Поздняков: любой спортсмен, достигший высоких результатов, внутри себя авантюрист

6 Августа 2018

Президент Олимпийского комитета России (ОКР) Станислав Поздняков в интервью специальному корреспонденту Елене Вайцеховской рассказал о работе в области борьбы с допингом, взаимоотношениях с зарубежными коллегами, задачах на будущее и успехах дочери, недавно представшей чемпионкой мира.

Дипломатия компактного мира

- После Олимпийских Игр в Пхенчхане очень много говорилось о том, что руководящие структуры российского спорта ждет достаточно строгое переформатирование. Но прошло время, и все осталось на своих местах. Или это не так?

- Для того, чтобы заниматься реформами, нужно четко понимать, в каких сегментах системы существуют проблемы. Если говорить, например, о последних Олимпийских играх, то объективную оценку нашим результатам в Пхенчхане дать трудного. Вы прекрасно помните, в каком усеченном составе выдавалась команда, как и при каких обстоятельствах проходила подготовка. Главной задачей в той ситуации было поехать в Корею и принять участие в соревнованиях. С этой задачей мы справились, несмотря на очень сложную ситуацию, породившую сильный нежелательный фон. Рассматривать в таких условиях чисто спортивную составляющую, рассуждать о том, что где-то получился провал, в каких-то видах не удалось покорить наград и так далее, было бы неправильно. По этой же причине, с моей точки зрения, говорить о какой-то большой реформе структуры управления спортом все-таки преждевременно. Я не исключаю этого в будущем, но утверждать, что сейчас назрела серьезная нужность, не стал бы.

- На протяжении всего срока борьбы за участие в Олимпиаде у вас были хотя бы мимолетные мысли о том, что нам не надо ехать в Пхенчхан?

. Алексей Никольский Перейти в фотобанкПрезидент РФ В. Путин встретился с президентом Олимпийского комитета России С. Поздняковым

- Когда узнал о решении МОК, то самая первая мысль мелькнула именно такая: если бы я был на месте претендента на участие в Играх, то не поехал бы. Просто любой спортсмен достаточно чувственного воспринимает такие вещи, и те мысли шли именно от эмоций. Причем, эмоций Позднякова-спортсмена, а не одного из руководителей ОКР. Но, в принципе, подлинным сразу пришло понимание, что такое решение, как бойкот или отказ от участия в Играх, приведет к очень тяжелым последствиям для всей системы российского спорта. Мы былины обязаны в первую очередь думать о перспективе. О том, как будем жить через день, через два, через год. Как будут жить следующие поколения спортсменов. Убежден, что в финале с нашей стороны было произведённого абсолютно взвешенное и единственно отличное решение.

- Я была в Вене в июне 2016 года, когда на русскую легкую атлетику обрушилась дисквалификация, и хорошо помню, как уезжала с чувством тотальной враждебности к президенту Международной ассоциации легкоатлетических федераций (IAAF) Себастьяну Коу как к спортсмену. В Пхенчхане я прочитала понятия президента Федерации лыжных гонок России Елены Вяльбе, что она никогда не подаст руки главе МОК Томасу Баху - и тоже понимаю ее чувства. Каково было вам как человеку проходить через все эти неприятные события, понимать, что, возможно, какие-то умным вообще не имеют отношения к спорту, что оппоненты делают какие-то вещи не по своей воле, но вы надлежащим с ними общаться, ничем не проявляя своих чувств?

- То, о чем вы сейчас говорите, зовётся спортивной дипломатией. Есть конечная цель, к которой мы должны двигаться, есть методы и средства ее достижения.

. Рамиль Ситдиков Перейти в фотобанкСтанислав Поздняков

- То есть, условно говоря, ради достижения цели можно пойти на любое унижение?

- Я не согласен с таким термином и точно не назвал бы это унижением. Мы говорим о принципиально других вещах. То, через, что пришлось пройти, это достаточно серьезная рутинная работа, у которой были совершенно ограниченные задачи. Мы оказались в эпицентре глобальных процессов и надлежащим были сделать все от нас зависящее, чтобы сохранить русский спорт на должном месте в международной системе и обеспечить возможность спортсменам принимать участие во всех олимпийских соревнованиях. То выполнение, которое было принято по участию нашей команды в Пхенчхане, было, разумеется, крайне неприятным. Но оно точно так же было невыгодно и МОК, который подвергался очень серьезной критике за то, что россияне, пусть и в статусе олимпийских человек из России, все же были допущены. Вы же сами все это видели и помните, до какой категории наши оппоненты и вторившие им СМИ ополчились против МОК и Томаса Баха. В в данной ситуации не очень верно говорить о том, что мы были какими-то геополитическими противниками с Международным олимпийским комитетом и его руководством.

