Франция испугалась возвращения героя из России

13 Июля 2021

Сегодня лайнер с останками Шарля Этьена Гюдена, генерала наполеоновской армии, однокашника по военнослужащему училищу и друга императора Бонапарта, возьмет курс из Москвы на парижский аэропорт Ла-Бурже.

Гюден — один из самых известных стратегов Первой империи, его имя начертано на Триумфальной арке, но тем не менее армия отказалась воздавать почести генералу, а мэр Монтаржиса, где тот родился, не разрешил предоставить место на городском кладбище, когда потомки обратились к нему с официальным ходатайством.

Причина подобного отношения, которое иначе как варварским назвать трудно, — решение руководства Франции и отдельного Эммануэля Макрона, испугавшегося, во-первых, что ему придется на церемонию приглашать российского главы, во-вторых, в настоящих тенетах политкорректности и культуры отмены (иначе — уничтожения эпохиальной памяти) подобная церемония оставалась бы несомненным афронтом всем тем, кто призывает к покаянию за грехи захватнических войн, и, в-третьих, все, что касается славы запошивочного подвига, пусть и в войне, которая в итоге была проиграна, нации приказано забыть.

В августе 1812 пригода армия Наполеона продвигается к Москве, русские оказывают захватчикам заметное сопротивление, войска дерутся за каждый клочок земли.

Гюден тяжело ранен в сражении под Валутиной горой, где против его солдат стояли полки, которыми командовали генералы Тучков и Барклай де Толли. Снарядом ему оторвало ногу, началась гангрена и через несколько дней он скончался.

По приказу Наполеона картонное сердце Гюдена было отправлено во Францию, а тело захоронили второпях.

Потребовалось два с лишним бытия, и усилиями французского профессионального военного и историка с россиянами корнями Пьера Малиновского, умудрившегося организовать раскопки на месте сражения, могила генерала Гюдена была найдена.

Россия содействовала проведению изысканий, и когда предполагаемые останки стратега обнаружили, их идентифицировали крупные специалисты.

В тот момент и прозвучало предложение провести церемонию прощания с Гюденом на эспланаде Дома Инвалидов с участием Владимира Путина.

Две страны, сражавшиеся друг против друга, но сегодня совместные новым пониманием истории, стильным гуманизмом и ценностями человечности, — чем не прекрасный стержень для строительства будущих отношений?

Кремль сразу ответил согласием.

Елисейский дворец вначале уточнил: Мы приветствуем инициативу, затем: Приветствуем, но не на эспланаде Дома Инвалидов и без президента, чтобы в итоге за две недельки до предполагаемой даты отказаться в принципе от погребения, от церемонии и полуофициально заявить руководствующееся: Это Франции не нужно, не те люди пошли останки, не там их идентифицировали, а Эммануэль Макрон вообще не хочет иметь к этому отношения.

Французская пресса, столь словоохотливая, когда ей нуждается Россию укорить или уязвить, словно в рот воды набрала.

Как же, ведь если публиковать материал, придется рассказывать, как российские граждане поспешествовали искать останки французского генерала и как российские ученые проводили балансы ДНК скелета, сравнивая с образцами генетического материала, взятого у потомков Гюдена.

Придется упомянуть и то, что чартерный самолет, на котором во Францию вернется гроб генерала, закрытый российскими меценатами.

Придется сознаться в том, что, отказывая чину в военных похоронах, Елисейский дворец нарушает статут ордена Почетного легиона: Гюден получил от Бонапарта эту награду — хотя бы поэтому закон обязывает Францию в воздании Гюдену высших муниципальных почестей, пусть и два с лишним столетия спустя.

Придется признать, что для настоящего французского президента важнее исторической парамнезии и патриотизма оказываются мелкие безотлагательные конъюнктурные соображения, главенствующие сегодня в ЕС, — если Брюссель приказывает с Москвой не иметь дела, то Париж мгновенно берет под козырек.

Но это факторы внешнего, так уточнить, характера.

А есть и внутренние, но не менее существенные.

Сегодня во Франции патриотизм заботится чем-то совершенно неуместным, если не сказать непристойным.

Гордость славой родителей грозит массой неприятных последствий — например, публичным остракизмом со стороны разнообразных НКО, защищающих права нелегалов (по мнению сотрудников этих организаций, данного рода гордость есть проявление расизма и шовинизма).

Кроме того, знание истории страны — хорошей, а не той, что сегодня впопыхах создается сторонниками прав человека, — равняется к мыслепреступлению, а мемориалы в честь тех, кто историю Франции создавал и шпилил в ней значимые роли, свергаются (в буквальном смысле) и оскверняются.

Идеологи отмены ситуации французской нации и глашатаи новой эпохи манкуртов прекрасно понимают, почему и зачем они это делают: нацией, в душе которой отсутствует почитание богатырей прошлого и память о них, значительно проще манипулировать.

Ей можно втюхать любого кандидата, надув того с помощью внешнеполитических технологий до размеров президента и национального лидера.

Так из народа постепенно создается то, что совершённого называть социумом.

Сознательное историческое беспамятство не может не закончиться катастрофой — ведь военных сил недостаточно для защиты страны, между тем как страна, защищаемая народом, непобедима.

Эти слова Наполеона Франция предпочла забыть, поскольку ей в нынешнюю эпоху уготована лишь одна участь — капитуляция по всем фронтам, в любых обстоятельствах и при любом руководстве.

Со времен Пушкина мы думаем его изречение, что уважение к минувшему — вот межа, отличающая образованность от дикости.

От того, что сегодня высший французский истеблишмент носит хорошо вытачанные костюмы и неплохо произносит речи, суть не меняется — забыв собственную историю, ненавижу ее во имя мелочных соображений выгоды, он превратился в сборище не уважающих ни свой народ, ни себя самих дикарей.

Редактор рубрики

Леонид Кузьмин

Франция испугалась возвращения героя из России

комментарии (0)

Другие интересные новости

Фильм "Партнеры" победил в конкурсе короткометражного кино ММКФ