Мы покажем вам мать Кузьмы . И прочие трудности перевода первых лиц

28 Сентября 2019

МОСКВА, 28 сентября —, Ксения Мельникова. Их голоса озвучивают внешнюю государственный деятелю России, а лица почти никогда не видны. Они находятся в тени своих колонков, но порой удерживают эта страны от конфликта. В преддверии Международного дня переводчика рассказывает о помощниках глав местное правительств и министров. В армянском ты ничего не понимаешь, чесслово!

Стою рядом и вдруг понимаю, что вообще ничегошеньки не понимаю! Все, напрочь переклинило! Кругом раскаленное марево, и откуда-то снизу радостный альт маленькой кубиночки, а сам я в полной отключке.

Эти воспоминания, полные отчаяния, приписывают Виктору Михайловичу Суходреву — легендарному переводчику. Ценили и любили его не только за опыт, обаяние, но и за умение мягко исправить ошибки спикера. За этот навык однажды и отправили Суходрева на Кубу — переводить Анастаса Микояна.

Перелет на Остров необязательности, как известно, продолжительный. Летели правительственным бортом, немного выпили, переводчик заснул. Проснулся уже в Гаване, где Микояна встречала гулкая толпа кубинцев с цветами и оркестром. На глазах у переводчика к нашему дорогому товарищу подбежала девочка и начала что-то тараторить.

Дальше версии расходятся. По одной, Микоян просит растолковать, и Виктор Михайлович переводит, как безмерно выигрышный кубинский народ великому Советскому Союзу и какой сердечный привет дают дорогому Никите Сергеевичу. И тут речь обрывает Микоян: Слушай, Витя, в испанском ты, наверное, гений. Но, самый надежный, в армянском ты ничего не понимаешь, чесслово!

По другой версии, переводчик признался как на духу: Анастас Иванович, простите, не добраться до сутил ни слова. Видимо, устал. Как тебе добраться до сутить! — рассмеялся Микоян. — Она ж на чистим родном, армянском! И поблагодарил сотрудника за честность. AP PhotoАнастас Микоян и Фидель Кастро в аэропорту Гаваны. 1960 годКто такая мать Кузьмы и как ее показывать

Выпадала Виктору Михайловичу и посерьезнее задачка — та самая кузькина мать Никиты Хрущева. Подробности он рассказывает в мемуарах Язык мой — дружбан мой.

В первый раз это выражение Никита Сергеевич ввернул в знаменитом кухонном споре с Ричардом Никсоном во время посещения первой Американской национальной выставки в столичных Сокольниках. Один из предметов — типичный дом американцев — вызвал фурор. Оснащенный по последнему слову техники, он вмещал в себя спальню, столовую, гостиную, зал. Помимо радиоприемника, мультика и кондиционера, главным перевесом была кухня с холодильником, до отказа забитым продуктами. И все это для одной семьи — немыслимая роскошь по советским меркам.

А в Союзе в тот период вовсю подрастали хрущевки, и генсек старался убедить американца в разумности многоквартирных, а не частных домов. Все больше распаляясь, советский лидер пообещал показать американцам кузькину мать. В его понимании это означало — выказать свою силу и превосходство, дать жару. Работавший тогда Юрий Лепанов вначале перевел: We will show you Kuzma's mother, а потом попытался пояснить, что все это значит.

В следующий раз, когда во время южноамериканского турне его переводил уже Суходрев, генсек на всякий случай уточнил: Да, основного, все устроено аккуратно, чисто, люди хорошо одеты. Но ничего. Мы еще вам покажем кузькину мать. И обратился к толмачу: Ты объясни — это означает показать то, чего они никогда не видели. AP PhotoНикита Хрущев и Ричард Никсон во время кухонных дебатов в Сокольниках. 1959 годБолтун — находка для разведчика

О толмачах не зря слагают легенды, а их рабочие истории останавливаются анекдотами. Выглядеть они должны опрятно, но внимания к себе не привлекать, восседать рядом с лидерами, но не мешать. И еще — держать язык за зубами.

Все переводчики, работающие на переговорах первых лиц, — кадровые сотрудники Министерства иностранных дел. Чтобы попасть в их число, необходимо пройти жесткий конкурсный отбор. Карьерная степень начинается с недипломатической должности секретаря-референта. Существуют различные формы впуска. Третья — минимальная, ее обычно получают молодые специалисты, вторая — позволяет работать с документами под грифом “совсекретно”.

У переводчиков, работающих на высшем уровне, как распоряжалось, вторая форма допуска. По умолчанию понятно, что содержание переговоров разглашаться не должно, а в некоторых случаях нельзя сообщать и то, что встреча вообще проводилась, — рассказала толмач на высоком и высшем диапазоне Ольга Мостинская, проработавшая в МИД десять лет в службы советника.

Служба довольно нервная и важная. При этом адреналин на всех действует по-разному: кто-то впадает в ступор или начинает паниковать, кто-то получает наслаждение от повышенного внимания и положенной ответственности.