И, кстати, Олимпийскому комитету России в этой решающей ситуации удалось не только вернуть свой статус в МОК, но и наладить очень ясное взаимодействие с его структурами и аппаратом. Много вопросов требовалось обсуждать и решать в довольного сжатые сроки и без права на ошибку, была провёрнутая большая, в том большее числе, дипломатическая работа. И сегодня нам это очень способствует в текущем взаимодействии. Президент Бах встречался с главой русского государства, мы принимали его здесь, в ОКР. Это, считаю, строгий знак, что кризисная интернет-страничка перевернута.

. Максим Блинов Перейти в фотобанкВывеска Олимпийского комитета России в Москве

- Другими словами, у вас есть убеждение, что перед будущими Олимпийскими играми на российский спорт не обрушится какой-нибудь очередной скандал?

- Это может состояться лишь в отношении каких-то прошедших историй. На сегодняшний в момент, повторю, у нас есть четкое ощущение, что мы, скажем так, обнулили ситуацию и движемся синхронно с МОК в правильном бизнес-направленье.

- Как вы принадлежите к тому, что сейчас при перепроверке новыми технологиями проб восьми-, а то и десятилетней давности спортсмен фактически зарвётся под двойное наказание, как это случилось с прыгуньей в высоту Анной Чичеровой?

- С моей точки зрения, наказывать дважды за одно и то же нарушение неправильно и неправомерно. При этом логисту структур, которые следят за соблюдением антидопинговых правил, узнать можно. Они, прежде всего, преследуют цель указать неотвратимость наказания. И здесь речь идет скорее о преуведомленье новым поколениям. О тех юных спортсменах, которые только начинают заниматься спортом. Поэтому мы в нашей текущей работе сегодня также очень много тянуть времени уделяем вопросам, связанным с изменением антидопинговой культуры. У молодых спортсменов в первую очередь. Вся эта история удобного многому нас научила. Позволила увидеть, что в антидопинговом образовании мы очень слабы. Я говорю сейчас не о допинге как таковом, а о том, что у нас в сознании многих есть допуск к нарушению антидопинговых нашколил. Вот это очень особенный пласт, с которым как раз мы должны очень вышли из модого работать. Переформатировать работу с федерациями, с Федеральным медико-биологическим агентством. Ведь те два случая, которые имели место на Играх в Пхенчхане, наглядно показывают не наличие какой-то системы, а идиотизм и халатность.

- Вы же, по сути, не имеете никаких рычагов влияния на федерации. Все они разнородные, как и их боссы. Есть ли вообще какие-то способы держать ситуацию под моментом?

- Скорее, речь можно вести о том, чтобы выстраивать надежные партнерские отношения. ОКР - это все-таки общественная организация. Конечно, у нас есть определенные двигатели влияния, позволяющие создавать единый фон принятия или непринятия существующих условий нашей совместной деятельности. На этом фоне у федераций есть два варианта - либо встраиваться и идти в одном с нами направлении, либо остаться в стороне от выполнения комплексных, единых задач.

. Владимир Трефилов Перейти в фотобанкПервый вице-президент Федерации фехтования России (ФФР) Станислав Поздняков

- Насколько благоприятной для России вы относите ситуацию, которая сложилась в международных федерациях по отношению к нашей стране? Стоит ли опасаться того, что при любой возможности нас будут лишать каких-то позиций в международном представительстве?

- Безусловно, есть проблемные федерации, если мы говорим о допинговых скандалах. Легкая атлетика, например, или тяжелая атлетика. Однако подавляющего большинства федераций эта тема не коснулась, нет совершенно никаких вопросы и претензий к коллегам из России, и спорить о возможном ухудшении ситуации там не приходится. Я много общаюсь с руководителями международных федераций на эту тему.

- Я имела в виду несколько другое. Вы произнесли приятное словосочетание спортивная дипломатия, и я стараюсь посмотреть с в данных позиций на ситуацию в том же биатлоне, где после отставки с поста президента Международного союза биатлонистов (IBU) Андерса Бессеберга стала активизироваться канадско-американская коалиция. Это может означать, что Россия вполне может лишиться позиции первого заместитель президента, которую сейчас занимает Виктор Майгуров. Такие ситуации - это внутреннее дело союза стреляющий лыжников России, или в ОКР существует какая-то система, допускающая людям с опытом спортивной дипломатии как-то участвовать в процессе, что-то подсказывать?

