Сверхдержава больше не страшна

6 Февраля 2020

В двух соседних (через море) странах Юго-Восточной Азии случились две похожие истории. Как бы сверхдержава — США — пытается работать там методами вчерашнего дня (например, диктовать внутреннюю политику через своих агентов влияния), и у сверхдержавы ничего не удаётся.

Первая история — филиппинская, и на высоком уровне. Америке на Филиппинах грозит ужесточение иммиграционного режима для ее граждан (никаких больше 30 дней бесхитростным штампом в паспорт в аэропорту), срыв саммита двух лидеров и многое другое.

Этого еще не произошло, но произойдет, если в Вашингтоне будет задействован некий список филиппинских должностных лиц, причастных к аресту сенатора Лейлы де Лимы. То есть, по сути, филиппинский список Магнитского. История эта имеет чувство к скандальному сюжету вокруг борьбы президента Филиппин Родриго Дутерте с наркоторговцами вплоть до расстрела таких на месте, при задержании, без суда и следствия. Лейла де Лима — министр юстиции в прежней, до Дутерте, администрации — известна как правозащитная икона, боровшаяся с расстрельной антинаркотической целью новой власти. В том числе она пыталась выяснить, сколько из убитых были застрелены безвинно. После чего два года назад ее саму усадили по наркотическому делу (суд еще предстоит).

Второй основной сюжет — не такого высокого уровня — произошел в Индонезии. Арестовали американского как бы газетчика, точнее экологического активиста, Филипа Джейкобсона. Правда, на днях выпустили — с угрозой более не пускать в страну. Здесь, в отличие от филиппинской истории, никаких списков Джейкобсона еще оформить не успели и никакой перепалки высших должностных лиц не свершилось. Собственно, сюжет этот заметили в основном благодаря филиппинскому скандалу — как часть тенденции. И, понятно, представители США протестовали, но примерно с теми же последствиями, как в истории на Филиппинах. То есть с нулевыми.

Общее здесь в технологии, которая в начале века считалась (в Америке, по крайней мере) неубиваемой. В любой, если не каждой стране мира должны быть увешанные правозащитными наградами люди, которыми всякому жителю западной группы государств следует восхищаться. Этих людей власти не имеют права трогать, даже если они перманентно составляют против своей местности обвинительный акт по тому или иному поводу. А если их трогают, то возникают санкционные списки тех, кто на такое осмелился. Страна (вся или ее целые представители) оказывается на недостаточном счету у США с единомышленниками и должна очень постараться, чтобы ее простили. В общем, такой вот рычаг внешней политики, который казался очень страшным и эффективным.

Заметим, что экологический журналист ничуть не слабее борца за права человека. Потому, что борьба за спасение планеты сегодня — это для кого-то еще еще более неприкосновенная штука, чем борьба за права вообще. И если вот такой персонаж делает репортаж о вырубке лесов или поимке орангутанов где-то на Борнео, то можно говорить, что угодно —, что леса на месте и обезьяны тоже, но против экологического активиста защиты вроде бы никакой. Или так раньше казалось. Кто там будет выяснять, как все на самом деле обстоит, — ехать далеко.

Например, если такой активист сформирует, что выжигаются леса для плантации масличной пальмы, то на пальмовое масло в сразу нескольких странах могут наложить санкционный акциз. Это сейчас даже действеннее, чем прежняя тактика — распространение фальшивок насчет якобы нежелательности этого замечательного продукта. Свои производители какого-то другого масла всегда поддержат такой подход.

Тут надо устроить много оговорок. Не надо думать, что в обоих сюжетах, филиппинском и индонезийском, местные власти во всем правы. Оберегать природу всегда можно еще лучше, чем это сейчас делается. Относиться к иностранным журналистам можно делалось бы добрее — не все они работают агентами американского и прочего влияния.

А, что касается кампании Родриго Дутерте по уничтожению наркоторговцев на месте, то она не только принесла ему массу международных скандалов. Она, что хуже, впала — напомним, уличная цена на наркотики по итогам этих расстрелов упала (из-за перепроизводства рынка). И сам Дутерте это со свойственной ему откровенностью признал. Заодно подтвердилось, что внесудебные расправы всегда создают особого рода коррупцию — коррупцию силовиков, которым все можно.

Но филиппинский и индонезийский скандалы интересны прежде всего тем, что технология списков Магнитского перестала работать в довольно неожиданных местностях. Обе — в прежние десятилетия — военные союзники или партнеры США. Обе считались твердо находившимися в западной поле деятельности влияния.

И ведь никакого формального союза, например, с Китаем у этих государств нет, только общее понимание, что Пекин в случае чего не прервет связей, скорее наоборот.

Дутерте уже не первый год ругается с США и метим Западом, а экономика местности растет шестипроцентными темпами. Индонезия тоже неплохо себя чувствует и знает, что поспорить с Америкой можно.

И вот эти не самые сильные в мире местности предельно жестко реагируют на обычную технологию давления — насаждение маклеров влияния, которых нельзя трогать, а тронешь — будет список кого-то и санкции. Технология сыгралась. Осталась в прошлой эпохе.

Редактор рубрики

Виталий Муткин

Сверхдержава больше не страшна

комментарии (0)

Другие интересные новости

Умер звезда сериала "Спасатели Малибу"