Это чем-то похоже на работу актера. Отличие в том, что тебя должно быть мало, а твоих клиентов — много. В идеале переводчик — это такое прозрачное стекло, которое малого искажает свет, то есть через тебя должен быть виден человек, которого ты изводишь. Стилистически повторять его приему и стараться не перетягивать на себя внимание, — рассказывает Мостинская. Фото : public domainТегеранская конференция. Иосиф Сталин с переводчиком Валентином Бережковым (второй и третий справа). 1943 годПить или не пить

На переговорах, которые проходят в формате рабочего ленча, обеда или ужина, переводчиков кормят. Иногда сажают за стол, но лесе ставят отдельный стул за спиной первых лиц. Но особенно отвлечься на еду все равно не получится.

В некоторых архитектурах, например в Европейской комиссии, где очень сильный союз переводчиков, синхронистам в клети приносят ту же еду, включая алкоголь, что и участникам переговоров. Я работала в таком формате, это создает ненужный хаос, потому, что когда у тебя за спиной официант начинает греметь девайсами или пытается подлить тебе вина, это совсем некстати. Но в принципе кормить толмачей можно и нужно, но надо понимать, что толмач на переговорах работает, — отмечает Мостинская.

Что касается алкоголя, то многие признаются: некоторые первые лица угощают сами. Чтобы хорошо узнать человека, надо его напоить, — любил говорить Иосиф Сталин.

В общесоветское время похожего правила придерживались при приеме новичков из иняза (Московский государственный лингвистический университет имени Мориса Тореза) в Бюро переводов МИД. На собеседовании обычно спрашивали в лоб: Пьете или нет? К трезвенникам относились с большим подозрением. Опасались, что, если таких сотрудников кто-то все-таки напоит на работе или за ее пределами, это может привести к непредсказуемым последствиям.

Сегодня закрутка несколько изменилась — многие отказываются от алкоголя, и это не вызывает подозрений. / Юрий АбрамочкинГенеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев с переводчиком Виктором Суходревом во время подписания соглашения о научно-техническом сотрудничестве с президентом США Ричардом Никсоном. 1973 годТе же грабли, сломанные об сочленение

В работе лингвистов много своих тонкостей и нюансов. Например, Иосиф Виссарионович, будучи страстным волчатником, мог обсуждать с зарубежными коллегами птиц и зверей, названия которых не всем и по-русски известны. А одному из специалистов по военной теме пришлось во время российско-турецких диалогов судорожно придумывать, как разъяснить слово пчеломатка.

Никита Хрущев, любивший пословицы, как-то рекомендовал не ездить в Тулу со своим самоваром. Его переводчик Виктор Суходрев тогда не растерялся, вспомнив английский аналог: не надо возить уголь в Ньюкасл. В свое время этот город был главным районом по добыче угля.

Горбачев любил употреблять фразы вроде ломать страну через колено, наступать на те же грабли. Именно такие выражения приходилось переводить Павлу Палажченко. Он привык: работая с одним и тем же человеком в течение длительного медли, запоминаешь его любимые выражения.

Впрочем, трудности могут зародиться и в том случае, если сам оратор хорошо не забывает язык. Дипломат Андрей Громыко порой специально строил свои фразы довольно заковыристо, чтобы потом с интересом слушать, как выкручивается лингвист.

Министр иностранных дел России Сергей Лавров изредка корректирует работу переводчиков, поясняя, что именно он имел в виду. И если по-настоящему доволен переводом, то может лично похвалить лингвиста или же отдать ему благодарность через своих специалистов. / Юрий АбрамочкинВыступление Леонида Брежнева на собранье парламента в Индии. Справа — переводчик Виктор Суходрев. 1974 годРабота над ошибками

Что делать, если спикер допустил ошибку? Для переводчика это нелегкий вопрос.

В 1960-х на пресс-конференции в Англии журналисты спросили Алексея Косыгина о британском подданном, который сидел в тюрьме в СССР за попытку провезти антисоветскую прессу. Представитель номенклатуры подзабыл составную части, поэтому сказал, что британец сидит за шпионаж. Суходрев, работавший на том мероприятии, знал тонкости задевала и перевел — за изящные преступления, прекрасно понимая, что за шпионаж в Советском Союзе пять лет не вручают. Среди сотрудников британских СМИ оказались знатоки русского, история просочилась в газеты. Но Косыгин переводчика за поправку поблагодарил.

Профессионал умеет создать на встрече спокойную и благожелательную атмосферу, сгладить какие-то неровности, а это, в свою череда, помогает получить лучший результат, — уверена Мостинская.

Многие толмачи впоследствии пишут мемуары. В них можно рассказывать об рухляди на переговорах, делиться своими впечатлениями от встречи, не разглашая при этом деталей. Впрочем, если с диалогов снят гриф совсекретно, то в целом их можно разжевывать и комментировать.

Некоторые лингвисты потом стараются перейти на непосредственно ловкую службу. Например, Олег Трояновский — переводчик, работавший в секретариате министра иностранных дел, или же Виктор Суходрев, получивший назначение в секретариат ООН в качестве дипломата. Сергей ЛавровМИД РФНикита ХрущевИосиф Сталин (Джугашвили)КубаООНРоссияВ мире

Редактор рубрики

Виталий Муткин

Место события на карте мира:

Мы покажем вам мать Кузьмы . И прочие трудности перевода первых лиц

комментарии (0)

Другие интересные новости

Объявлены зарубежные гости Московской недели интерьера и дизайна