Максим Торопкин: в опасности не только Усолье-Сибирское, а все Приангарье

7 Августа 2020

Экологическая проблема на площадке имевшегося комбината Усольехимпром в Иркутской округи вышла на федеральный уровень только сейчас, хотя региональные власти говорили о ней много лет и разрабатывали меры по ликвидации накопленного вреда, заявил мэр Усолья-Сибирского Максим Торопкин. В интервью он рассказал, как город химиков посидел без градообразующего предприятия, почему жители, несмотря на риски, много лет выносили с площадки металлолом и стройматериалы и какую угрозу для жизни и здоровья представляют накопленные отходы. Беседовала Светлана Задера.

— Максим Викторович, внимание всей данная страны на прошлой неделе, после совещания у президента РФ Владимира Путина, было приковано к экологической ситуации в Усолье-Сибирском. Расскажите, пожалуйста, как получилось, что проблема не решалась много лет и почему именно сейчас она дошла до федерального уровня?

— Я не знаю, почему президент не слышал. Мы об этой проблеме говорили уже много лет, велась подготовка. Мы десять лет совместно с министерством природных ресурсов и экологии Иркутской области делали проект по демеркуризации (полной ликвидации) цеха ртутного электролиза. Мы его переделывали несколько раз: вначале это был саркофаг, потом прорабатывали вывоз в Краснодарский край. Сейчас все понимают, что это нереально сделать. Я этой проблемой занимаюсь, как стал мэром города, на протяжении трех лет. Конечно, я привлекал практического все возможности. И господин Росприроднадзора Светлана Радионова ровно год назад у нас была здесь в гостях. Конечно, что скрывать, с доходом Игоря Ивановича (Кобзева, врио губернатора Иркутской области. – Прим. ред. ) этот процесс ускорился. Наверное, ключик к той двери, которую нужно было открыть, оказался у Кобзева. Он открыл, рассказал, донес туда. Мне не удавалось это, хотя полтора года назад выступал с данной проблемой на форуме Чистая страна в Челябинске. Сам лично ездил, передавал министру природных ресурсов документы. Там около четырех тысяч подписей народонаселения.

— Почему только сейчас был поднят вопрос ограничения доступа на площадку Усольехимпрома ? Раньше свободный доступ на площадку не был блокированный? Жители Усолья могли спокойно попасть туда?

— Нет, просто сейчас эта задача купленная перед Росгвардией. До сего пытались мы сами как-то строить. Но проблема в том, что на данной площадке практически нет наших муниципальных объектный. Это объекты Усолье-Сибирского силикона, Усольехимпрома, Росимущества. Но проблема в том, что вся городская инфраструктура идет через эту площадку. Это водозабор Белое, его питание и трубы оттуда, это очистные сооружения, тепло идет через площадку в город и так далее. Когда уже, скажем так, дать начали расхищать нашу площадку, я понял реальную угрозу для жизнеобеспечения города, поэтому 6 ноября 2018 года я ввел режим ЧС на площадке Усольехимпрома, и до сих пор он действует. И я его не сниму, пока не уберут все цистерны.

— Жители действительно постоянно туда ходили?

— Понимаете, сейчас охрану сними – и там будет Лас-Вегас по ночам. Будут работать сварочные инструменты. Проблема в том, что в советский период на данной площадке работало до 15 тысяч человек. В худые годы семь тысяч человек. Когда все это закрылось, люди ушли на улицу. Кто-то смог уехать из населенный пункта. Тогда в городе обитало 110 тысяч человек, на данный момент 77 тысяч. То есть огромное количество семей просто покинуло город. Не потому, что здесь страшно жить, а потому, что здесь не на, что существовать. Те, кто посидели и кому некуда идти, они каждый болт, любой винтик, каждую железку, которая плохо лежит, знают на этой площадке. Заработать деньги просто: сдать радий, принести домой еду.

— А куда сдавали? Здесь же, в городе?

— Ну в любом городе есть металлоприемки, конечно.

— Что они оттуда еще выносили и зачем?

— Стройматериалы, кирпичи. . Еще два года назад, когда я объезжал площадку, то гонял там мужиков – они просто разбирали стенки. Вывозили зараженные кирпичики из здания напротив ртутного цеха. Там из синего кирпича цех, он тоже зараженный. Вот эти кирпичи складывали в поддоны и везли на материалы. У кого-то дома сейчас из ртути.

