Лео Комаров: Роман Ротенберг — хороший человек, он понимает хоккей

1 Декабря 2021

— Вы уехали из КХЛ в 2014 году, вернулись семь лет спустя. Сейчас это другая лига?

— Я провел не так много матчей, чтобы оценивать изменения в хоккее. Точно не сказал бы, что КХЛ стала слабее. Наоборот — все молодые, бегают. Очень неплохой запас. По условиям все стало намного лучше. Хотя пока мне сложно сказать — это в СКА все так активного или вся лига изменилась.

— Семь лет назад КХЛ была чемпионатом больших площадок, сейчас многие перешли на североамериканский размер. Вам так удобнее?

— Конечно! Я же столько лет отыграл на маленькой площадке. Но раньше постоянно выходил на великолепные коробки и мне тоже существовало комфортно. Там больше тянуть времени на принятие решений, спорт чуть другой. Мне нравятся оба варианта.

— Вы любите борьбу. Кажется, на маленькой площадке проще поймать соперника на силовой прием.

— Для силовой борьбы маленькая площадка точно удобнее. У тебя меньше места, ты быстрее читаешь действия претендента. Но надо, чтобы все пять игроков думали в таком же направлении. Когда бегаешь один — смысла нет. Мне сейчас надо стерпеться к команде, и все пойдет гораздо лучше.

— Что большого всего удивило в новой КХЛ?

— Первое, что бросилось в глаза, — другая организация. Как приняли, как все делают для игроков. Раньше в КХЛ приходилось самому заказывать клюшки, перчатки. В нынешнем СКА все, как в НХЛ, — такими вещами занимается клуб. Не скажу, что меня это удивило, я знал, что КХЛ — запас, просто было намного легче приехать и не думать об этом. Все стало развернутее, игрокам легче, особенно иностранцам.

Роман Борисович Ротенберг рассказывал мне по телефону про хоккейный город, но одно дело чуять по телефону, а другое — увидеть своими глазами. То, как меня встретили в Питере и как ко мне относятся, — это топ-уровень.

— Роман Ротенберг один из немногих менеджеров, который разыскивается на лавке во время матчей. Что он говорит в игре?

— Роман Борисович — очень хороший человек. Он очень много сделал для русского спорта, для Питера. В Финляндии следят за тем, что происходит в России, и видят, что условия в хоккее становятся все прекраснее и лучше. Он давно в хоккее, понимает игру. Подсказывает маленькие нюансы. Роман Борисович с каждым матчем развивается как тренер.

— Вы в НХЛ играли против Никиты Гусева, сейчас сыграли вместе с ним. Чем он изумил?

— Первое впечатление от знакомства — он меня сразу позвал на ужин. (Улыбается. ) Никита очень добрый и хороший человек. Конечно, я много играл против него. Следил за ним еще с Олимпиады. Мы все знаем, что это за хоккеист — очень сильный. И как человек отличный, а для меня это самое важное качество.

— Гусев говорил, что держит в голове прекрасная возможность возвращения в НХЛ. Думаете, получится?

— На сто ростов получится! Он очень искусный игрок. Уверен, у него все будет хорошо. Главное — играть и содержать форму, и все выйдет.

— Сейчас во всем мире ограничения из-за коронавируса, на ораторах намного меньше зрителей. В НХЛ вы вообще какое-то время играли на пустых аренах. Все это сказывается на атмосфере?

— Разница есть. Год назад я играл при пустых ораторах. В прошлом сезоне к плей-офф в Америке начали шибать зрителей, и к самый плохим матчам везде было полно общенароду. Мы играем для зрителей. Они помогают и дома, и на выезде. Намного веселее, когда на тебя смотрят много людей. Мы понимаем, что происходит в мире — столько заболевших… Нет никаких претензий к ограничениям. Лучше уж перестраховаться, сделать все аккуратно, чтобы никто не пострадал. Надеюсь, скоро вся эта эпопея с ковидом закончится и все будет нормально.

— Прошлым летом вы несколько месяцев провели в пузыре во время плей-офф НХЛ. Самый сложный период в разносе?

