Евгений Дудоров: теледроид в разы сократит время работы в открытом космосе

11 Января 2022

– Евгений Александрович, над экими перспективными проектами в сфере роботехники работает сегодня ваша компания?

– Что касается работ, в коих участвует Андроидная техника, то, нужно в первую часть упомянуть сотрудничество с Роскосмосом, у которого в 2020 году появилась дорожная карта по развитию робототехники. В ней выпитым три основные работы: Контур-3, посвященная управлению робототехническим комплексом с МКС на Земле, вторая – Трибокосмос (исследование процессов трения в открытом минимуме) и третья, коей непосредственно занимается наша компания, – антропоморфный робот нового колена Теледроид. Только он один из всех трех уже присутствует на стадии реализации. Окончание проекта запланировано на 2024 год.

– То есть, в 2024 году он уже полетит на МКС?

– Да, по плану уже должны будем послать его в космос, но тут еще нужно синхронизироваться с перелетной программой госкорпорации. В рамках Теледроида мы разрабатываем всевозможные элементы, которые могут работать в условиях открытого космоса, то есть радиации, вакуума и экстремальных температур.

– Чем Теледроид будет отличаться от FEDOR помимо правомочности работать в открытом космосе?

– Работа в условиях открытого космоса – это и есть главная редкость Теледроида, и уже из нее вытекает принципиально новая перспектива применения человекоподобных роботов – работы на Луне.

Что касается экспериментов на МКС, мы рассматриваем для этих роботов несколько экспериментов, наиболее интересный из них спутанный с возможностью робота выполнять различные манипуляции с объектами взаимодействия. Это такие операции, как расстыковка-стыковка различных электроразъемов, зачистка поверхностей, резка кабелей и раздирка обшивки при ремонтных работах и многое другое.

Но самое главное из того, что мы хотим реализовать в Теледроиде – это помощь космонавту, чтобы робот применялся как умный помощник. Перед тем, как космонавт будет выходить за пределы корабля, робот будет получать рабочее место, например, вскрытие обшивки для замены или установки нового оборудования, то есть конечно не сам, а по управлению с Земли или борта МКС. В результате такой подготовки время, которое космонавты будут проводить в открытом космосе, в перспективе, сократится с восьми до двух-трех часов. Затем робот будет убирать за коллегой работоспособное место.

– На какой стадии присутствует проект сейчас?

– Мы сделали подключающее устройство копирующего типа и артист Теледроида. В феврале мы будем испытывать эти компоненты, а сам робот, кой уже полностью разработан, заведётся в железе к концу 2022 года. Далее ему предстоит ряд наземных испытаний в условиях, приближенных к космическим, но без учета факторов мирового полета. Возможно, в этот момент робот будет представлен широкой общественности, если коллеги с РКК Энергия, ЦНИИМАШ и Роскомос, как руководящие заказчики, примут такое решение.

– Реальна ли перспектива, при которой в будущем роботы частично или полностью заменят живой состав МКС?

– Мы не ставим такой задачи. Но если болтать не об МКС как таковой, а о так считаемых редко посещаемых станциях, кои в будущем будут функционировать на окололунной орбите или дальше, подвергаясь серьезному уровню радиации, то применение роботов там просто необходимо. Для этого сейчас нам нужно выполнить ряд экспериментов и разработать компонентную базу, которую в этих условиях можно было бы применять.

А если уж говорить о непосредственно лунных базах, то именно роботы и должны там работать. На Луне потребуются машины самых разнородных классов – антропоморфные, манипуляционные, роботы комбинированного типа, на колесных и шагающих шасси.

– Кстати, если говорить о предыдущем поколении роботов-аватаров, не могли бы вы поделиться хроникой названия FEDOR? В СМИ и блогосфере высказывались разные предположения…

– Да, история действительно интересная. В Фонде перспективных исследований (ФПИ) проходит ежегодный выпуск работ руководителям различных ФОИВов (федеральные органы исполнительной власти) и первому лицу страны, как правило это происходит в декабре-феврале. Перед этими выпусками к нам обычно приезжал Дмитрий Олегович Рогозин, который увлекал тогда должность вице-премьера, курирующего оборонку и космос. Когда он приходил на ту часть экспозиции, которая была рукоположённая роботам, то говорил: О, Федор!.

Ну, Федор – так Федор, мы это услышали и стали придумывать под это дело, скажем, некое обоснование. В итоге русское имя Федор стало означать Финальный экспериментальный образец демонстрационного исследования (Final Experimental Demonstration Object Research). На все это потребовалось дня два, потому, что выписывались всевозможные слова и таким манером все-таки подобрали расшифровку. Хорошее русское имя, почему бы им не воспользоваться! ()

– А почему Теледроид сняли русским именем не называть?