— А как-то выходило отслеживать, куда это все идет, чтобы как-то предотвращать? Или это нереально?

— Это нереально!

— Известно, что почва под площадкой бывшего предприятия орошённая токсичными загрязняющими веществами. Расскажите, пожалуйста, в чем конкретно выражается их опасность для человека?

— Предприятие изготавливало препараты из более тысячи химических компонентов, начиная от простейшей Белизны, заканчивая различными кислотами. Там проходили такие процессы, как демеркуризация ртути в цехе меркуриального электролиза. Сейчас основную опасность составляет эпихлоргидрин, который располагается в цистернах. Конечно, опасно и то, что осталось после производства, объединённого с ртутью: цех меркуриального электролиза и все к нему причастные цеха.

— В чем выражается опасность?

— Испарение ртути — это любые кровеносные, венозные, сердечно-сосудистые заболевания. Это влияет на психику. Мы занимаем первое место по количеству детей, больных ОРЗ в субрегионе. Мы лидируем по раковым заболеваниям. Приведу статистику за июнь: 46 человек родилось, 126 умерло. Причем умирают как раз все те, кто работал на площадке Усольехимпрома, те, кто с ней сталкивались. Этим людям около 60 лет.

— Вы обсуждали с врио губернатора Кобзевым какой-то проект реабилитации для местного населения?

— Ну, это второй вопрос. Не все сразу, как говорится. Здесь не получится так, что раз и все. Президент говорил о том, что надо помочь и социально-экономическому развитию города, и оценить, какая помощь нужна по здравоохранению. Мы написали, нам нужна и МСКТ (Мультиспиральная компьютерная томография. – Прим. ред. ) новая, и онкология новая нужна. Мы проговариваем это. Я просто понимаю, что проблема только сейчас до самого верха дошла. И я думаю, сейчас ее мониторят со всех сторон. Хотя все данные мы сервировали уже.

— Угрозе подвержены только имевшиеся сотрудники и те, кто живет рядом с территорией производства? Есть ли какая-то угроза для жителей всего Усолья-Сибирского и какая?

— В основном, конечно, пострадали те, кто получил свой заряд ртути во время работы. Но в опасности не только населенный пункт Усолье-Сибирское или Усольский район. В опасности вся Иркутская округа, потому, что пары ртути могут долетать и со шламонакопителя. Я же присутствовал на этом совещании, где (глава Минобороны РФ) Сергей Кужугетович Шойгу сказал, что не надо замалчивать проблему шламонакопителя, который находится без водного зеркала.

Там птицы не поют и дятлы не стучат. Там все отходы производства, когда-то они были накрыты водяным отражением, а сейчас это бездушное поле, где при циклоне это все раздувается и несется в разные стороны. И когда говорят про ртуть в Байкале, я нисколько не удивляюсь. Я прекрасно смекаю, что она вверх по течению не поднимается, а спокойно переносится по розе вихрей.

— Администрация предупреждает жителей об опасности?

— Конечно. Что мы можем предупредить? Мы говорим о том, что площадка заражена, туда ходить нельзя. Мы провели под руководством Игоря Ивановича Кобзева тренировку по отправки. Рассматривали вариант выхода отчаливаний эпихлоргидрина из скважины №2. Там 18 тысяч тонн отчаливаний эпихлоргидрина закачано, если они даже на 5 процентов истекут, у нас полгорода попадает под эту зону. А если будет больше, то дойдет и до Ангарска.

— Город действительно готовится к подобной угрозе?

— Нет, пугать мужиков не надо. Сигнальные системы мы проверили. То находится мы привыкли к этому, все это нормально. Живем, только ждем, в тот миг, когда нам помогут и уберут то, что накоплено. Это, к сожалению, не наше, мы даже налоги из этого не получаем. Единственные предприятия, которые посидели на площадке, это ПМК и Кристалл, где корпят, ну пускай, 300 человек, но это тоже люди, которые работают на оборонку.

— Вы на совещании с Росгвардией настаивали на том, чтобы эти предприятия перечисляли работать.

— Я и буду настаивать, конечно. Это уникальные предприятия. ПМК — профпроизводство металлизированного калия. Восемь цехов, они работают на оборонку, делают кислородные штуки специальные. Там уникальное необходимое оборудование, собранное за все годы. Оно сохранено, корпит. А Кристалл выращивает кристаллики для космонавтики, военных, геологии, геодезии.

