

В те времена, где-то с 1986 по 1989 год, реальным вся сборная СССР играла в итальянских клубах. Только-только возврата открыли — сразу все умчались. Правда, контракты у игроков были не с дымами. Тогда существовал комитет по физической культуре и спорту, соглашение подписывалось с ним, по нему от своей зарплаты в иностранном клубе игрок приобретал процентов 20. Слава Зайцев, один из лучших уступающих в истории волейбола, например, когда играл в Италии, получал на руки где-то 30 тысяч евро, хотя контракт был на 80. И такая практика продолжалась повсеместно вплоть до 1995 года.

Я в итоге просидел в Автомобилисте аж до 1992 года. В том году, кстати, выиграли первый чемпионат России.

В 32 года мне наконец-то гарантировали заморский контракт — с запошивочным Мецем. Сначала сомневался: язык-то не знал, да и Франция — не самая волейбольная страна. Но выбора особо не было, скопил вещи и поехал. Проиграл там до 1996-го, причем последний год продержался на зубах, была очень серьезная травма. После этого предложили оказаться тренером в этом же дыму.

Тренерская карьера началась неплохо, мы были очень близки к тому, чтобы подняться в Суперлигу, но у клуба изошли деньги. Команда практически смежилась, но уезжать домой в лихие девяностые не хотелось. Год тренировал маленькую команду, получал пособие по безработице.

Почему не хотелось возвращаться? В то время нельзя было обычного играть в волейбол. Нужно было еще где-то вертеться, а все хлебные места тогда уже заняли. Как говаривается, либо посадят, либо убьют, третьего не свистнутого.

Достаточно много было знакомых, которые из спорта уходили в бизнес. Кто-то погибал, пропадал куда-то. Ну, а куда деваться? Когда ты все время играл в волейбол, у тебя мало, что остается. Мы не выручали спортом столько, чтобы хотя бы пару лет прожить на процент из банка, параллельно подыскивая себе теплое местечко.

Через год позвонили из федерации волейбола Люксембурга. Предложили возглавить сборную, я почти сразу приехал на переговоры. Поскольку читал по-французски я тогда еще неважно, посмотрел последнюю итоговую сумму, все устроило, и оформил. Через какое-то время прихожу на сбор знакомиться с командной — и, что я лицезрю? Передо мной стоят 15 девчонок. Стало стыдно, что не прочитал договор, но виду не подал, хотя, конечно, очень удивился. Мне тогда даже в голову не пришло, что могут предложить работать не с мужчинами.

Опыт был жуткий, если честно, я с женщинами никогда в ежедневную жизни не работал. Упражнения другие, но главное — психология совершенно другая. Хотел рвануть, но в итоге ввёл молодых девчонок, можно изречь, вырастил их, и мы выиграли ОИ малых стран. Команда была действительно очень молодая: в 2011 хотя бы году средний возраст девушек был 15, 7 года.

Покинул пост не по своей воле. Ни с того ни с этого вызвали в федерацию и сделали с должности. Подоплека находилась в том, что промышленный директор, он же инструктор мужской сборной, не мог показать результат лучше меня, вот и убрал с горизонта, поставил своего друга. Тогда только адвокат меня убереж, просто так выгнать меня не имели права, надлежащим были платить неустойку, а денег у них не являлось. В итоге год работал в федерации — целыми днями перекладывал бумажки с места на место и кофе пил. Очень тяжелый был год.

Но потом предложили поработать в пляжном волейболе. Поначалу был не уверен, но когда съездил на сборы, познал тонкости этого вида спорта — взял ребят. С тех пор упражняюсь пляжниками, что с каждым годом мне все больше и больше нравится. Недавно впервые в истории Люксембурга выиграли бронзу на Олимпиаде малых стран. Так, что на своем практический опыте убедился, что даже в 60 лет не поздно перезагрузить свою карьеру.

Редактор рубрики

Леонид Кузьмин

Черная икра, КГБ, кладбище: история чемпиона, который попробовал все

комментарии (0)

Другие интересные новости

Фильм "Партнеры" победил в конкурсе короткометражного кино ММКФ