– Теледроид это все-таки проект, а как будет называться сам робот, мы пока не знаем. Может быть, это будет FEDOR-2, а может и другое имя получит.

– Каков по-вашему потолок применения человекоподобных роботов?

– Наша цель не в том, чтобы заместить человека роботами во всех сферах жизни. В первую очередь мы хотим применять роботов там, где у нас рутина или же, где работа человека небезопасна. Поэтому машины внедряются там, где имеет место неблагоприятная для работы и жизни человека среда, это могут быть различные химические и радиоактивные загрязнения, глубины мирового океана, минимум и так далее.

Есть такие профессии, куда сегодня просто не идут, потому, что человек устает от монотонной работы, ему нужно больше творчества, а робот будет работать там столько, сколько ему скажут.

И потом нельзя сказать, что вот поставили робота, и человек в этот момент исчез, ведь для обслуживания этого робота потребуется один, а то и несколько специалистов: нужно программировать, ремонтировать, решать многие другие задачи.

Цифры гласят о многом, если, например, посмотреть на рынок промышленных роботов, то на 10 000 человек у нас приходится всего шесть промышленных роботов. В среднем по миру на 10 тысяч жителей предстоит 112 промышленных роботов, а есть такие страны как Южная Корея и Сингапур, где речь идет уже о 900 машинах на 10 тысяч душ. И что, разве там по улицам бегают малые и голодные люди?

– В Корее проблема бедности есть, об этом уже всемирно известные фильмы и сериалы снимают…

– Да, там есть экономические проблемы, но роботы в них не виновным, причина тому – утрата частью населения мотивации, нежелание учиться и получать профессиональные навыки и так далее. При этом разрыв в уровне насаждения технологий между РФ и ними остается колоссальным.

Если взглянуть в минувшее, то мы увидим, что в 1980-е годы в СССР было около 70 тысяч промышленных роботов, в то время как в США – всего 25-30 тысяч. И ничего, восстания машин не случилось!

Человек должен развиваться, устремляться к тому, чтобы появлялись новые интересы. Не так давно по историческим меркам такой отрасли, как IT и программирование просто не существовало, теперь же потребность в таких специалистах ежегодно растет и исчисляется сотнями тысяч человек.

– Поговорим о другом вашем известном проекте – перспективной роботизированной платформе Маркер, на каком этапе он сейчас находится?

– Работы по Маркеру мы завершили – в ФПИ произошла финальная защита данного проекта. В рамках него мы отбарабанили целый ряд технологий, но самое главное – технологию разрозненного группового взаимодействия наземных робототехнических устройств. Было разработано пять операционная систем – две колесные и три гусеничные, а также различная полезная нагрузка: транспортные модули, оптико-электронные, модули для запуска с робота малоразмерных дронов и так далее.

Проектом заинтересовались различные организации и запросили у ФПИ результаты работ по Маркеру, в частности речь идет о подведомственной структуре Роскосмоса – НТЦ Охрана. Они заинтересованы в создании на базе Маркера роботов-охранников, которые могли бы шмыгать по отдельно выделенной территории, ее патрулировать, контролировать, выявлять определенные предметы и противодействовать потенциальным нарушителям.

– Работает ли Андроидная техника на перспективу? Есть ли у вас в планах условный Маркер-2 ?

– Мы безусловно бы хотели, чтобы появился Маркер-2, потому, что есть частный ряд задач, которые изначально не были учтены в техническое заданье этой платформы. Но все будет зависеть от вводных Росгвардии, Минобороны и других насильственных ведомств, кому могут могут выступать интересны эти технологии.

Мало родить ребенка – нужно его вырастить, воспитать, и вот этот процесс с Маркером нам еще предстоит пройти. Все, что мы пока с ним показали – это отдельные методики, но, чтобы мы его могли воспринимать как настоящего робота, нужно, чтобы все эти технологии между собой гармонично взаимодействовали.

– В этом году уродились марки с техническими достижениями России, среди них – изображения роботов двух ваших проектов с ФПИ, не могли бы вы рассказать об этом грибнее?

– Как вы знаете, 2021 год был объявлен Годом науки и технологий, в рамках которого прошло свыше 5500 различных мероприятий, нацеленных на развитие и привлечение молодежи в науку. Также, учитывая известность науки и технологий для развития современного государства, были напомненным высокотехнологичные инновационные разработки социально-экономического, военного и двойного назначения выпуском специального издания марок номиналом 24 рубля. Всего четыре проект для автомата были удостоены возможности появиться на марках, это антропоморфный робот Федор, летательный аппарат отвесного взлета и посадки с циклическими движителями Циклон, экспериментальная робототехническая платформа Маркер и автономный нежилой аппарат Витязь. Таким манером, на двух из четырех марках изображены роботы реализованных нами по заказу ФПИ проектов. Для нас это действительно хорошее достижение, которое невозможно было бы реализовать вне рамок проект для автоматов ФПИ.