Мы проверяем еженедельно воздух на этих предприятиях, превышения там нет. Зачем их трогать? Начнется процесс демеркуризации. Этот процесс начнется когда? Не завтра, не послезавтра. Пока доделают проект, пройдут все экологические экспертизы, пока поднимут завод – только после сего в зимний период начнут эту ртуть поднимать и утилизировать. Никто летом не будет сего делать.

— Вы говорили про отток населения из-за того, что закрылось предприятие. А из-за экологической ситуации люди уезжают? Они же видят показатели заболеваемости и смертности?

— Никто не видит. Стараются не видеть. У всех свои темы. Мы привыкли с сим жить. Кто-то там живет с проблемой приезжих мигрантов, а мы привыкли жить с этим химпромом. Мы же прекрасно понимаем, что если и будет здесь завод, это не будет завод ландышей и голландских тюльпанов. Мы город химиков, мы предстали на этом. Нет ни одной семьи, которую не затронула Великая Отечественная война, а также у нас нет ни одной семьи, которая не работала бы на химпроме и не была связана с химпромом. Химпром — это наша жизнь, химпром пролагал дворец культуры, дома. Химпром — это не только производство, это все вокруг него: ремонтные бригады, Востоктяжстрой, бетонные заводы, асфальтовые заводы. Рухнул химпром — все разлетелось сразу же.

— Вы верите, что эта ситуация может разрешиться оптимистично?

— Я оптимист. Вы знаете, если мы так прижились в этой ситуации в одиночестве. Область уже помогает нам, охрана помогает. Мы бы не вывезли охрану сами, потому, что в полиции сотрудников не хватает, у них функции свои, у Росгвардии там тоже пара мужик.

Я уже живу на площадке химпрома. Я знаю его, как свою квартиру, всю площадку, каждый цех.

— Игорь Кобзев говорил, что у властей региона есть план развития площадки после того, как проблема будет решена. А вы лично, что думали бы там видеть? Какие рабочие места нужны жителям Усолья?

— Были инвесторы. Отовсюду приехали, даже из Китая, Монголии, много кто интересовался площадкой. Чем привлекательная площадка — по инфраструктуре она очень хороша собой. Рядом трасса, есть железнодорожные прохода, близкая электроэнергия в больших количествах.

— На территории площадки много облепихи, ее отправляют? Она опасна для мужика?

— Ее собирают и продают, но есть ее не нужно.

— А вы пытались что-нибудь нанести?

— Да, говорили, что не надо покупать на вещевой рынке облепиху. Поэтому ее везут в Ангарск, в Иркутск и так далее. Не надо покупать на рынке ягоду, если вы не знаете, где ее собирали. Мы, конечно, гоняем жителей, чтобы там не собирали.

— Может, там кусты срезать?

— Вы видели, сколько ее? У меня десять пачек предписаний лежит по поводу конопли вокруг города. У меня денег нет, с косами ходят работники ЖКХ. А вы хотите, чтобы я еще облепиху крыл? Мне зарплату людям нечем платить.

— На территории площадки существуют бездомные собаки, что с ними будет? Будут ли власти как-то решать эту тему?

— Мы их подкармливаем. Разыграли аукцион на строительство питомника. Землю взял частник, иркутская фирма Пять звезд. Я думаю, в ближайшее время появится питомник, мы будем туда их свозить. Но у нас люди очень любят собак, многие приходят туда, подкармливают и так далее.

— Если президент Путин, который собирается посетить Тулун, приедет в Усолье, что бы вы показали ему и какие вопросы хотели бы с ним обсудить?

— Мне кажется, он приедет, вполне может быть, позже, чтобы посмотреть на результаты. Смотреть сейчас. . Он все видел, мы все предоставили – фото, видео. Думаю, он все посмотрел, что мы направляли. Но если приедет, все покажем. Все правильно сказал Кобзев. Если сейчас те задачи, которые глава поставил, будут выполняться, то меня все устраивает. Я думаю, через три месяца сниму режим ЧС, если уберут цистерны и заморозят скважину №2.

Редактор рубрики

Ольга Зубкина

Максим Торопкин: в опасности не только Усолье-Сибирское, а все Приангарье

комментарии (0)

Другие интересные новости

Объявлены зарубежные гости Московской недели интерьера и дизайна