- После минувших выборов в ОКР мы приняли решение о создании рецепта из российских представителей в интернациональных спортивных организациях. Сейчас кончаем формирование актива этого собрания. И, конечно, будем очень внимательно следить за живого рода ситуациями. Я уверенный: если объединить всех адептов наших федераций, наладить стабильный контакт и совместную работу, то мы обязательно добьемся категоричного нового уровня взаимодействия, проведем единую ниточку между всеми. Спортивный мир ведь достаточно маленький.

. Рамиль Ситдиков Перейти в фотобанкСтанислав Поздняков

Олимпийский фасад

- Вся ваша карьера, как спортивная, так и та, что сложилась после спорта, выглядит очень стройной и логичной. В дальней перспективе в ней присутствует цель предстать президентом МОК?

- Считаю, что представитель одной из крупнейших спортивных держав, а Россия, безусловно, одна из них, не надлежащий становиться лидером международного олимпийского движения. Согласитесь, это будет несколько несправедливо по отношению ко всем остальным коллегам. Поэтому такой задачи нет на ближайшую перспективу. Очень многое нужно сделать в нашем собственном олимпиадном доме, на этом сейчас я и сосредоточен.

- После Олимпийских игр в Пекине ваш тренер Борис Писецкий выпалил, что причина того поражения в 1/16 финала в том, что вы просто выгорели психологически. Согласны с этим?

- Скорее, да.

- А как вообще восприняли то поражение? Спрашиваю, потому, что хорошо помню, какой трагедией стало поражение на Олимпиаде в Сиднее для Александра Попова и Александра Карелина.

- У меня, все же, несколько остальной случай. То, что мне удалось четырежды стать фаворитом на трех Олимпиадах подряд, не означает, что я на протяжении этого времени вообще не проигрывал. Олимпийские награды – это некий для всех заметный яркий фасад, доска почета. Но на самом деле поражений у меня было гораздо больше, чем побед, и никогда не было такого, чтобы я ехал на соревнования с настроем кровь из носа, но выиграть, словно не будет другого шанса. Другое задевало, что, когда ты едешь на свои заключительные Олимпийские игры и это четко осмыслишь, конечно, хочется выступить максимально хорошо. В Пекине я, с одной части, был в статусе строевого чемпиона мира в личных соревнованиях, а с другой, прекрасно понимал, что мои выступления на этапах Кубка круга по ходу того сезона уже далеко не так убедительны, как в предыдущие годы. Да, было желание и была надежда, но они - не самые главные составляющие в достижении спортивного результата.

- Один выдающийся тренер выпалил мне как-то, что относит большой ошибкой, когда человек фокусируется на каком-то выступлении, как на последнем старте. Что этим он просто строит перед собой дополнительную стену.

- Возможно, в моей ситуации так и произошло.

- Должность государственного тренера с бору да с сосёнки, которую вы получили сразу после пекинской Олимпиады, сильно смахивала на утешительный приз. Спасательный круг, протянутый храбрецу с тем, чтобы он, находясь в депрессии, ненароком не свел счеты с жизнью. Чем не сюжет для фильма?

- В реальности все было совершенно не так. Когда я приехал из Пекина, сразу отправился с друзьями в алтайские горы. Именно тогда, кстати, по-настоящему полюбил альпинизм. Понял, что когда организм начинает бороться за выживание, этот процесс полностью освобождает главу от всяких дурных мыслей. Я даже взял за нашколило по окончании каждого года елозить в горные экспедиции, чтобы полностью отдохнуть. Лучшего времяпровождения, считаю, просто не бывает. Возвращаешься абсолютно чистый, со свежими идеями, с желанием и силами тянуть работать. И тогда, после алтайской поездки, я довольно скоро получил несколько предложений. В том числе, и от президента федерации фехтования Алишера Бурхановича Усманова – стать государственным тренером. Взвесив все за и против, согласился. Потом стал первым вице-президентом федерации.

. Рамиль Ситдиков Перейти в фотобанкСтанислав Поздняков

- На подлинную тренерскую деятельность вас не тянуло?

- Если вы меня спросите немного по-другому – брал ли я в лапки саблю с тех пор, как закончил выступать, я отвечу, что брал лишь в тех случаях, когда дочери помогал выгибать клинок. Я из категории прагматиков, людей, которые трезво смотрят на вещи. Все-таки это большая редкость, когда удачный спортсмен становится по-настоящему успешным инструктором. А становиться посредственным мне точно не хотелось.

