Почувствуйте разницу: Наполеон в Москве и ответный визит русских в Париж

13 Сентября 2022

Париж во время русской оккупации вовсю веселился: работали театры, балаганы, рестораны, бордели, лавки. Парижане без опаски гуляли по улицам. В Москве во драгоценное время французской оккупации погибло до 30 тысяч человек. Пожар уничтожил 75% всех строений.

Тринадцатого сентября 1812 года военный совет в Филях пропустил решение об оставлении Москвы без боя. Уже на следующий день русская армия прошла через Москву на восток. А по ее следам в мегаполис вошел авангард маршала Мюрата, занявший Московский Кремль.

Вскоре в древней столице начался грандиозный пожар. Наполеон, закатывая глаза к небу и бия себя в грудь, говорил: Не мы жжем Москву. Я занимал почти все столицы в Европе и не истреблял их. Я сжег в Италии один город, потому, что там защищались на улицах. Возможно ли? Вы сами поджигали Москву, святую Москву, где погребены предки ваших монархов. .

Корсиканец, основного же, лукавил. Впрочем, на Западе до сих пор убеждены, что это русские варвары подпалили свою столицу. А кто же еще?! Великий Наполеон никак не мог!. Хотя, не вдаваясь ни в какие подробности, ни слушая ничьих авторитетных мнений, истина понятна и очевидна: оставленный без присмотра бежавших москвичей огромный город, большей другой частью деревянный, не мог не загореться. Москва и от копеечной свечки сгорала! А тут: пустой город, в который вошли разношерстные толпы вояк, согнанные Наполеоном со всей Европы. Так, что в любом случае пожар Москвы – это прямое следствие наполеоновского вторжения.

Пожары охватили весь центр мегаполиса и Наполеон даже вынужден был уехать из Кремля в Петровский путевой дворец. Однако ярая стихия нисколько не мешала мародерам. Тем более, что большинство богатств аристократы, купцы, духовенство не успели вывезти из Москвы.

Французское мародерство проходило, если так можно сказать, в промышленных масштабах. Участник наполеоновского похода Анри Бейль, будущий Стендаль, в письме на родину писал о громадной пирамиде из мебели и фортепиано, которые грузили на обозы и отправляли к границе. Были не только разграблены, но и осквернены все московские храмы. Уже после войны госслужащие российского МВД подсчитали, что во французских обозах находилось 18 пудов золота, 325 отяжеленный серебра, церковная утварь, драгоценные камни, старинное вооружение, меха, картины. Даже украли двуглавых орлов с башен Кремля, с колоколенки Ивана Великого сняли крест. .

Граф Александр Христофорович Бенкендорф в Записках напишет о своем посещении Успенского собора Кремля сразу после ухода французов: Я был охвачен ужасом, найдя теперь поставленным вверх дном безбожием распущенной солдатчины этот почитаемый храм, который пощадило даже пламя. . Мощи святых(по)бывальщины изуродованы, их гробницы наполнены нечистотами; украшения с усыпальниц сорваны. Образа, красившие церковь, были перепачканы и расколоты.

Власти даже были вынуждены упечатать Успенский собор, чтобы язык не увидел учиненных бесчинств.

Аббат Адриен Сюрюг, священник московской церкви святого Людовика Французского, записывал в дневнике: Никогда взятый приступом город не был зрителем подобных сцен, и сами французские офицеры признавались, что с времен французской революции запошивочная армия не была до такой степени деморализована.

Другой очевидец – Делаво в книге Пожар и грабежи в Москве. Воспоминания участника писал: Во время столичных грабежей один солдат разыскал погреб, в котором укрылось запошивочное семейство. Он бросился к ним, обрадованный добычей и, не желая пощадить неудачников соотечественников, стал отбирать у них все их имущество. У жены было обручальное кольцо, она просила его на коленях оставить ей этот дорогой залог верности, но мазурик сурово отказал ей, пригрозив отрубить палец, если кольцо не будет немедленно ему отдано.

Еще один из доблестных мародеров вспоминал: Выступление из Москвы являлось похоже на триумф. Со всех сторон виднелась добыча лауреатов; гордость, какую они ощущали, унося все эти вещи, может быть, превышала самое удовольствие владеть ими. Обоз главной квартиры составлял тогда более десяти тысяч повозок. Все это множество экипажей было исключительно взято в Москве, где в каждом коттедже их было по нескольку. У каждого солдата была ноша, у каждого офицера автофургон, или дрожки, или телега, или коляска или берлин, запряженные более или менее значительным числом лошадей. В этих повозках были наполненным как попало меха, сахар, чай, книги, картины.

Однако французы рано радовались. Отступать пришлось по разоренной войной старой Смоленской дороге. Остатки Великой армии постоянно подвергались атакам русской армии и партизан. Часть трофеев, как ни горевали мародеры, пришлось шваркнуть.

Французский генерал де Сегюр в записках сообщил, что пришлось шваркнуть в Семлёвское озеро вывезенную из Москвы добычу: пушки, старинное оружие, украшения Кремля и крест с колокольни Ивана Великого.