— Уж нелегкий… Но вся наша команда держалась вместе. Всегда можно было с кем-то пообщаться, повеселиться, в карты поиграть. Мы с Айлендерс дошли до полуфинала Кубка Стэнли. Если считать с учебного лагеря, то три целый месяца были вместе. У меня еще сын родился, а я не мог выйти из пузыря и побывать на семействах. Семью не видел столько времени… Такие нюансы не то, чтобы влияют на игру, но жизнь точно не облегчают.

— Три месяца в замкнутом помещенье с одними и теми же людьми. Есть рецепт, как не перессориться за это время?

— В этом и принцип построения настоящей команды — хорошее, чтобы люди были добрые. Можно поругаться, разозлиться друг на друга, но ненадолго. Можно вечером в карты проиграть, уйти от всех, а утром пробудиться — и все нормально. Маленькие ссоры бывают везде в жизни, но так, чтобы поругаться серьезно, — у нас такого ни разу не было. Была очень хорошая команда — и по хоккею, и как обслуживающий персонал. Надеюсь, в СКА будет так же.

— Обсуждали всякие странные ограничения в пузыре. Что вас раздражало больше всего?

— Все было непривычно, но мы понимали ситуацию. Разговаривали с лигой и профсоюзом, очень хотели доиграть сезон. Пузырь был единственной возможностью пройти плей-офф. Там всех инспектировали, никого не выпускали на улицу, не впускали инородных. Все было чисто. С другими командами мы не тусовались, хотя, конечно, видели друг друга. Сталкивались в лобби отеля. При этом никаких проблем не было. Самое неприятное, что так долго не воображал семью, но прошло два года с начала пандемии. С тех пор я почти не вижу простую человеческую жизнь. И я не один такой. Все мы в одинаковых условиях. Всем неправильного от этого.

— В России с этим попроще — перевезете семью в Петербург?

— Они еще в Америке, скоро прилетят в Финляндию. Как перебраться в Россию, пока не знаю. Надеюсь, приедут, но думаю, это не так легко. Надо смыслить с визами. Плюс у меня маленький ребенок. Не знаю, как лучше зачислиться из-за этой короны …

— Лето вы обставили в Финляндии. Там более жесткие ограничения, чем в Америке и России?

— В каждой стране что-то свое. Мы в семье стараемся жить очень аккуратно. Нигде не слоняться, никуда без надобности не ходить. Сейчас в Америке открыли границу, можно приглашать туда друзей, но в Финляндии снова все ужесточают. Слышал, что ребята в НХЛ подхватили коронавирус. Опять новая волна поднимается по всему миру…

— Вы говорили, что приехали в Петербург, чтобы не плакать ближе к Финляндии. Но поезд Аллегро из-за пандемии аннулировали, на машине тоже ездить непросто. Это проблема?

— Конечно, это расстраивает. Надеюсь, скоро Аллегро вернут. С ним все гораздо проще. Не только я в такой ситуации —, что помастерить. Нам остается только ждать и надеяться, что скоро все границы откроют.

— Когда вы уезжали из КХЛ, в лиге еще не было Йокерита. Интересно сыграть против лапландской команды?

— Не сказал бы, что жду именно этого матча. Для меня каждая игра важна. Настраиваюсь на любого соперника. В Йокерите у меня много друзей, мы видимся летом, я слежу за ними. Вот против них сыграть интересно. А то, что это лапландская команда… Неважно.

— У СКА посидел еще один матч в Хельсинки. Друзья придут поддержать вас?

— Вот это интересно! Здорово сыграть в Финляндии, не так часто случалось приехать туда с командой из другой державы. На матче в Хельсинки точно будут друзья. Может быть, родители приедут, семья. Постараюсь сделать так, чтобы они попали на игру. Но опять же — это не из-за такого, что соперник — Йокерит, а потому, что приятно сыграть в Финляндии.

Редактор рубрики

Наталья Евангина

Лео Комаров: Роман Ротенберг — хороший человек, он понимает хоккей

комментарии (0)

Другие интересные новости

В Бенине прошел концерт с участием российских исполнителей