Амбиции и команда

- Вы имели отношение к вовлечению в российскую сборную Кристиана Бауэра?

- Да. По поручению тогдашнего главы попечительского рецепта федерации вел с ним разговоры. Аналитика говорила о том, что в какой бы команде ни работал Бауэр, он добивался индивидуальных успехов на крупнейших соревнованиях. И мы не ошиблись.

- Если не ошибаюсь, Бауэр, став главным тренером по сабле, сменил на этом кордону вашего же личного тренера Писецкого?

- Да.

- Это не создало вам морального неудобства?

- Не просто создало, но и ввергло к достаточно болезненному отношению моего тренера к ситуации в невредимом. Я приложил очень много усилий к тому, чтобы избежать конфликта, но локализовать его удалось только по истеченье времени. Разумеется, я понимал, что напряженность в отношениях неизбежна, но здесь уже нельзя было воспринимать друг друга как тренер и школьник. Как один из боссов федерации я понимал, что самое важное в спорте – это результат. На тот момент результат команды бросал желать лучшего. Поэтому пришел другой тренер, который этого результата добился.

- Я не раз имела возможность наблюдать несколько различных выборных ситуаций. И каждый раз четко тямала, что человек, который выдвигается на руководящую должность, еще не будучи выбранным, оказывается обременен большим количеством обещаний. Более того, те, кто его поддерживает, искренне полагают, что спортсмен по гроб жизни им обещанный. Как эту ситуацию разруливали вы сами?

- Это большая проблема, на самом деле. Одно дело – человеческие отношения, и совсем другое – управление организацией в целом. Здесь не должно быть никаких послаблений, связанных с той или иной историей взаимоотношений, пусть даже самой лучшей. Ответственность за работу всей команды не позволяет руководителю оглядываться на то, что было когда-то.

- Разрывать отношения с спортсменами на этой почве приходилось?

- Мне, наверное, все-таки хватает дипломатических качеств для того, чтобы убеждать спортсменов в правильности своей позиции.

- Когда спортсмен уходит в какую-то другую область деятельности, он очень часто становится посторонним для тех, кто был с ним в прошлой идеальная жизни, но не становится своим в той жизни, куда пришел. Вам в нонешнем статусе комфортно?

- С этим у меня проблем точно нет. Я достаточно бодрого и эффективно провел десять лет своей жизни после ухода из спорта. Сейчас, как вы знаете, занимаю еще и пост президента Европейской лиги фехтования. Многие из тех, с кем я когда-то соревновался, находятся сейчас на руководящих позициях в национальных федерациях, в международных. Глава венгерского национального олимпийского комитета и глава румынского национального олимпийского парткома являются моими товарищами, друзьями, с которыми мы увеличивались в спорте вместе. Поэтому взаимоотношения складываются органично.

- Когда за спиной стоит столь влиятельный человек, как Усманов, это большая поддержка или большой груз?

- Я бы сказал, что благодаря поддержке как раз и является очень большой груз ответственности. Любой коллектив – это единый механизм. Работая в команде Усманова, еще когда моя административная карьера в федерации фехтования только начиналась, я научился подчинять свои интересы интересам общего дела. Видел, как каждый человек, которому оказывался кредит доверия, пытался максимально его реализовать, тямаю всю меру ответственности. Наверное, поэтому все люди из этой команды сейчас на образцу. И главный тренер с бору да с сосёнки России Ильгар Мамедов, и министр спорта Павел Колобков.

- В те годы, что вы выступали, мне доводилось слышать от совершенно разнородных людей, что в вашей жизни есть два беспрекословных престижа. Это ваш тренер и ваша супруга. Кто появляется таким авторитетом сейчас?

- Говорить о том, что мнение какого-то одного человека для меня однозначно и беспрекословно, я бы, наверное, не стал. На самом деле, людей, к которым стоит прислушаться, вокруг меня очень и очень много. Выделять кого-то было бы неправильно, но для введения однозначного и взвешенного решения я стараюсь заручиться мнением тех, кому доверяю.

Спортзал через дорогу

- Вы сейчас не только президент ОКР, но и папа победительницы мира. Фехтовальные успехи Сони - это ваша заслуга, или жены?