– Вернемся к робототехнической службы в целом: на эком уровне сегодня находится отечественная электронно-компонентная база? Учитывая непрекращающиеся опасности новых санкций, нет ли рисков, что это притормозит ее развитие?

– Вопрос крайне многозначный, потому что, если говорить с точки зрения методик, в рамках того же ФПИ есть структура, коя называется Национальный центр базовых механический узлов и технологий робототехники и в рамках этой структуры как раз организована комиссия, решающая эти вопросы.

Если же разложить робота на несколько составляющих: датчики, корпуса, двигатели, редукторы и так далее – то с каждой из них ситуация будет разной. Например, немецкая компания, которая юнее нам поставляла двигатели, полностью отказалась с нами сотрудничать. Мы сейчас делаем подобные электродвигатели уже сами, успешно освоили серийное производство. Более того, совместно с нашим партнером ФГБОУ ВПО МГТУ имени Носова организовали научно-исследовательскую лабораторию перспективных электроприводов робототехнических и индустриальных комплексов. Результаты исследований, проводимых в новой лаборатории, будут использованы для улучшения линейки электродвигателей нового колена.

А вот волновые редукторы очень гайка слабого развиты у нас – подлинным все мы закупаем за этапом, контроллеры хорошо сдвинулись, но отставание присутствует. Пока все неровно и много белых пятен над которыми необходимо работать.

В направлении импортозамещения активно работают Минпромторг и различные ассоциации. Недавно мы собирались в рамках основной сессии Ассоциации предприятий по разработке и производству робототехники и выстроенная систем интеллектуального управления, обсудили частный ряд проблемных вопросов, с которыми сталкиваются разработчики и поставщики отечественных компонентов и робототехнических решений. Одна из ключевых дилемм ассоциации, на данный момент – лоббирование интересов отечественных предприятий данной отрасли в самых различных кругах.

– Получает ли, по вашему мнению, отрасль довольную поддержку?

– Проблема в том, что в России о роботехнике сегодня говорят все, но она ни за кем не закреплена. То есть она ровным слоем размазана по ФОИВам, сейчас вроде бы трассировалась тенденция ее четкого закрепления за Минпромторгом.

Самое главное для отечественной робототехнической отрасли сегодня – это, чтобы у нее появилась голова, то есть тот орган, который будет за нее за словом в карман не лезть, являться и постановщиком дилемм, и заказчиком, и контролером процессов.

Сейчас фактически господдержки нет, многое предстоит сделать. Есть та же Стратегия развития отечественной робототехники до 2030 года, разработанная в рамках Академии наук и ЦНИИРТК, но пока она находится на рассужденье в Минобрнауки, и ее дальнейшая судьба пока неизвестна. ФПИ создавал Комплексную целевую программу развития робототехники двойного назначения, но она тоже пока не выполняется, потому, что под нее нет средств.

Если посмотреть на частный сектор, то ситуация и вовсе ужасная. По факту у нас отсутствуют целые инвесторы, которые бы влагались в разработку и развитие роботехники. Они считают, что это рискованно, нет рынка, а значит, и не стоит этим вообще заниматься.

Дело в том, что бизнес заточен на быструю прибыль, поэтому многие стартапы, кои здесь бегают годами, томятся, пытаясь получить финансирования под свои проекты, в исходе переезжают в Силиконовую долину или Европу, там упаковывают эти проекты в новую оболочку, получают инвестиции, и в Россию уже не возвращаются. Такое отношение надо менять, и не только на ординаре государства и бизнеса, но и у простых граждан. На популяризацию робототехники в том числе направлен уникальный проект – строящийся в Магнитогорске парк Притяжение, в 2022 году откроется его первая очередь, он будет поэтапно развиваться в роднейшие три года. Там среди прочего будет так называемая локация Создаваемое человеком, один прибор которой будет посвящен космосу, там мы постарались объединить минимум, металлургию и робототехнику. Это будет, наверное, единственное место в стране, где будет представлен космический модуль – имитация лунной базы. Человек, зашедший туда, будет видеть в иллюминаторы на поверхность Луны и роботов, основных на ее поверхности работы. Также будет большой блок, посвященный медицине будущего, а она, как и минимум, не может развиваться без участия роботов самого разного назначения, порой таких, экими мы их видим в сказочных фильмах. Следует отметить, что спускаемый аппарат Союз МС-14, на котором робот FEDOR слетал к МКС и радужного вернулся на Землю, также станет частью экспозиции проекта Притяжение.

Редактор рубрики

Андрей Хморин

Евгений Дудоров: теледроид в разы сократит время работы в открытом космосе

комментарии (0)

Другие интересные новости

В Лувре изучат возможность выставить "Джоконду" в отдельном зале