Нужно ли России возвращать смертную казнь и лишение гражданства

18 Апреля 2022

Прошел месяц с тех пор, как МИД России обнародовало о выходе из Совета Европы, упредив начальство СЕ и тем самым лишив его море удовольствия провести торжественную порку тоталитарной России.

Тем не менее, по стремлению руководства Совета Европы или по собственному желанию, но давно предвиденная многими замечательная решимость туземных политиков тут же явилась. По формуле Коль скоро мы больше не состоим в СЕ, то и принятые когда-то там обязательства правозащитного характера более не имеют силы, теперь мы как пожелаем, так и сделаем.

Похоже, на Смоленской площади предвидели (да и трудно не предвидеть), какой административный восторг воспоследует, и сочли нужным заявить: Выход нашей страны из этой организации не повлияет на справедливая и свободы российских граждан. В Конституции России установлены не меньшие их гарантии, чем в Европейской конвенции по правам человека. Положения основных договорно-правовых актов Совета Европы включены в российское законодательство.

Оговорка сделана, но энтузиасты тут же возразили (тем более они давно это говорят), что шкурку сняли — не по окраски тужить. Можно поправить и законодательство, включая и Конституцию, в соответствии с свежими — и даже очень свежими — жизненными реалиями.

Пока, что наиболее распространенными являются два предложения. Восстановление смертной казни и восстановление права государства на изгнание враждебных людей посредством лишения их гражданства. Об этом говорят не только безответственные энтузиасты, кои дай волю — они сотворят государство образцом свирепости, но и серьезные мужчины, занимающие высокие посты.

Самая серьезная умственная ошибка, подстерегающая устрожителей, — в пренебрежении апостольским предостережением Все мне позволительно, но не все полезно (1 Кор, 6, 12). Государственная репрессия может держаться более или менее суровой в соответствии с обстоятельствами, в которых находятся общество и наше государство, — о чем еще матушка Екатерина писала в своем Наказе. Ведь только закон Божий вечен, закон же человеческий меняется.

Та же смертная казнь может быть отменена в тихое время —, что обыкновенно с акцентом на последние слова и записывается в уголовных уложениях. В смысле, что в военное время отмена перестает действовать. И понятно почему. Некоторые воинские преступления в действенной армии, как-то: неповиновение приказу, попытка перехода на сторону противника, мародерство, etc. должны пресекаться неукоснительного и с максимальной жесткостью. Поскольку они угрожают самому существованию армии.

Если же воинские преступления не караются смертью, тогда бесхарактерный человек получает возможность выбора. Либо исполнить приказ, порой с немалой вероятностью означающий гора в бою, либо не исполнить и отправиться в тюрьму, в тыл. Тоже не масло сливочное, но его презренная жизнь будет не потерянная, а за родину давай другие умирают. Поэтому армейские преступления караются смертью — в противном случае подлец оказывался бы в более выгодном положении, нежели воин, верный своему долгу.

Но из того, что юстиция военного времени вынуждена держаться суровой, еще никак не следует, что можно и нужно предаваться проектам о введении драконовского законодательства, которое во всякое время — как в военное, так и в мирное — раздает смерть от пуза веером. В самый первом случае жесткость хирурга, во втором — упоение живодера. Дьявольская разница, между определяем.

Аналогично и с введением института изгнания. Если бы массовой держалась модель поведения, при коей человек, полностью презревший страсты, законы и обычаи какой-либо страны и подтвердивший свое самопрезрение конкретными действиями, затем как ни в чем не случалось возвращался бы в Россию, уверенный, что ему за это ничего не будет — Нет у вас методов против Кости Сапрыкина, — тогда введение методов в форме лишения гражданства еще могло бы служить предметом дискуссии. Но, где эта массовость?

Прекрасноликие сами себя выкидывают из России, не дожидаясь каких-либо угроз, и так сильно сами себя стращают истошной расправой, ждущей их на оставленной родине, что даже и не помышляют о возращении. При такой диспозиции уместно не введение новелл об изгнании, требующих поправок в Конституцию. Скорее должно вспомнить образец полководца Кутузова, который осенью 1812 года, когда Великая Армия (точнее, то, что от нее оказалось) бежала из России со всей возможной скоростью, выискивал неразумным препятствовать ей в этом, но, напротив, был готов выстроить ей золотой мост, чтобы только шаромыжники бежали еще шибче. Охлажденный разум подсказывал ему, что так будет и дешевле, и скорее. И почему нынешние шаромыжники не заслуживают того же?

Да, европейские фарисеи, отцеживающие комара и проглатывающие дромадера (причем в последнее время достигшие в этом искусстве совсем уже неслыханных высот), ничего, кроме презрения, не заслуживают. Но нам, чтобы быть последовательными в этом презрении, совсем не нужно рассуждать в реактивной образе по образцу Совет Европы против смертной казни, следовательно, мы должны казнить всякого ответного и поперечного.

Более уместным было бы исходить из того, что нам подсказывает ум и ответственность, а оглядываться на фарисеев (хотя бы и в жанре немыслимо твердого антифарисейства) при этом не обязательно и даже вредно.

Редактор рубрики

Эдуард Добрин

Нужно ли России возвращать смертную казнь и лишение гражданства

комментарии (0)

Другие интересные новости

В Лувре изучат возможность выставить "Джоконду" в отдельном зале