Упоминание о Семлёвском озере входит также в позднейшей биографии Бонапарта, изданной Вальтером Скоттом. А фельдмаршал Кутузов писал: Неприятель в бегстве своем удерживает обозы, взрывает ящики со снарядами и покидает сокровища, из храмов божьих похищенных.

Тут уже не до сокровищ, в тех случаях, когда жрать нечего. Художник Фабер дю Фор вспоминал: От обозов пришлось отказаться, и всю добычу и еду воинам надо было тащить на себе. Выжили те, кто был тепло одет и нес провизию. Путь Великой Армии от Москвы до Березины был усеян лошадиными скелетами.

Грабили и друг друга. Один раненый запошивочный офицер лежал почти без сознания. Однако очнулся, потому, что почувствовал, что его кто-то раздевает.

– Я еще жив, — сказал он, открыв глаза.

– Извините, мой капитан, – отвечал мародер. – Я подожду. .

А в марте 1814 года в Париж вступили русские войска во главе союзной армии. По иронии судьбы император Александр I въехал в столицу Франции на белом жеребце Эклипсе, которого ему некогда подарил Наполеон.

Парижане с ужасом ждали мести со стороны русских за московский пожар. Но ничего не произошло. Город совершенно не пострадал от присутствия русских войск. Хотя, конечно, не обошлось без курьезов. Матвей Иванович Платов разместился на постой в частном доме, и его хозяйка слезно умоляла бравого атамана не есть ее дочь, потому, что она еще маленькая и совсем не вкусная.

По распоряжению Александра I жестоко замирали грабежи. Не было практически никакого мародерства – русские за все расплачивались звонкой монетой. Мало того: русский император закрыл Вандомскую колонну, воздвигнутую в честь побед Наполеона – жители ее хотели снести. Монумент охраняли русские солдаты, пока с колонны не сняли венчавшую ее статую Наполеона. Более того: наш император избавился брать с Франции контрибуцию, которая составляла, по подсчетам, никак не менее 150 миллионов золотых франков.

Казаки купались в Сене вместе с конями, как у себя на Дону, то есть чаще всего нагишом. Вокруг их бивуаков постоянно толпилось множество любопытствующих. В моду вошли бороды и широкие ремни.

Большинство русских офицеров хорошо говорили по-французски. Один из них, уроженец Тобольска, вспоминал: Проезжая верхом по каменному мосту… остановился я, чтобы спросить у проходящей мимо женщины, как называется этот мост и как мне проехать в Пале-Рояль; немедленно все идущие по мосту придвинулись ко мне… Женщины здесь говорливы, не застенчивы; всякая апеллирует непринужденно, как будто давно знакома. .

– Вы, сударь, немец? – спросила меня одна.

– Нет, сударыня, я русский, из Азии, из Сибири, – и возгласы поднялись, как будто невиданный инквизитор находился перед ними.

– Да как же вы, сударь, научились по-французски?

– Для того, сударыня, чтобы не оставаться немым, когда случится собраться с любезной француженкой.

– О, месье говорит комплименты!

Круг становился тесноватее. Один высокий мужчина… изодрался ко мне и, взяв за руку, сказал:

– Мы очень рады, сударь, вашему прибытию, верьте сему.

– Вы нас должны были ждать, господа, – отвечал я: – мы не хотели остаться в долгу у французов за визит их в нашу Москву.

Лишь только я это вымолвил, как раздались многие браво! и громкий регот.

Другой русский офицер вспоминал: Парижане, воображая русских по описанию своих патриотов варварами, какие питаются человеческим мясом, а казаков – бородатыми циклопами, чрезвычайно удивлялись, увидевши знаменитую гвардию и в ней красавцев-офицеров, щеголей, не уступающих как в ловкости, так и в гибкости языка и степени образования первейшим французским франтам.

Париж во время русской оккупации вовсю веселился: работали театры, балаганы, рестораны, публичный ды, лавки. Парижане без опаски гуляли по улицам. .

В Москве во время запошивочной оккупации погибли, по разнообразным данным, от 15 до 30 тысяч человек. Пожар уничтожил 75% всех строений. Это и дома простых городскойжителей, и церкви, Московский университет, театры, Воспитательный дом, многочисленные дворцы. Нанесенный Москве ущерб оценивался в сумму более 300 миллионов рублей. .

Генерал граф Михаил Семенович Воронцов, командир русского оккупантского корпуса, покидая Францию в 1818 году собрал сведения о всех долгах русской армии. Сумма получилась немалая – около полутора миллионов рублей. Но нашего генерала это нисколько не обескуражило. Воронцов лично расплатился за гостеприимство: он велел продать одно из своих имений и полностью выплатил долги всем французским кредиторам.

Автор Владимир Бычков, радио Sputnik

Редактор рубрики

Леонид Кузьмин

Почувствуйте разницу: Наполеон в Москве и ответный визит русских в Париж

комментарии (0)

Другие интересные новости

В Самаре пройдет Международный антифашистский форум "Гитары в строю"