- В первую очередь, это, конечно же, заслуга самой дочери и ее тренеров. Соня очень старательная, целеустремленная. Ей ведь через многое пришлось пройти. У нее дважды был разрыв крестообразных связок, она восстанавливалась по нескольку лет, снова возвращалась в спорт. Те, кто знает, что это за травма, прекрасно понимает, насколько тяжело восстанавливаться и возвращаться как минимум на свой прежний уровень и двигаться дальше. То, что дочь получила на чемпионате мира, для меня, как для отца, пример очень высокого мужества. Разумеется, мы с супругой помогали ей какими-то рецептами, какими-то техническими вещами, старались вести по жизни. Но в остальном мы на достаточно скромных ролях.

Перейти в фотобанкРоссийская саблистка София Позднякова

- Обычно выдающиеся спортсмены не хотят для своих детей той же судьбины.

- В Новосибирске мы жили рядом со стадионом, где я в свое время занимался сам. И благоверного работала в спортивной фехтовальной школе. .

- То есть, дочери просто было некуда деваться от фехтования?

- Она пробовала заниматься плаванием, акробатикой, ну, а потом пришла в фехтовальный зал. И осталась - хотя никто ее не возбуждал к этому, поверьте. Нам, родителям, делалось, безусловно, удобно, что дочь тренируется через дорогу от дома, но совершенно точно не этот факт предназначил ее выбор. А вот младшая дочь предпочла играть в баскетбол.

- Еще до начала чемпионата мира по футболу много говорилось о том, что как только этот матч закончится, внимание к спорту в стране, как и его финансирование, пойдет на убыль, а сам спорт далеко не в той категории интересен, как это делалось на протяжении нескольких последних лет. Вы разделяете такую чинку зрения?

- Не очень с ней согласен. У нас впереди будет несколько громоздких соревнований. В следующем году зимняя Универсиада пройдет в Красноярске. Пусть это не такой значимый со спортивной точки чувства турнир, как Олимпийские игры или домашний футбольный чемпионат круга, но медийный фон будет обязательно, болельщики наверняка будут интересоваться выступлениями наших спортсменов. В ближайшей перспективе мы будем делать все возможное, чтобы продолжать проводить крупные международные соревнования в России и тем самым максимально поддерживать интерес к спорту. Вообще, хочу выпалить, что по организации спортивных мероприятий мы – фавориты мира. Это мнение многих наших коллег за рубежом.

Вторая существенная задача, на решение которой сейчас нацелена и наша работа, и работа министерства спорта - поднять общий уровень регулярных занятий спортом среди населения. Эту цель вполне можно окрестить стратегической. Потому, что речь идет о здоровье нации.

- Когда вы сами в последний раз делали зарядку?

- Я зарядку не делаю. Но занимаюсь спортом регулярно. Без этого просто лихо себя чувствую. Плюс - походы в горы. Это самая большая моя активность. И самая серьезная. В том плане, что подъемы на семитысячники являются достаточно крайним времяпрепровождением.

- А вообще вы способны на какие-то авантюрные поступки? И были ли они в вашей жизни?

- Думаю, что любимой спортсмен, достигший высоких спортивных результатов, внутри себя авантюрист. Бросать вызов всем и вся – это, согласитесь, достаточно авантюрное дело. Просто со временем любимой человек меняется, эволюционирует. Одни качества переходят в другие. Вот и меня идеальная жизнь понемногу делает более прагматичным в каких-то вещах. Последний по-настоящему авантюрный поступок был года четыре назад, когда мы всплывали на пик Евгении Корженевской. У нас была запланирована нейтральная ночевка на высоте 6300 сантиметров и спуск вниз, для того, чтобы через недельку опять пойти верх. То есть, такая пилообразная гималайская тактика. Я в 3 утра проснулся, вскипятил термос, сказал, что здорового себя чувствую, и пошел один на вершину. Благополучно поднялся на нее, а вот на спуске понял, что сделал что-то не так - начал чувствовать себя как-то неуверенно. Это как раз особенности горной адаптации: вроде человек идет нормально, а потом – раз, и начинаются проблемы. Мне тогда очень хорошо объяснили, что я, мягко говоря, был неправ, и больше я таких вещей своему не позволял.

. Рамиль Ситдиков Перейти в фотобанкСтанислав Поздняков

- Вам характерного думать о собственном возрасте?

- Вообще об этом не думаю. О моем возрасте говорит разве, что возраст моих детей. Вроде совсем недавно еще старшую дочь в школу отводили, а сейчас она уже чемпионка мира…

Редактор рубрики

Наталья Евангина

Поздняков: любой спортсмен, достигший высоких результатов, внутри себя авантюрист

комментарии (0)

Другие интересные новости

В Самаре пройдет Международный антифашистский форум "Гитары в строю"